Стефани Лоуренс - Своевольная красавица

Он не получил ответа на мучивший его вопрос, но кое-что понял. Его страсть не была безответной. Чувства Катрионы не уступали его собственным.

Впрочем, он не взялся бы описать, что испытывает к зеленоглазой колдунье. Между ними существовала чувственная связь, придававшая их занятиям любовью небывалый накал. В жизни Ричарда было достаточно женщин, чтобы уловить разницу. Да и Катриона, при всей своей неискушенности, не могла не ощущать мощного притяжения, вспыхивавшего между ними при каждом прикосновении или поцелуе.

Ричард постоянно находился в поле этого магнита и, помоги ему Боже, даже начал привыкать к этому. Тяга к Катрионе быстро становилась частью его натуры.

Поморщившись, он отбросил одеяло и сел, потирая ладонями лицо. Он слишком хорошо себя знал, чтобы понимать: он не сдастся так просто либо ему удастся избавиться от ставшего привычным собственнического инстинкта, который овладевал им при виде Катрионы.

К тому же он так и не понял, что заставило ее отдаться ему. В глубине ночи, когда их тела разъединились и она безмолвно скользнула к нему в объятия, у Ричарда не оставалось ни сил, ни желания расспрашивать ее дальше. Поцеловав колдунью, он притянул ее к себе и, убедившись, что она заснула, погрузился и сам в блаженный сон.

Он встал и потянулся. Ладно, вечером, когда она окажется в его объятиях, он все узнает. Ну а пока ему есть чем заняться.

Тем более что завтра истекает срок, отведенный поверенным.

Ричард задержался за завтраком, ожидая появления Джейми. Тот вошел в комнату как раз в тот момент, когда ее покидала Алгария. Не дождавшись Катрионы, ее верная наперсница поднялась из-за стола и, смерив Ричарда уничтожающим взглядом, отправилась на поиски своей подопечной. Судя по ее поведению, она догадывалась, где Катриона проводит ночи.

Проводив ее взглядом, Ричард повернулся к хозяину дома. Джейми осунулся и выглядел обеспокоенным, видимо, терзаясь мыслями о невеселом будущем. Он приветствовал Ричарда вымученной улыбкой,

— Довольно паршивая погода, я бы сказал.

Не испытывая особого желания обсуждать погоду, Ричард сразу перешел к делу:

— Собственно, я надеялся, что вы удовлетворите мое любопытство. — Прежде чем Джейми успел спросить, каким образом, Ричард снисходительно махнул в сторону его тарелки и поднял свою кружку с кофе. — После того как позавтракаете.

Кроме них, за столом присутствовали Малькольм и один из неприметных шуринов Джейми. Ричард не собирался посвящать их в свои планы, опасаясь, что они достигнут ушей его колдуньи. Он с нетерпением ожидал вечера, когда сообщит ей о своем решении, и не позволил бы никому нарушить намеченный им ход событий.

Джейми быстро покончил с едой, и они вышли в холл. В ответ на вопросительный взгляд хозяина дома Ричард указал в сторону кабинета, и они зашагали по коридору.

— Меня заинтересовали письма, — промолвил Ричард, — о которых вы упомянули. Те, что Шеймус получил от искателей руки Катрионы, претендующих на ее земли. Я пытаюсь понять, почему ваш отец так хотел, чтобы я женился на ней. Может, дело прояснится, если я узнаю, с чем ему пришлось столкнуться в этой связи.

Джейми по-совиному моргнул:

— Понятно. — Остановившись у двери кабинета, он прочистил горло. — Вы… э-э… подумываете?..

Ричард слегка поморщился.

— Подумываю. Но… — Он посмотрел на Джейми в упор. — Даже если такая малость дойдет до ушей Катрионы, наша жизнь значительно осложнится.

Джейми в замешательстве кивнул:

— Пожалуй. — Судя по краске, проступившей на его неестественно бледном лице, надежда, пусть слабая, пробилась сквозь уныние.

— Так как начет писем?

— О да! Конечно. — Джейми встрепенулся. — Они в библиотеке.

День уже клонился к вечеру, когда они прочитали все. Когда Джейми упомянул о пачке писем, Ричард и представить себе не мог, что речь идет о беспорядочной груде двух футов в высоту. Понадобились часы, чтобы рассортировать их, и еще несколько, чтобы расшифровать почерк и вникнуть в содержание.

Никаких записей об ответах Шеймуса не сохранилось, но, поскольку поток корреспонденции не прекращался, его отношение не оставляло сомнений. Он несокрушимо стоял на страже интересов Катрионы и ее долины.

Отложив с тяжким вздохом последние листки, Ричард выдвинул нижний ящик стола, где Джейми хранил документы, и положил их на место. Откинувшись на стуле, он задумчиво уставился на три небольшие стопки, отобранные им.

Все они состояли из писем, поступивших от ближайших соседей Катрионы. Ричард успел наведаться в кабинет Джейми и ознакомился с картами местности. Соседи претендовали на земли Катрионы. Правда, вопреки утверждениям Джейми все трое предлагали ей руку. Сэр Олвин Глеи — свою, сэр Томас Дженнер — своего сына, Мэтью, а Дугал Дуглас не счел нужным указать, чью именно.

Переписка продолжалась вплоть до последнего момент та и содержала завуалированные угрозы с обеих сторон. Шеймуса, как известно, нельзя было упрекнуть в избытке деликатности. Послания Глена носили покровительственный характер, стиль Дженнера отличался напыщенностью, но наибольшее беспокойство вызывал Дуглас.

Ричард зажег лампу и перечитал письма, одно за другим. Лицо его приняло решительное выражение, губы сжались. Некоторое время он задумчиво смотрел на листки бумаги, затем сложил их и сунул в карман сюртука.

Раздался отдаленный удар гонга, созывавший к обеду. Ричард поднялся и направился наверх переодеваться.

Всю ночь Катриона крутилась и вертелась. То лежала на спине, уставившись в потолок, то поворачивалась на бок и закрывала глаза, тщетно пытаясь заснуть.

Но сон не шел.

Демон-искуситель, засевший у нее внутри, назойливо напоминал ей, что до комнаты Ричарда рукой подать.

До его постели, объятий и всего остального.

Со стоном отчаяния Катриона заткнула уши, не желая поддаваться соблазну. Она знала, что так и будет. Знала, что захочет пойти к Ричарду и будет уверять себя, что еще одна ночь ничего не меняет. Но единственным оправданием тому, что она вообще оказалась в его постели, было повеление Госпожи, а в нем не оговаривались дополнительные встречи ради ее собственного удовольствия. Три ночи — вполне достаточно. Более чем достаточно, если учесть страсть, с которой они предавались любви. На большее она не имеет права.

При свете дня ее решимость окрепла, однако Катриона сомневалась, что устоит перед соблазном в темное время Суток. Убедившись, что Ричард засел в библиотеке, она наведалась к нему в комнату и заменила виски в графине на неразбавленное. Теперь она не сможет пойти к нему, даже если ее воля ослабнет.

Ее воля ослабла намного раньше, чем часы отзвонили полночь.