Барбара Картленд - Ради любви

Включая ее саму. А может, именно ее саму.

- Я хочу, чтобы ты взглянула на эту картину, -сказал Робин, - потому, что это портрет очень дорогого мне человека, который завоевал мое сердце с первого момента нашей встречи и которого я буду любить не только до конца этой жизни, но и в мире ином.

Селину охватила дрожь.

- Я хочу, чтобы ты посмотрела на нее, -настаивал он, - и поняла, почему она так много для меня значит.

Селина глубоко вздохнула. С большим трудом она заставила себя посмотреть на картину - и изумленно ахнула.

Это был ее собственный портрет.

- Я… не понимаю… - запинаясь, пробормотала она. Присмотревшись внимательнее, она поняла, что картина написана совсем недавно. - Кто ее написал? - спросила она удивленно.

- Моя мать. Она работала над этим портретом последние несколько дней. Она всегда была талантливой художницей.

Тут Селину осенило.

- Так вот почему она рассматривала меня так внимательно и пристально?!

- Да. Она хотела убедиться, что уловила сходство, очень четко понимая, чего я хотел.

- А чего ты хотел? -медленно спросила Селина.

- Я хотел получить портрет женщины, которой отдал свое сердце. Я хотел подарить его тебе, но прежде решил рассказать историю, чтобы ты поняла, почему мы оба здесь.

Он взял ее за руку и подвел к одному из окон, из которого открывался чудесный вид на поместье. Помолчав, он начал:

- Когда я был очень молод, мне нравилось ходить в театры в Лондоне и встречаться с теми, кто там пел и танцевал. В них была прелесть и очарование, которых я никогда прежде не знал, и я потерял голову, погрузившись в поиски новых удовольствий. Потом узнал, что во Франции еще интереснее, чем в Англии, и даже больше женщин - красивых и волнующих. У меня были титул и деньги, и, конечно, эти женщины заманивали меня, зная, что я буду с легкостью тратить на них деньги. Могу сказать, что никто из них не задерживался со мной надолго, и только годы спустя я встретил женщину, которая, как мне казалось, была пленительнее и очаровательнее, чем любая другая.

Селина почувствовала, что Робин подошел к самой важной части своего рассказа, и сильно, до боли, сжала руки.

- Она была обольстительно красива, и, где бы ни появлялась, мужчины толпами собирались вокруг нее. - Робин вздохнул. - Я был несказанно горд тем, что она предпочла меня, и осыпал ее нарядами и драгоценностями - некоторые из них были фамильными ценностями. Мне хотелось произвести на нее впечатление. Она была профессиональной танцовщицей, но я думал, что все со временем примут ее, потому что она так много значит для меня. Я просил ее быть моей женой - и не однажды, а много раз. Но всегда находилась причина, по которой она не могла решиться выйти за меня. - Он вздохнул и надолго замолчал. - Наконец я узнал причину всех этих отговорок и проволочек. Она уже пять лет как была замужем за одним французом, который жил в деревне и редко приезжал в Париж. Иногда она ездила к нему, а потом возвращалась в Париж и развлекалась со мной. Я выяснил правду только тогда, когда Пьер Валлон стал одним из ее поклонников и украл драгоценности, которые я ей дарил. Я добился его ареста. Он поклялся отомстить мне… Ну, остальное ты знаешь. Именно он был тем убийцей, который проник к тебе в комнату и попытался убить тебя. Если бы это случилось, это полностью лежало бы на моей совести.

Селина не могла проронить ни слова, и Робин снова заговорил:

- Ты к тому времени уже заинтриговала меня тем, как решительно действовала с жителями деревни, и тем, что ни одной другой женщине не удавалось так озадачивать меня, как тебе. Но только когда я увидел, как Валлон нападает на тебя, мне наконец открылась истина: ты значишь для меня больше, чем я могу выразить словами. Ты сражалась за меня, дорогая, и теперь я хочу, чтобы ты знала, что ты для меня значишь и как сильно я люблю тебя! Если бы ты погибла, моя жизнь кончилась бы. И понял я это только в тот момент, когда чуть не стало слишком поздно. Я знаю, что недостоин тебя, но поверь, я никогда и никого не любил и не смогу полюбить так, как тебя! Я могу только молиться, чтобы твои чувства ко мне могли как-то… потому что ты такая чистая, такая благородная…

Он внезапно замолчал и напрягся, словно его чувства были слишком глубоки, чтобы выражать их простыми словами. Девушка почувствовала, как его охватила дрожь - настолько сильными были обуревавшие его эмоции. Внезапно он отвернулся и открыл окно, словно ему не хватало воздуха. Робин стоял спиной к Селине, но девушка поняла, что он ждет ее ответа и боится того, что она может сказать.

- Ты хочешь, чтобы я сказала, что люблю тебя? - спросила она.

- Только если это действительно так. Я не вынесу никакого притворства. Если ты меня не любишь, я всю жизнь буду пытаться завоевать твою любовь.

- Робин, - мягко произнесла Селина, - муж мой, я уже много лет люблю тебя!

- Что?! - Он внимательно посмотрел на нее.

Она подошла ближе и стала перед ним.

- Я знала, что не должна допустить, чтобы ты узнал об этом, поэтому играла роль доброго друга, почти сестры -только бы ты ничего не заподозрил. Все это время я отчаянно хотела, чтобы ты полюбил меня, но понимала, что у меня нет шансов.

- Святые небеса! Как я мог не заметить то, что было у меня под самым носом?!

- Потому что я не хотела, чтобы ты замечал.

Он настороженно посмотрел на Селину.

- У меня появилось страшное подозрение, что все это время я плясал под твою дудку.

- Ты имеешь что-то против этого? - спросила она с нежной улыбкой.

Он покачал головой, обхватил ее руками и привлек к себе.

- Нет, если это только твоя дудка, а не кого-то другого, дорогая моя. Я вижу, что ты собираешься управлять моим поместьем железной рукой в бархатной перчатке. Так почему бы и не мной заодно?

- Я не могу поверить, что все это происходит на самом деле, -радостно пробормотала она. - Я так любила тебя, так мечтала стать твоей женой! Когда мне сказали, что ты хочешь жениться на мне, я думала, что сбылись все мои мечты!

- Но ты отвергла меня, - заметил он, с удивлением глядя на любимую.

- Потому что услышала твои слова. Ты говорил матери, что я деревенская старая дева. Ты даже утверждал, что я сама выдумываю истории о том, что мне предлагали руку и сердце.

Робин застонал и хлопнул себя по лбу.

- Ты это слышала?! Но где ты была?

- За дверью. Я развернулась и кинулась домой.

- Господи, каким же я был болваном! Как можно простить такие жестокие, глупые слова?

- Я тоже думала, что никогда не смогу простить. А потом на следующий день ты приехал ко мне как раз тогда, когда появился Делейн, и я была рада, что ты сам увидел, что я вовсе не засиделась в девицах.