Ханна Хауэлл - Сладкие слова соблазна

— Откровенно и дерзко, но справедливо. Что ж, твой пациент постарается исправиться. — Он поднял правую руку. — Клянусь!

— Будь поосторожнее в клятвах!

— Ты мне не веришь?

Она пошла к двери.

— Тебя хватит на день-два, не больше. Впрочем, я буду рада даже этой короткой передышке. Зайду позже — принесу ужин.

— Ты опять бросаешь меня здесь… одного? И хочешь, чтобы я молчал? — крикнул он, когда Плезанс закрыла дверь.

Она тихо засмеялась и, покачав головой, пошла на кухню. Она знала: он останется таким же нетерпеливым и раздражительным, но больше не будет взбрыкивать. Одно это уже было победой.

Плезанс яростно взбивала масло, представляя, что колотит Тирлоха. Она уже сняла с него швы, и он быстро набирался сил. Ему понадобился почти месяц, чтобы окрепнуть, и все равно это было скорое выздоровление, учитывая тяжесть его ран. Любимый мужчина пошел на поправку, однако большой радости Плезанс не испытывала. Он все время ругался, рвался к работе и вообще был самым худшим пациентом на свете. Его обещание исправиться очень скоро было забыто.

— Делаешь сыр?

Мойра подошла ближе и с опаской взглянула на Плезанс.

— Масло.

— А мне кажется, у тебя получится сыр, если ты будешь и дальше взбивать с такой силой.

Вздохнув, Плезанс поубавила энергии.

— Ты сделала все свои дела?

— Да. Даже наполнила ящик для дров.

Плезанс увидела улыбку на лице Мойры, и в душе у нее зашевелились подозрения. Конечно, хорошо, что она улыбается, но это неспроста. Она уже достаточно знала свою подопечную. Девочка всегда усердно трудилась, а когда Плезанс сталкивалась с новой для себя задачей, Мойра терпеливо ее учила. Однако если девочка делала лишнее — помимо того, что требовалось, — значит, она чего-то хотела. Ведь Плезанс не просила ее наполнять ящик для дров.

— Молодец, — пробормотала она.

— Конечно, я молодец.

— Слушай, Мойра, лучше говори сразу и не доводи меня до белого каления своими увертками. У меня и так настроение — хуже некуда.

— Джейк собирается в гости к своей сестре Элизабет. Она живет примерно в трех днях езды отсюда. Он приглашает меня поехать с ним.

— А ты спрашивала разрешения у брата?

— Да. Он сказал, что я могу поехать только в том случае, если ты справишься без моей помощи две недели. Может, меньше. Ну что, ты меня отпустишь?

Плезанс задумалась. Справиться-то она справится, но ей не слишком хотелось оставаться наедине с Тирлохом. Он уже вполне окреп и может опять начать к ней приставать. В присутствии Мойры она чувствовала себя гораздо спокойнее.

— Ты действительно хочешь ехать?

— Да. Я почти нигде не бываю. А с Джейком интересно, и его родня мне нравится. — Она скривилась. — Может быть, когда я вернусь, Тирлох перестанет рычать и скалиться, как медведь.

— Это верно, он стал совсем невыносим. Мне нужна твоя помощь в некоторых делах, к примеру надо сделать свечи, но это вполне можно отложить на две недели. Так что поезжай. Ник чему нам обеим терпеть сердитое брюзжание твоего братца.

— Пойду скажу Тирлоху и начну собирать вещи! — радостно воскликнула Мойра и тут же убежала.

Плезанс покачала головой. Наверное, зря она отпустила девочку. Но к сожалению, у нее не было веской причины для отказа, и эту горькую правду следовало признать.

Она выпрямила спину, приказав себе не трусить. «То, что происходит между мной и Тирлохом, касается только нас двоих, и не надо впутывать сюда Мойру. Я взрослая женщина и смогу дать ему отпор. А если не смогу, что ж… значит, буду расплачиваться за собственную слабость».

Ее решимость сильно поубавилась, когда несколько часов спустя она проводила Мойру в дорогу. Плезанс махала девочке и Джейку до тех пор, пока они не скрылись из виду. Ну вот и все. Теперь надеяться не на кого. Придется самой носить Тирлоху еду и развлекать его перед сном, вместо того чтобы спокойно закончить все дела и уединиться в собственной спальне.

«Ну, милочка, соберись с духом!» — приказала она себе, возвращаясь к работе. А еще ей нужны здравомыслие и сила воли. Однако, общаясь с Тирлохом О'Дуном, она утрачивала и то и другое. Она таяла как воск от одной лишь его улыбки. А стоило ей вспомнить, что он совсем недавно побывал на краю у смерти, как она окончательно слабела. Плезанс не хотела быть игрушкой, которой попользуются, а потом бросят, но внутренний голос постоянно твердил ей, что она упускает свой единственный шанс. «Возьми то, что предлагает Тирлох, и насладись этим сполна, пусть и недолго», — призывал голос, с каждым днем становясь все громче.

Она старалась его не слушать. А может, зря? Может, стоит отбросить все запреты и утолить свое отчаянное желание? Но у подобного безрассудства будут тяжкие последствия… К сожалению, угроза потерять репутацию уже не была такой пугающей, как раньше. В Вустере ее имя уже сильно запятнано. Да и здесь, в Беркширах, она вряд ли сумеет хорошо себя зарекомендовать. Она на целый год подрядилась служанкой к холостяку, и люди будут считать ее падшей женщиной, как бы безупречно она себя ни вела.

День уже клонился к вечеру, когда она наконец выбросила из головы все свои мучительные мысли, так ничего и не решив. Что-то Тирлох притих, вдруг заметила она. Не кричит, не требует ни помощи, ни просто внимания, хотя, пока он выздоравливал, это вошло у него в привычку. Очень подозрительно…

Пока она готовила ему ужин, подозрения переросли в легкую тревогу. Он уже много дней не был таким молчаливым. А вдруг у него начался рецидив? Маловероятно, но возможно. Сердце кольнул страх.

— Может, он наконец понял, как мы от него устал и, и решил исправиться? — пробормотала она, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

Возле его двери Плезанс помедлила и слегка нахмурилась, уловив какие-то звуки, похожие на шарканье ног. Она внимательно прислушалась, но, больше ничего не услышав, почувствовала, что боится войти к нему в спальню.

— Как глупо, — пробормотала она себе под нос, — он всего лишь обычный мужчина.

«Мужчина, которого ты любишь, — напомнил ей внутренний голос, — который способен покорить тебя одним своим ласковым взглядом, которого ты так сильно хочешь, что не спишь по ночам».

Расправив плечи, она потянулась к дверной щеколде. Все это правда, но она не должна поддаваться его чарам. Не должна бояться встреч с ним. «К тому же, — твердо сказала она себе, мысленно усмехнувшись, — ему нужно поесть».

Глава 7

Тирлох с трудом сдержал улыбку, когда Плезанс вошла в комнату. Ему хотелось выглядеть слабым и беспомощным, а если он вдруг улыбнется, эффект будет уже не тот. Он слышал, как она топталась под дверью, и на мгновение испугался. Ему показалось, что она вот-вот струсит и убежит. Тогда весь его хитроумный план пойдет насмарку.