Влюбленный маркиз - Валери Боумен

этим своим: «Осталось только кое-что сделать». Ее слова не предвещали ничего хорошего, но он не пожелал остановить сестру и потребовать объяснений. Ей нужно время успокоиться и все хорошо обдумать. В конце концов она поймет, что так будет лучше. А если не настаивать на новой камеристке, будет и вовсе здорово.

Он сделал все правильно, черт побери. Поступил благородно. По-доброму. Так почему же ему так больно, словно его ударили под дых?

Глава 29

На следующее утро Джастин сидел за завтраком в полном молчании. Ему нужно было поставить в известность домашних, что скоро он объявит о своей помолвке с леди Генриеттой Хезлтон, но почему-то слова застревали в горле.

Его по-прежнему мучила головная боль, а Элизабет сидела надутая и явно не была расположена с ним говорить. Леди Уитморленд, очевидно, чувствовала, что за внезапным увольнением камеристки стоит нечто большее, и тоже молчала. Верная себе Джессика говорила за всех, пересказывая свежие светские сплетни, явно не обращая внимания на тревожное настроение остальных.

– Шиллингемы скоро дадут бал, – трещала Джессика. – Из надежного источника я знаю, что там будет герцог Торнбери.

– И что же это за «источник»? – вежливо поинтересовалась леди Уитморленд, возможно, просто чтобы хоть что-то сказать, нежели из любопытства.

– Табита Монтгомери сказала мне, что герцогиня Торнбери и леди Шиллингем очень хорошие подруги, и хозяйка бала настаивала, чтобы лорд непременно был. По словам Табиты, он никогда не разочаровывает свою матушку.

– Какой замечательный сын, – отправляя в рот кусочек лосося, сказала леди Уитморленд.

Элизабет продолжала испепелять Джастина взглядом, едва притронувшись к еде, в то время как он делал вид, что ничего не замечает. Он с трудом глотал содержимое тарелки, стараясь поскорее все доесть и покинуть семейство.

– Мама, – наконец заговорила Элизабет. – Ты помнишь семейство Этвуд? Вчера на балу меня кто-то о них спросил, а я совсем ничего не знаю.

Леди Уитморленд кивнула и промокнула губы салфеткой:

– О да. Очень грустная история. Леди Этвуд умерла, оставив мужа, барона, с двумя маленькими дочерьми на руках. Затем, не прошло и десяти лет, и сам барон тоже скончался – вроде от чахотки. Просто ужасно.

– Ой как печально! – нахмурившись, встряла Джесс.

– И это не все. Когда девочки остались одни, объявился какой-то кузен и заявил претензии на титул. Говорят, он хотел жениться на старшей сестре, а когда та ему отказала, выгнал обеих из дому.

– Какой же негодяй решился на такое? – нахмурился Джастин и не смог удержаться от следующего вопроса: – Почему отец не позаботился назначить им содержание?

– Он, очевидно, назначил, – сказала леди Уитморленд. – Этот кузен не должен был наследовать, но предполагаемый наследник неожиданно погиб незадолго до кончины барона.

– Ой, это действительно ужасно, – с грустным видом проговорила Джесс.

– Полностью с тобой согласна, – сказала Элизабет и поднесла пальчик к губам. – Хм. Теперь начинаю что-то вспоминать. Похоже, я все-таки слышала эту историю.

– Отпетый негодяй! – пробормотал Джастин, раздраженно отодвигая тарелку.

– Вроде бы старшей дочери барона Этвуда пришлось ехать в Лондон и искать работу. Это последнее, что я слышала, – закончила леди Уитморленд.

– Ой, правда? – с ехидной улыбкой уточнила Элизабет, в упор глядя на брата. – Мама, припомни, пожалуйста, старшую дочь барона, случайно, звали не Медлин?

Джастин уронил вилку на тарелку и процедил:

– Еще раз – как фамилия этого семейства?

– Этвуды, – ответила пожилая леди, немало удивившись реакции сына. – Лорд Этвуд был бароном и главой рода. Кажется, припоминаю, что дочерей действительно звали Медлин и…

– Молли, – прошептал Джастин, и кровь отхлынула у него от лица.

– Да, полагаю, так, – Молли. Ты знаешь, о ком речь?

– Кажется, да.

Джастин встал из-за стола, швырнул на стул салфетку и быстро вышел из столовой.

Глава 30

Джастин целый день просидел в кабинете, положив перед собой… носовой платок. И не просто платок, а тот, что Медлин, видимо, обронила, когда покидала его дом. Он обнаружил его сразу после ее ухода и подумал вернуть или велеть слуге отнести по ее новому адресу, но передумал и оставил платок себе, положил в ящик письменного стола. И вот теперь, выложив на столешницу, смотрел на него так, словно этот клочок ткани мог что-то сказать или сделать для того, чтобы безумие двух последних дней обрело хоть какой-то смысл. Только подтверждал платок лишь одно: он думал о Медлин постоянно, каждую минуту. Черт подери, да что же с ним такое?

А чего добивалась Элизабет, без обиняков поведав ему историю Медлин? Она явно понятия не имела, что ему уже все известно про ее происхождение.

Вот только он уже знал ответ на свой вопрос. Его сестра прозрачно намекала, что родословная Медлин позволяет ему взять ее в жены. Известие о том, что Медлин – дочь барона, ничего в его жизни не изменило. Неужели Лиз считает его таким уж снобом? Она с тем же успехом могла бы и промолчать. Он не намеревался жениться на той, кто испытывает к нему какие-то чувства, и это не имело никакого отношения к ее происхождению, да и объяснять это сестре он тоже не намеревался.

«Черт бы побрал этих вечно сующих свой нос куда не надо сестер!»

Раздался резкий стук в дверь, затем она распахнулась, и в кабинет вошла Вероника: в модном ярко-красном платье.

– Вот и еще одна, – пробормотал себе под нос Джастин и предложил: – Составишь компанию?

– Да, с удовольствием, – ответила она с улыбкой.

Этим вечером у него не было настроения разговаривать с Вероникой. Особенно если она намеревалась устроить ему ад на земле, о чем он догадывался.

Джастин поднялся, подошел к буфету и налил ей бренди:

– Полагаю, ты мне все-таки скажешь, зачем приехала.

Вероника взяла протянутый бокал и с любопытством посмотрела на Джастина.

– Думаю, это очевидно. Я приехала спросить, что ты намерен предпринять касательно Медлин Этвуд.

Джастин вскинул брови:

– А ты-то что знаешь о ней?

Вероника сделала основательный глоток, прежде чем взглянула на брата:

– Я знаю, что с этой молодой дамой ты танцевал в прошлом году во время бала у Хезлтонов, знаю также, что до вчерашнего дня она работала камеристкой у Элизабет. А еще я знаю, что сейчас ее здесь нет, и выгнал ее ты. Продолжать?

– Нет, достаточно! – рявкнул Джастин.

Ему не хотелось больше ничего слышать, и его встревожило то, что Вероника уже все знает. Господи, какой же это кошмар – жить с таким количеством женщин. Они все всё знали и делились этой информацией друг с другом в мельчайших подробностях. Это очевидно. Именно