С тобой мои мечты - Макголдрик Мэй

Обтянутая лайкой рука взяла ее за подбородок, заставляя Вайолет поднять голову. Девушка невольно вздрогнула, глядя в холодные глаза незнакомца, а тот с явным удовольствием принялся ее бесцеремонно разглядывать. Вай попробовала было вырваться, но коротышка крепко держал ее, загораживая дорогу.

– Какая славная куколка! Да это просто удача, что я тебя тут встретил. – Он бросил взгляд в сторону двери Неда. – Пойдем со мной, милочка. Это не займет у тебя много времени, всего одну минутку.

Вайолет отвернулась и попятилась. Недомерок все еще держал ее за руку.

– Я только что провела время с каменщиком, сэр. Может, вы отведете меня куда-нибудь еще?

Довольная улыбка на лице коротышки сменилась выражением легкой досады.

– Ну ладно, подожди меня здесь.

Незнакомец выпустил руку Вайолет и направился в глубь темного коридора. Недомерок остановился напротив двери в комнату Кранча и постучал, а девушка стремглав бросилась вниз. Она успела добежать до середины лестницы, когда услышала приветствие Неда:

– Заходите, мистер Платт, не ждал вас так рано.

Глава 14

Две горничные оттирали воск и сажу со стола, третья старательно мыла пол. Экономка распахнула все окна в комнате и размахивала своим фартуком, пытаясь разогнать дым. Слуги графа, пристыженно опустив головы, стояли в углу, а камердинер грозно возвышался над ними, осыпая провинившихся бранью и упреками, словно строгий обвинитель в зале суда, где слушается дело об убийстве.

– Оставь их в покое, Гиббз. Проклятая свеча упала на стол, вот и все. Вы все придаете этому слишком большое значение. Стоит ли шуметь из-за такой ерунды. – Лайон взглянул на Миллисент, которая ловко орудовала ножницами, обрезая рукав его рубашки и сюртука. Леди Эйтон казалась встревоженной и напряженной. – Вы хоть понимаете, что совершили самое настоящее преступление, искромсав мой сюртук? Только напрасно испортили превосходную вещь, – пожаловался Лайон.

– Превосходно обуглившуюся вещь. Вы же можете позволить себе купить другой сюртук, – рассеянно пробормотала Миллисент, склоняясь над креслом мужа.

Эйтон откинулся на спинку кресла и недоверчиво оглядел суетившихся вокруг него людей. Он рассматривал книги в библиотеке, когда нечаянно задел и опрокинул канделябр. Бумаги на столе моментально вспыхнули. В тот момент Миллисент не было в комнате, она вышла буквально за несколько секунд до происшествия, но в библиотеке оставался Уилл. Он успел отодвинуть кресло Лайона от стола и загасить начавшийся пожар. Бедняга страшно перепугался и не сразу заметил, что у его хозяина загорелся рукав.

Лайон дернулся от резкой боли в руке. Когда рубашку охватило пламя, ткань накрепко прикипела к коже. Миллисент тут же отпустила рукав, боясь причинить мужу боль.

– Миссис Пейдж, позовите Охинуа, – скомандовала она. – Мистер Гиббз, я хочу, чтобы его светлость отнесли в спальню, здесь становится слишком прохладно. – Миллисент перевела взгляд на Лайона. – Вы двинули рукой.

Это был не вопрос, а утверждение.

– Нет. Вы ошибаетесь.

Молодая женщина удивленно посмотрела на мужа. В ее глазах мелькнуло какое-то странное выражение. Лайон так и не сумел угадать, о чем она подумала. В следующее мгновение слуги подхватили его кресло и понесли вверх по лестнице. Если неделю назад лорда Эйтона всерьез тревожило, что прислуга в доме станет с любопытством разглядывать своего нового хозяина, когда его будут переносить из комнаты в комнату, то сейчас его страхи развеялись. Слуги сновали по всему дому, но никому и в голову не приходило хотя бы на миг остановиться и поглазеть на хозяина. К тому же графа всегда сопровождала Миллисент.

Когда Эйтона доставили в спальню, там его уже дожидалась Охинуа.

– Я сделал это нечаянно, – раздраженно рявкнул Лайон, обращаясь к негритянке.

Старая африканка сидела у окна. Ее темные глаза, наполовину прикрытые морщинистыми веками, недоверчиво блеснули. Казалось, слова Лайона не убедили Охинуа.

