Лаура Паркер - Шалость

Руки ее дрожали так сильно, что она не смогла зажечь свечу с первого раза. Но едва свеча разгорелась, послышались стоны. Джапоника стала шептать молитву, упрашивая Всевышнего оградить ее от того ужаса, что притаился задверью.

Джапоника не была трусихой, но, дотянувшись до шали и сунув ноги в тапочки, она спросила себя, правильно ли поступает, отправляясь на поиски источника криков. Что она сможет сделать, если увидит, как кто-то корчится от боли, терзаемый убийцей? У нее не было даже прочной палки, чтобы защитить себя и предполагаемую жертву. Джапоника схватила свечу и огляделась.

Где-то на чердаке послышался звук быстрых шагов, и Джапоника вздохнула с облегчением. Слуги тоже проснулись. Из саквояжа она достала маленький кинжал, который предусмотрительная Агги дала ей — «чтобы отгонять вороватых англичан». Вдохнув полной грудью, Джапоника пошла к двери.

Не успела она поднять задвижку, как пятеро девиц в ночных рубашках и ночных колпаках распахнули дверь.

Пиона и Бегония бросились к ней, едва не сбив с ног:

— Помоги нам! Спаси нас! Пожалуйста!

— Да, спаси нас! — заскулила Лорел. — Нас чуть было не прикончили прямо в постелях!

Гиацинта, вне себя от страха — куда только делось ее презрительное спокойствие? — влетела в комнату с квадратными от страха глазами. Подсвечник в ее руке предательски дрожал.

— Вы должны что-то предпринять!

Цинния, вбежавшая в комнату последней, быстро закрыла дверь на засов.

— Это дьявол пришел за нами!

— Тихо, — приказала Джапоника, хотя сама боялась не меньше сестер, что прибежали к ней за поддержкой. — Что вы видели и слышали?

Крики возобновились еще до того, как хоть одна из них открыла рот. Пиона пошатнулась и спрятала лицо у Бегонии на плече.

— Кого-то убивают! — испуганным шепотом заключила Лорел, словно боялась, что, назвав дьявола, сама призвала его.

— О, госпожа Джапоника, не уходите! — воскликнула Бегония, увидев, что Джапоника направилась к двери.

Но крики отчаяния взывали к жалости, и Джапоника не могла остаться к ним безучастной. Кто-то был в беде. И кто-то должен помочь.

— Подождите здесь, — решительным тоном приказала она. — Закройте за мной дверь на засов. Я вернусь, когда смогу.

Никто из девиц не возразил, лишь Пиона прошептала:

— О, мисс Джапоника, будьте осторожны.

Глава 9

Выйдя из спальни, Джапоника оказалась в кромешной темноте, если не считать лучика света, что давала свеча в ее руке. Страх окутал ее, пробрал до костей. Но оцепенение длилось недолго. В конце коридора девушка увидела слабый свет и вскоре смогла разглядеть морщинистое лицо дворецкого. Поспешив к нему, Джапоника заметила, что рядом с дворецким была какая-то женщина.

— Что происходит? — спросила Джапоника у Бершема, стоявшего в рубашке и в длинном ночном колпаке.

— Не могу сказать, миледи. — Дворецкий махнул в сторону двухстворчатой двери в дальнем углу холла. — Там комната виконта.

— Вы там были? — спросила Джапоника. Стоны из-за двери зазвучали вновь.

— Комната заперта, миледи, заперта изнутри, — ответила женщина, которая, как догадалась Джапоника, приходилась женой домоправителя. — Мой Джейми сейчас обходит дом в поисках другого входа.

— А другого ключа нет? Бершем достал из кармана ключ.

— Есть, но мы не имеем права воспользоваться им без разрешения господина.

— Не имеем права… — Новый крик снял последние сомнения. — Я имею право!

Джапоника видела, как дворецкий и служанка переглянулись, но крики за дверью вызывали больше сочувствия, чем страха.

— Должно быть, он заболел или поранился, и ничего в этом пугающего нет, — заявила Джапоника, чтобы приободрить себя. В конце концов, опыт лечения больных у нее был. И все же рука ее дрожала, когда она вставляла ключ в отверстие замка. Она с трудом смогла провернуть его.

В комнате было темно и холодно, как в склепе. Джапоника сразу уловила специфический запах больного тела.

— Подождите здесь. — Джапоника расправила плечи и подняла свечу, чтобы осветить больше пространства. — Лорд Синклер?

Она быстро обвела взглядом комнату. Дверцы старинного буфета были отворены и болтались на несмазанных петлях. За дверцей в углу она заметила скорчившегося человека. Вдруг он раскинул руки и бросился к ней с криком:

— Аллах милосердный, избавь меня от боли! Джапоника вздрогнула. Но поразил ее не его жест, а то, что он говорил на персидском. Она подошла ближе. Он продолжал бормотать обрывки фраз еще на каком-то странном арабском диалекте, которого Джапоника не знала.

— Лорд Синклер? Вы больны, мой господин? — Джапоника повысила голос едва не до визга.

Лорд бросился на кровать и выгнул спину, крича от боли. Лицо его сводила судорога.

Джапоника отшатнулась. Быть может, она ошиблась. Быть может, он был одержим не болезнью, а приступом безумия!

Она никогда не имела дела с сумасшедшими, но знала, что безумцы часто бывают опасными и непредсказуемыми.

С губ его сорвался то ли свист, то ли шипение. Каждый мускул напрягся, вены и сухожилия выступили наружу. В тот момент, когда она потянулась за лежавшим в кармане кинжалом, он выкрикнул:

— Аллах милосердный, возьми мою жизнь!

Невозможно было представить всю меру отчаяния, вложенного в этот крик! Джапоника разжала руку, и нож скользнул обратно в карман. Она приблизилась к постели.

Кольцо света легло на кровать. Он лежал молча. Глаза его оставались закрытыми. Спал ли он? Может ли ночной кошмар так терзать спящего?

— Лорд Синклер? — спросила Джапоника. Она где-то читала, что резкий звук может до смерти напугать лунатика.

Он повернул к ней лицо, но глаза его оставались закрытыми. С растрепанными черными волосами, в помятой рубашке, он скорее походил на пугало, чем на благородного хозяина дома. В тени его лицо казалось на удивление смуглым и изборожденным складками, но что это было — возрастные морщины или гримаса боли, — Джапоника сказать не могла. Во всяком случае, на англичанина лорд Синклер похож не был. Неужели этот человек в самом деле виконт Шрусбери?

Джапоника поставила свечу на стол и взяла несчастного за плечо. Уж лучше умереть, чем так страдать.

— Проснитесь, вам снится дурной сон.

Он не ответил, и она повторила ту же фразу по-персидски.

Больной разом расслабился. Джапоника не смела дышать. Те несколько секунд, которые прошли между тем, как боль оставила его, и тем, что он открыл глаза, показались ей вечностью. Но взгляд его не был осмысленным. Он шарил глазами по комнате, не в силах сфокусироваться на чем-то конкретном.

— Успокойтесь и расслабьтесь. Вы заболели.