Мышка - Алла Каргина

ее наверняка алые щеки. Она закрыла глаза, чтобы не видеть цепкого взгляда Питера, считывавшего каждый эмоциональный штрих с ее лица. Она начала отодвигаться от него, когда он осторожно дотронулся до ее скулы и провел пальцем, спускаясь на несколько миллиметров вниз. Она почти не дышала.

Тише, не торопись. Если «нет» — дай ей время сказать это «нет».

Но она молчала.

Он медленно наклонился и поцеловал ее туда же — в скулу. Потом еще раз — пониже, потом еще… Так он опускался до тех пор, пока его не встретила ее верхняя губка. Едва почувствовав его приближение, она завозилась и радостно прихватила его нижнюю губу.

Она хочет! Его поцелуев — хочет!

Не торопись! Только не торопись! Медленно. Поцелуй ее осторожно. Не вспугни.

Как же эти поцелуи отличались от тех, что преследовали его в сновидениях. Там все было страстно, ярко, быстро и остро. И возбуждение! В его снах он всегда был на максимуме, а сейчас возбуждения не было. Только страх. Холодный липкий страх.

А если?.. Если все же показалось? Если сейчас, как тогда, в универе, выскочат люди и посмеются…

ГНАТЬ! ГНАТЬ ЭТИ МЫСЛИ!

Господи, пусть это будет правдой!

Поцелуй. Еще один.

Ее рука на его шее, вторая в его волосах.

Она обнимает! Она целует в ответ! Несмело, неумело, но целует!

Сассекс, поместье Солсберри, 10 ноября, 02:17

А вот это определенно были поцелуи. Питер Девенпорт целовал ее, и это было невозможно спутать ни с чем. Мыслей не было, хотя… кровь в голове шумела так, что, может, они и были, но только слышать она их не могла. Все было так сладко, пока он не…

Язык???

Кристина инстинктивно рванулась назад.

Питер не отпустил. Он прижался лбом к ее лбу:

— Напугал?

Ее трясло. Всего было много: мыслей, эмоций, событий…

Тебе сколько лет?! Ты о нем мечтала, хотела быть с ним, и вот — он хочет того же, и что делаешь ты? Ведешь себя как малолетка!

— Нет, я…

Питер не отодвигался. Он гладил ее по лицу и ждал.

— …Я, конечно же, знаю, что люди целуются… с языком и это… французский поцелуй…

Питер пытался сдержать улыбку, но у него это плохо получалось. Погладив ее по щеке, он прошептал:

— Все хорошо, не волнуйся.

А когда Кристина попыталась возразить, поцеловал снова, на сей раз без языка, но не менее жарко. Оторвавшись от губ, Питер поцеловал ее в лоб и прижал к себе. Он долго вглядывался в ночь, а потом спросил, подавшись к ее ушку:

— И все же, почему я?

Кристина отстранилась, непонимающе посмотрев на него.

— Я ведь урод, Кристи, а ты красавица. Так не бывает, и это правильно — так и не должно быть.

Она выпростала наконец руку из пледа, в который он ее в очередной раз закутал (когда только успел?), и положила ладонь на его рот, призывая к молчанию. Он отрицательно помотал головой, и тогда она взяла его лицо в руки и поцеловала. И целовала до тех пор, пока он не сжал ее сильно и не начал целовать в ответ.

Оторвавшись от ее губ и не дав им отдышаться, Питер выдохнул:

— Выходи за меня!

Кристина замерла.

— Я знаю, что это не романтично и что ты заслуживаешь цветы, кольцо и чтобы я стоял на коленях, но к черту все это! Выйдешь?

Питер требовательно смотрел на Кристину, а на ее лице расцветала счастливая улыбка:

— Выйду.

Он не поверил:

— Правда?

— Правда.

Она рассмеялась и сделала то, о чем мечтала долгие годы — растрепала его красивую и наверняка очень дорогую стрижку.

— Завтра я поговорю с твоей мамой.

— Руку надо просить у опекуна.

— Пусть идет к черту! Ничего я у него просить не буду!

Кристина улыбнулась.

— Я поговорю с миссис Линли и улечу на пару дней, окей?

Она погрустнела:

— В Америку?

— Сначала в Лондон, там я нужен на день, а потом дня на два в Америку. Сделаю необходимые дела и вернусь к тебе.

Он всматривался в ее лицо и ждал ответа. Если бы она попросила его не ехать — он бы остался, и гори оно все!

Кристина, не догадывавшаяся о его мыслях, улыбнулась:

— Кто же летает в Америку на два дня?

Он ответил бесшабашной улыбкой:

— А у меня здесь девушка любимая — имею право!

Счастливая Кристина тихо прошептала:

— Я тоже тебя люблю.

И получила самый сладкий поцелуй.

Сассекс, поместье Солсберри, 10 ноября, 04:30

Лестница, все это время висевшая на балконных перилах, задергалась.

— Это Беннет намекает, что мне пора.

Питер подсадил Кристину на подоконник и аккуратно начал разворачивать ножками в спальню. Соскользнув на пол, она сняла куртку и протянула ее Питеру:

— Оставь себе. Вернусь — заберу.

Он стоял у подоконника и чувствовал себя восемнадцатилетним пацаном.

А в этом что-то есть…

— Спокойной ночи, милая.

— Спокойной ночи, милорд.

Такое обращение раззадорило Питера:

— А скажите, мисс Линли, вы со всеми лордами целуетесь ночью на балконе?

Мисс Линли задумалась и в тон ему ответила:

— Нет, милорд. Только с маркизами.

Милорд был ошеломлен:

— Ах, вот как! И много маркизов у вас было?

Мисс Линли кокетливо повела плечиком:

— Пока один, но мне очень понравилось.

Питер улыбнулся:

— Мне тоже, милая. Мне тоже.

Он начал было тревожиться, как Кристина, застенчиво улыбнувшись, закрыла окно и штору.

Какое счастье, что я влюбился в умную, тонкую и тактичную девушку!

Потому что лазанье по балконам было не тем делом, занимаясь которым Питер Девенпорт мог продемонстрировать себя с лучшей стороны.

Сассекс, поместье Солсберри, 10 ноября, 10:30

Кристина проснулась от того, что на ее кровать кто-то сел. Первой мыслью был Питер — именно он снился ей всю оставшуюся часть ночи. Во сне они целовались, и она была такой счастливой, какой никогда не была до этого в жизни. Хотя — нет, неправда. Вчера на балконе она была так же счастлива.

Она открыла глаза — на кровати сидела Алана и укоризненно смотрела на дочь:

— Ты ничего не хочешь мне сказать, дорогая?

— Доброе утро, мама.

Кристина села в кровати, подтянув одеяло:

— Кажется, ты и так в курсе…

— Но все же хотела бы услышать от тебя.

Кристина искренне не знала, как мать отнесется к этому браку, но понимала, что отступить ее заставит только Питер: если он передумает — свадьбы не будет, если же пойдет до конца, то