– Вы знакомы? – спросила Миллисент, делая знак Джону и Уиллу уложить графа в постель.

– Да, мы старые приятели.

Лайон беспокойно заворочался в постели, заметив, что знахарка и его жена о чем-то тихонько шепчутся. Миллисент направилась к двери, а старая негритянка подошла к нему, чтобы осмотреть обожженную руку. Лайон тут же возмущенно пожаловался:

– Куда это вы направились? Черт побери! Вы ведь не собираетесь оставить меня здесь одного с этой женщиной? Миллисент!

Леди Эйтон спрятала улыбку, прежде чем повернуться и бросить на мужа сердитый взгляд.

– Я никуда не ухожу. – Она остановилась в дверях и что-то тихо сказала слуге, который топтался в коридоре.

Охинуа жестом велела Джону и Уиллу отойти от кровати, затем принялась разглядывать ожог. Завершив осмотр, она взяла со стола острые ножницы и обрезала ткань вокруг раны. Тем временем вернулся слуга, которого Миллисент посылала с поручением. В руках он нес огромную миску с белой жидкостью.

– Что бы там ни было, я не собираюсь это пить, – заворчал Лайон, когда Миллисент подошла к его постели, держа в руках миску.

– Это всего лишь молоко.

– Все равно не стану.

– Как хотите. – Миллисент присела на край постели и, следуя тихим указаниям Охинуа, положила руку Лайона на край миски. Воспользовавшись небольшим полотенцем, она стала смачивать руку Эйтона жидкостью из миски.

– Дьявольщина! – прорычал Лайон, вцепившись в кровать здоровой рукой.

Вскоре острая боль начала понемногу затихать. Затем Охинуа велела Миллисент приложить мокрое полотенце к ожогу. Когда леди Эйтон в третий раз сменила примочку, Лайон увидел, как ткань рубашки отошла от раны. Женщины очень осторожно удалили лоскут. Обожженная рука была покрыта страшными волдырями, а там, где не было кожи, виднелась окровавленная плоть.

Несколько минут спустя в комнату заглянул Гиббз, чтобы предложить свою помощь. Миллисент заверила его, что справится сама, и отослала камердинера вместе с остальными слугами. Когда рану промыли, Лайон решил, что на этом его испытания закончились, но, как выяснилось, у Охинуа были иные соображения на этот счет. Старая африканка принялась осматривать правую руку графа в тех местах, где она не была обожжена. Прикосновения знахарки были легкими, словно она водила перышком по коже. Охинуа ощупала каждый палец, каждую косточку, каждую мышцу, осторожно осмотрела локоть и предплечье Лайона, стараясь не задеть обожженное место. Постепенно она добралась до плеча, скрытого под одеждой.

– Снимите с него сюртук и рубашку, – попросила африканка.

– Черта с два я вам это позволю! – возмущенно воскликнул Лайон.

– Я вернусь через пару минут, – невозмутимо добавила знахарка, не обращая внимания на слова графа.

Когда Охинуа вышла из комнаты, Миллисент взяла в руки ножницы.

– Что делает со мной эта женщина? – потребовал объяснений Лайон.

– Охинуа собирается осмотреть вас, как это сделал бы любой другой доктор.

– Зачем? – Эйтон схватил Миллисент за руку.

– Потому что она разбирается в медицине не хуже, а может быть, даже лучше, чем те доктора, которые вас уже лечили. И еще потому, что я попросила ее об этом, – спокойно ответила Миллисент. – Она не причинит вам вреда, Лайон. Я буду сидеть рядом и ни на минуту не оставлю вас. Пожалуйста, позвольте ей помочь вам.

Эйтон нехотя согласился.

– Ну хорошо. Только не нужно больше ничего резать.

Помогите мне снять одежду. – С помощью Миллисент Лайон избавился от сюртука. – Вы, наверное, думаете, что раз она сумела вылечить собаку на прошлой неделе, то сумеет и меня исцелить?

– Она любила эту собаку, но вы, вероятно, не верите, что африканка любит и вас.

– Старая ведьма сама мне в этом призналась.

– Нельзя быть таким несговорчивым, – прошептала Миллисент. – Пожалуйста, Лайон. Мне кажется, ей известно много такого, о чем ваши высокообразованные доктора даже и не подозревают.

– И что же ей такое известно, по вашему мнению?