Барбара Картленд - Ола и морской волк

— Ты самая восхитительная, никому не сравниться с тобой, — сказал он, — но почему, когда я увидел тебя, я не понял сразу, что ты — та, которую я искал всю мою жизнь, и уже не надеялся найти?

— Мне тоже… стыдно, что я оказалась такой… недогадливой, — сказала Ола. — Но даже несмотря на твою ненависть к женщинам, ты был добр ко мне, а по-настоящему добрые мужчины очень редко встречаются, поэтому мне очень… очень повезло, что я… встретила тебя.

Маркиз поцеловал ее в лоб, задержав губы на ее нежной коже, потом спросил:

— А я для тебя все еще волк в овечьей шкуре?

— Очень великолепный, волнующий и… требовательный волк, которого я… очень люблю.

Маркиз рассмеялся.

— Мне следовало догадаться, что твой ответ окажется непредсказуемым! Тогда позволь мне сказать тебе, что я буду очень свирепым волком и очень ревнивым! Если я увижу, что кто-либо восхищается твоими волосами или хочет дотронуться до твоей нежной кожи, я убью его!

— Тебе незачем быть ревнивым, — сказала Ола нежным голосом. — Я все еще ненавижу всех мужчин, кроме тебя, и так люблю тебя, что ни для кого больше не осталось места ни в моем разуме, ни в моем сердце, ни в моей душе.

— И я всем этим владею?

— Ты же знаешь, что да.

— Я владею и твоим телом, — сказал маркиз, — и это самое соблазнительное и совершенное сокровище, которое когда-либо было у меня.

— Может, когда ты привыкнешь к нему, то положишь его на полку и… забудешь о нем.

Руки маркиза ласкали ее, когда он ответил:

— Думаю, что это невозможно, и если бы я попытался положить тебя на полку, мое непослушное сокровище, я бы не поверил, что ты там останешься.

Он немного подумал, прежде чем продолжить:

— Мне кажется, я должен быть настороже с теми сюрпризами, которые ты припасешь для меня в будущем. Ты уже говорила мне, что никогда не повторишь своих трюков, так что мне уже не стоит опасаться дурманящего опия или разъяренных бандитов. Но ведь в мире столько других жестокостей!

Ола вскрикнула с притворным возмущением.

— Какая несправедливость? — сказала она. — Бандиты не имели ко мне никакого отношения, и я действительно спасла тебя. О, дорогой!.. Я так рада этому! Представь… что ты… погиб бы!

Маркиз притянул ее к себе.

— Я очень даже живой, — сказал он, — и прямо сейчас воспользуюсь этим наилучшим образом!.

И поймал губы Олы.

Он целовал ее, пока она не почувствовала, как ее заразил пыл его страсти, ответное вожделение проснулось в ее трепещущем теле.

Она обхватила его шею, притягивая маркиза ближе к себе.

— Ты такой… великолепный… такой поразительный, — шептала она. — Пожалуйста… научи меня любить тебя, как ты… хочешь, чтобы я… любила тебя.

— По-моему, тебе не нужно много уроков, моя прелесть, — ответил маркиз, — все, что я хочу, это научить тебя любить меня так сильно, как люблю тебя я.

— Как можешь ты любить меня после того, как я… вытворяла? — спросила она. — А когда ты впервые… подумал, что… любишь меня?

— Я понял, что люблю тебя, когда ты заслонила меня, чтобы спасти мне жизнь, — ответил он. — Но еще до этого я был пленен твоей внешностью, твоим пытливым маленьким умишком и особенно тем магическим обаянием, которое отличает тебя от всех других женщин, которых я когда-либо знал.

Ола счастливо вздохнула.

— Как прекрасно ты сказал! — пролепетала она.

— Когда я сидел возле твоей кровати, а ты была без сознания, — продолжал маркиз, — я чувствовал, что хочу заботиться о тебе и защищать тебя, чего раньше ни к кому не испытывал. Но что важно, я хотел, чтобы ты по-прежнему заставляла мой ум трудиться и вдохновлять меня в моих делах, чего я никогда не ожидал от других женщин!

Улыбаясь, он говорил ей:

— Прежде я не ощущал потребности в ком-либо, я больше довольствовался своим одиночеством, но теперь я знаю, что ты так много можешь дать мне и интеллектуального, и физического, о чем до сих пор я даже не имел представления.

— А что, если я… не смогу оправдать твои ожидания? — спросила Ола тихим испуганным голосом.

— Этого не может быть, — уверенно сказал маркиз, — потому что я верю: мы были предназначены судьбой друг для друга еще задолго до нашей встречи.

И он вспомнил, как судьба спасла его, когда он был на волосок от женитьбы на Саре, благодаря судьбе ему удалось обнаружить ее предательство и по воле судьбы он отправился в вояж на яхте, сбежав от своих проблем, и судьба же привела его в гостиницу «Трех склянок» в густом тумане, на встречу с Олой.

С этого момента все, что происходило с ним, казалось невероятным, и тем не менее судьба привела его до успешной кульминации, и маркиз еще никогда не чувствовал себя столь счастливым, как сейчас.

К нему пришла любовь, но его не покидало ощущение, что они с Олой прикоснулись лишь к краешку будущего, и им предстояло еще открытие более значительного наслаждения.

Когда этой ночью они впервые предавались любви, маркиз почувствовал, что Ола отличалась от всех других женщин, которых он когда-либо знал, и она возбуждала в нем не только страсть, но гораздо более восторженные и возвышенные эмоции.

Он любил ее и помнил, что Ола была еще юной и невинной, и держался с ней очень нежно, сдержанно, стремясь к тому, чтобы оба они смогли приблизиться к Божественному и самим хоть на мгновение уподобиться богам.

Маркиза переполняла безумная благодарность за то, что, когда он менее всего ожидал этого, жизнь одарила его истинной и совершенной любовью.

Нежность и красота Олы возбуждали его, разгоряченная плоть жаждала ее и губы вновь искали ее губ.

Целуя Олу, он знал, что она также желает его, и, несмотря на невинность и неопытность, она инстинктивно откликалась на его желания и дарила ему гораздо больше, чем он жаждал.

— Я люблю тебя, моя прелесть, — говорил он, — наша жизнь будет постоянным открытием нового счастья, более великого, чем мы когда-либо думали или мечтали.

— Такое счастье… я хочу… дать тебе, — прошептала она.

Когда маркиз наконец-то услышал от нее эти слова, они слились воедино.

Ола знала, что дорога жизни ведет их по неведомому морю, порой спокойному и гладкому, а порой бурному и грозному.

Но судьба уже уберегла их друг для друга и свела вместе.

И судьба приведет их в безопасную гавань, поскольку их кораблем управляет любовь.

1

Добрый самарянин — в евангельской притче — житель Самарии, помогший путнику, избитому грабителями. — Примеч. пер.

2

Французское окно — двустворчатое окно, доходящее до пола, обычно служащее выходом в парк.

3

Смоллетт Тобайас Джордж (1721 — 1771) — английский писатель.