Мэри Бэлоу - Сначала свадьба

И вот сейчас виконт Лингейт собирался унизить ее самым безжалостным образом. Она предложила себя, а он готовился отвергнуть дар красноречиво и жестоко.

Как она того и заслужила, ядовито подумал Эллиот и хмуро посмотрел на ожидавшую ответа собеседницу.

Но так ничего и не сказал.

— Я даже не хороша собой, так ведь? — нарушила молчание Ванесса. — И уже была замужем. Ужасно глупо с моей стороны поверить в то, что план сработает и вы согласитесь. Но можете ли пообещать не тревожить Мег предложением? И Кейт тоже — девочке нужен совсем другой супруг.

— Кто-то более… человечный? — уточнил виконт и снова настороженно нахмурился.

Ванесса на мгновение отвернулась.

— Я имела в виду вовсе не это, — пояснила она. — Просто хотела сказать, что появится кто-то моложе и… и…

— С чувством юмора? — подсказал виконт.

Ванесса подняла на него глаза и неожиданно улыбнулась весело и даже задорно.

И вдруг виконт Лингейт наклонился и коснулся губами ее губ.

Миссис Дью тут же отпрянула, словно испуганный кролик. Эллиот вопросительно поднял брови.

— Всего лишь хотел убедиться, что дважды произнесенная хвастливая фраза — не пустое бахвальство.

Ванесса часто захлопала ресницами.

— О том, что мне известно, как доставить мужчине удовольствие? — уточнила она и снова зарделась.

— Да, — почти шепотом подтвердил виконт. — Именно эта хвастливая фраза.

— Но я не хвасталась.

Эллиот не пошевелился, когда Ванесса встала на цыпочки, обеими руками обняла его за голову и очень нежно, очень легко поцеловала в губы.

Если не считать мать и сестер, то так невесомо и нематериально его не целовала ни одна женщина.

Но несмотря на этот невинный поцелуй, горячее, острое вожделение не заставило себя ждать.

Черт возьми!

— Головные уборы и перчатки очень мешают, — заявил Эллиот, сняв шляпу и бросив ее на траву. Перчатки полетели следом. Виконт дернул ленту, завязанную бантом у Ванессы под подбородком, и отправил туда же капор.

Не переставая кусать губу, Ванесса сняла перчатки.

— Теперь можете повторить демонстрацию своих умений, — тихо произнес виконт.

Теплыми мягкими ладонями миссис Дью коснулась его лица. Долго смотрела в глаза, а потом поцеловала.

Губы снова показались по-детски невинными, но теперь уже они смелее завладели его ртом. Пальцы взъерошили волосы. Она покрыла поцелуями подбородок, щеки, закрытые глаза, виски — и снова очень легко, очень нежно. А потом вернулась ко рту. Прикоснулась кончиком языка, медленно провела им по губам.

Эллиот стоял неподвижно, опустив руки, и только пальцы медленно сжимались в кулаки.

И вот эксперимент закончился. Ванесса на шаг отступила и замерла.

— Поймите, до женитьбы на мне Хедли совсем не имел опыта. И я, разумеется, тоже. А потом он очень серьезно болел. Так что… извините. Это действительно было всего лишь бахвальство.

Виконт посмотрел под ноги, нагнулся, поднял плоский камешек. Повернулся к озеру и метнул камешек так ловко, что тот запрыгал по воде, оставляя за собой дорожку из крохотных водоворотов.

Внезапно пришло понимание. Отвергнуть нелепое предложение с той долей презрения, которой оно заслуживало, было уже поздно. Он пригласил даму к поцелую, и она согласилась. Иными словами, если даже он ее и не скомпрометировал, то воспользовался уязвимым положением.

Сам собой возник вопрос относительно чести джентльмена.

— Да, бахвальство, — почти злобно подтвердил виконт и повернулся спиной. — Видите ли, миссис Дью, я-то как раз имею опыт и потребую от супруги значительно большего, чем слабый, тяжело больной человек. А потому, полагаю, вы бы немедленно отказались от своего щедрого предложения выйти за меня замуж, если бы демонстрацию своих умений устроил я.

— Ничуть, — возразила Ванесса. — Я не ребенок. А сердиться вовсе незачем. Мое предложение вполне прилично, и вы вправе ответить отказом, хотя не хотелось бы, чтобы после этого все равно отправились просить руки Мег. Пожалуйста, устраивайте свою демонстрацию, а я решу, сохранить ли в силе свое предложение.

Голос звенел: она откровенно сердилась.

Эллиот протянул руку, расстегнул плащ и бросил на траву, к капору и перчаткам.

— Замерзнуть не успеете, — угрюмо пообещал он, расстегнув, но не сняв пальто.

Крепко обнял ее — одной рукой за плечи, другой за талию — и привлек к себе. Укутал полами пальто, опустил ладонь на попу и прижал еще крепче.

— О! — выдохнула Ванесса, глядя снизу вверх широко раскрытыми испуганными глазами.

— Действительно, о! — согласился Эллиот.

Миссис Дью была очень худенькой и не могла похвастаться щедрыми формами. И все же казалась необычайно женственной.

Эллиот опустил голову и поцеловал мягкие безвольные губы. Дерзко раздвинул губы языком и проник в рот, прежде чем Ванесса успела сомкнуть зубы.

В ответ послышался гортанный звук.

Однако виконт и не думал отпускать лакомую добычу. Напротив, исследовал языком рот, возбуждая самые чувствительные уголки и удерживая ладонью голову Ванессы.

Свободной рукой расстегнул пуговки на платье — не все, а столько, сколько потребовалось, чтобы стянуть платье с плеч. Провел ладонями по спине, а потом сжал приподнятые корсетом маленькие крепкие груди. Принялся дразнить темные изюминки сосков — до тех пор, пока они не поднялись возбужденно и задиристо.

Эллиот покрыл поцелуями подбородок и шею, а в это время ладони опустились, чтобы прижать ее бедра к мощной эрекции.

Ванесса запустила пальцы ему в волосы, словно пытаясь удержаться.

Виконт собирался высокомерно проучить дерзкую, но невинную девчонку, осмелившуюся играть с огнем. А получилось нечто совершенно иное. Он не предполагал, что близость воспламенит вожделение. Если немедленно не положить конец происходящему, то скоро оба окажутся на жухлой февральской траве, несмотря на сырость и холод.

Однако наивная девочка, казалось, и не собиралась подводить черту под опасным экспериментом.

О небеса! Он сжимал в объятиях миссис Несси Дью! Не в ночном кошмаре, а наяву. Дело зашло слишком далеко.

Эллиот сжал тоненькую талию и поднял голову.

Ванесса смотрела глубокими темными глазами. Сейчас эти глаза излучали синий свет и казались восхитительно красивыми.

— Все равно не собираюсь отказываться от своего предложения, — тихо и твердо сказала Ванесса. — Вы меня совсем не испугали. Ничего сверхъестественного, всего лишь мужчина.

Она наклонилась, подняла плащ и накинула на дрожащие плечи. Впрочем, дрожь вряд ли объяснялась холодом.