Грёзы ангела - Татьяна Ренсинк

удивился Фредерик. – Вы выезжали на прогулку сюда? – Да, я прогулялась и теперь еду назад! Немедленно! Матвеюшка! – взволнованно лепетала Вера, чувствуя, что не может здесь больше находиться, что ей стыдно и страшно до нельзя. – Я умру, если мы сейчас снова окажемся в столь долгом пути, – будто молил Матвей и словом, и взглядом о пощаде. – И потом, сапоги с вас, к счастью, уже сняли. – Василий, – на удивление Вере и её спутнику, что здесь есть ещё русские, Фредерик обратился к своему слуге. – Зови-ка супругу свою. Тот поспешил выполнять просьбу хозяина, и Фредерик продолжил смотреть в глаза чуть не плачущей и до ужаса напуганной Веры: – Как вы оказались здесь? Почему? Вера не могла больше и слова молвить. Она достала из-за пазухи знакомый Фредерику мешочек с деньгами и записку, которую он оставил ей перед тем, как уехал. Взяв те, Фредерик отбросил их в сторону...

– Да, – кивнул он и улыбался. – Я люблю бросать вещи, оказывается. Буду чаще этим заниматься.

– Я хочу домой, – дрожала напуганная Вера. – Только когда будет теплее. Никуда зимой вы не уедите. Снег начал укрывать все пути, – поставил её перед фактом Фредерик и обратился к вернувшемуся с супругой слуге. – Итак, Василий, прими Матвея, как друга. Дай ему комнату. А ты, Елизавета, – улыбнулся он его супруге, уже на вид счастливой от происходящего. – Устрой нашу гостью, Веру Степановну, в самой лучшей комнате. Ей надо сменить одежду, помыться, а на ужин, жду в столовой! – Непременно, Ваше Сиятельство, – взбодрилась та и пригласила Веру идти за собой. Только та упрямо стояла на месте, и Фредерик с твёрдой рукой и взглядом указал на Елизавету. От подобной строгости Вера послушно поплелась за прислугой на верхний этаж... – Барин, – прежде чем уйти с Матвеем, обратился к хозяину Василий. – А как же быть с Россией? – Какой Россией, голубчик? – смотрел счастливыми глазами вслед удаляющейся Веры Фредерик. – Мне она в ближайшее время не понадобится. Чудо произошло, так что никуда мы не едем! Слуга переглянулся с не менее удивляющимся Матвеем и пригласил его следовать за собой, пока очнувшийся к действиям не менее обрадованный происходящим дворецкий стал поднимать разбросанные на полу вещи...

43

Глава 43

Роскошно обставленная спальня, дверь в которую открыла служанка Елизавета, восхитила и одновременно испугала Веру.

– Нет. Я хочу уйти, – беспокоилась она, но Елизавета одарила доброй улыбкой: – Детонька, не волнуйся так. Господин Фредерик – человек душевный, внимательный. Всем поможет. А возвращаться, когда уже столько снега, немудрое решение. Он, вон, всё валит и валит теперь, и когда перестанет, уж неведомо, – обратила она внимание на окно, и Вера тоже увидела, как с серого неба падают огромные пушистые хлопья. – Давай-ка, раздевайся, помоешься в удобстве, в тёплой воде. Я помогу. – Нет! – вскрикнула Вера и обняла себя руками так, словно не позволит снимать с себя ничего. Елизавета же прикасаться к ней пока и не собиралась, сказав лишь одно: – Хочешь быть рядом с хозяином этого замка замарашкой, с неприятным запахом да продолжать кричать? Хорошо. Здесь никого ни к чему не принуждают. – Простите, – прослезилась Вера, тут же расслабившись и сдавшись. – Я понимаю всё... Я испугалась... Я не знала, что господин Фредерик настолько богат. Я ж ему деньги вернуть хотела, да и... поблагодарить за спасение. Он жизнь мне спас! – Ну, не настолько он и богат, – прошептала с улыбкой Елизавета. – Платьев женских в доме вот нет. Только несколько украшений матери. – Почему? – удивилась Вера. – Матушка его с отцом не так давно покинули этот мир. Не смогли жить друг без друга, – вздохнула Елизавета и перекрестилась. – А платья тут откуда возьмутся? Наш господин, а мы его барином величаем, по-нашему, и ему нравится... Так вот, он девиц-то сюда не приводит никаких. Жены нет. Откуда платья? Ты первая барышня здесь. Так что давай, раздевайся, я приготовлю воды да принесу тебе что из моего. Благо, я не полная, – шутливо погладила она себя бокам. – Найдётся одежда для тебя. Тут Вера осталась в спальне одна. Она медленно прошлась вокруг, разглядывая то картины, то роскошную ширму кровати, то нежное шёлковое покрывало. Всё казалось сказочным, непохожим на реальность. Несмело сев в мягкое кресло, Вера уставилась на закрытую дверь. – Не может быть, – вылетело из её уст. Всё же раздевшись, Вера вскоре мылась в не менее роскошной умывальной комнате, где огромная ванна, каких она в жизни не видела, удивляла ещё больше. Елизавета рассказывала обо всех удобствах, какие построены в этом доме, а Вере не верилось, что она попала в подобное место...

– Какие у тебя густые и кудрявые волосы! – восхитилась Елизавета, когда уже которым полотенцем сушила ей голову. – Мы тебя красиво заплетём сейчас, оденем да к ужину спустимся.

– К ужину?! – вновь поразилась Вера. – А как же?! Барин дожидается. Волнуется, говорят, – улыбалась Елизавета, но Вере было не до улыбок: – Мне неудобно. Не смогу. Я должна покинуть этот дом как можно скорее. Мне стыдно. – Залепетала, залепетала, – хихикала Елизавета. – Всю смелость растратила по дороге сюда? Никак, бог тебя вёл, иначе бы не выжила. Зимой да столько верхом проехать! Эк тебя несло! О чём же ты думала? – Я мечтала, – еле слышно вымолвила Вера и пожала плечами. Елизавета с умилением смотрела на неё и видела перед собой растерянную светлую девушку, в глазах которых сияли чистые слёзы.

– Верхом-то ты ездить, поди, давно умеешь? – поинтересовалась она.

– Да, – кивнула Вера. – Мы с Оделией часто катались, – тут она не выдержала и зарыдала, закрыв лицо ладонями. – Она погибла... в наводнении... в Петербурге... – Господи, – прошептала Елизавета, обняв Веру и пытаясь её поддержать хотя бы так. Когда Вера всё же успокоилась, Елизавета помогла ей приодеться в одно из своих платьев, подпоясала, чтоб лучше сидело, и заколола несколько локон волос: – Вот так, милочка, – улыбнулась она, любуясь результатом. – Вот это волосы! И до чего же ты хороша! – Спасибо вам, – нежно сказала Вера и подошла к зеркалу. – Ах, – с удивлением смотрела