К. Харрис - Что остается от небес

– Извиняюсь за вторжение, ваше сиятельство, – кивнул он Гендону и повернулся к виконту: – Хозяин, вас там ждут на Брук-стрит: ваша тетушка, герцогиня Клейборн, и архиепископ Кентерберийский!

– Его высокопреосвященство? – удивился Девлин.

– Генриетта? В такое время?! – воскликнул граф с округлившимися от изумления глазами. Было общеизвестно, что герцогиня Клейборн никогда не поднимается раньше полудня. – Мальчишка, поди, пьян! – недоверчиво принюхался Гендон.

– И в рот не брал, – возмутился Том. – Там точно ее светлость сидит в вашей гостиной и с ней архиепископ самолично.

Подозрительный прищур графа помрачнел:

– Я недавно слышал, что архиепископ Мур стоит одной ногой в могиле. И Джарвис уже предпринимает определенные шаги, подбирая преемника.

– Ну да, вид у старичка не шибко бодрый, – согласился слуга. – Оно и не удивительно, учитывая, чего стряслось.

– Так что же случилось? – поинтересовался виконт.

– Да прошлым вечером в склепе какой-то церквушки кто-то взял и прикончил епископа Лондонского!

ГЛАВА 3

Помимо скромного поместья в Гемпшире, унаследованного от двоюродной бабки, виконт Девлин владел небольшим, но элегантным особняком на Брук-стрит. Многострадальный дворецкий Морей встретил хозяина на пороге хмурым поклоном.

– К вам с визитом архиепископ Кентерберийский и герцогиня Клейборн, милорд. В большой гостиной.

– Господи Боже, – Себастьян вручил дворецкому хлыст, шляпу и перчатки. – Так это все же правда.

– Да, милорд, – снова поклонился Морей. – Я осмелился предложить чай, но ее светлость отказалась.

Виконт, перешагивая через ступеньку, поднялся на второй этаж, где и обнаружил уютно устроившуюся в кресле у эркерного окна родственницу – величественную фигуру в фиолетовых шелках и возвышавшемся на голове тюрбане. Напротив тетки расположился седовласый, худой, как скелет, священнослужитель с мертвенно-бледным лицом человека, находящегося на последней стадии болезненного истощения. Его высокопреосвященство и герцогиня были старинными друзьями. Себастьян знал, что тетушка чрезвычайно огорчена продолжительной болезнью и близкой смертью архиепископа.

– Приношу свои извинения, что не переоделся, – обратился к визитерам Девлин, – но, насколько я понимаю, вы здесь по неотложному делу.

Архиепископ Джон Мур протянул виконту тонкую, просвечивающую синими венами и заметно дрожащую руку.

– Простите, если вынудили вас прервать утреннюю прогулку. С вашего позволения, я не буду вставать.

Себастьян низко склонился над немощной дланью священнослужителя, затем повернулся поцеловать в щеку тетушку.

– Мне позвонить, чтобы подали чай?

– Чая на сегодняшнее утро с меня уже довольно, – неэлегантно фыркнула гостья. – Что мне нужно, так это бренди.

Вдовствующая герцогиня Клейборн, которая была пятью годами старше Гендона, являлась одной из гранд-дам лондонского общества. Она отличалась таким же плотным телосложением, что и брат, тем же широким и мясистым лицом, на котором выделялись пронзительно-голубые глаза рода Сен-Сиров. Но в это утро тетка выглядела вконец уставшей, и Себастьяну пришло в голову, что она так рано на ногах, поскольку еще и не ложилась.

– Так у тебя найдется выпивка? – колко поинтересовалась герцогиня при виде колебаний племянника.

Виконт вопросительно покосился на архиепископа.

– Замечательная мысль, – слабо улыбнулся тот.

– Бренди так бренди, – хозяин дома направился к графину, стоявшему на столике у камина.

– Полагаю, ты уже слышал о смерти епископа? – спросила тетка.

– Буквально пару минут назад.

– Оказывается, ему размозжили голову в крипте церкви Святой Маргариты в Танфилд-Хилл, – прокашлялся его высокопреосвященство.

Себастьян разливал выпивку, недоумевая, какое отношение данное происшествие может иметь к нему.

– Склеп замуровали много лет назад, – продолжил архиепископ, принимая стакан. – Полагаю, причиной тому стало возраставшее зловоние, которое мешало проводить богослужения и вызывало опасения эпидемии. Поэтому было принято решение отгородить место погребения стеной.

Лично Девлину обычай складировать гробы в открытых криптах всегда казался до варварства диким, но он придержал это замечание при себе. Протянув тетке бренди, виконт полюбопытствовал:

– Если склеп стоял замурованный, что в нем делал епископ?

– Вчера рабочие случайно пробили заложенный кирпичами вход и обнаружили неприятную находку, – пояснил собеседник. – Учитывая возможность скандала, приходский священник решил, что будет лучше сразу привлечь епископа Прескотта.

Себастьян прислонился к каминной полке.

– Скандала? Но по какой причине?

– Из-за трупа.

Рука виконта, подносившая ко рту стакан, застыла на полпути:

– Трупа?

– Из-за мертвеца в склепе, – добавила герцогиня таким недовольным тоном, словно племянник умышленно проявлял бестолковость.

Отпив глоток бренди, виконт вздрогнул. Возможно, у него и сложилась репутация сильно пьющего прожигателя жизни, но потреблять крепкий алкоголь в полвосьмого утра даже для Себастьяна Сен-Сира было рановато.

– По моему представлению, в подземелье церкви Святой Маргариты скопилось немалое количество мертвецов. Ведь строение каким веком датируется? Двенадцатым?

– На самом деле, крипта даже древнее храма, – заметил архиепископ. – Она восходит еще к англосаксонским временам[4].

– Получается, сотни покойников, – подытожил виконт. – Если не тысячи.

Тетушка Генриетта, изящно держа на весу стакан с бренди, подалась вперед:

– Тело, на которое наткнулись рабочие, не принадлежало к захоронениям. Тот человек, очевидно, был там убит. И, скорее всего, перед тем, как склеп замуровали, – понизила голос герцогиня. – Труп нашли на полу позади одной из колонн. С кинжалом в спине.

Девлин перевел взгляд с тетки на архиепископа:

– Простите, ваше высокопреосвященство, но… Зачем вы это мне рассказываете?

– Себастьян, ты прекрасно понимаешь, зачем, – рассердилась герцогиня. – Мы здесь, поскольку архиепископ желает, чтобы ты раскрыл это убийство.

– Почему?

– Почему? – негодующе переспросила Генриетта. – Что значит «почему»? Разумеется, потому, что у тебя это хорошо получается.

Себастьян оставался совершенно спокойным: он опасался такого поворота.

– Могу представить, что для местного магистрата сие происшествие – из ряда вон выходящее, но, полагаю, на Боу-стрит более чем способны распутать это дело.