Стефани Блэйк - Огненные цветы

Освобожденный по амнистии из тюрьмы – но только после того, как он принял клятву на верность Короне, – Ши женился на англичанке, дочери английского лорда, с которой познакомился на организованной Комитетом протестантов демонстрации за справедливое отношение к Ирландии. В результате этого брака на свет появились трое детей. И теперь, когда сменилось не одно поколение, герцог обнаружил, что одна из дочерей Ши была его прапрапрабабушкой.

Герцогиня открыла шкатулку с драгоценностями и извлекла ожерелье, серьги и браслет. Все из чистого золота. Ожерелье особенно нравилось Равене – оно было сделано в виде цепочки из разноцветных драгоценных камней, перемежающихся золотыми листиками. Серьги свисали почти до самых плеч.

– А это тебе, Равена. – Герцогиня указала на лежавшую на туалетном столике коробочку в белой бумаге. – Можешь открыть.

Затаив дыхание, девочка сорвала обертку, и глаза ее расширились от восторга. Шкатулка была в точности такая же, как у матери.

– Ну давай же, хватит глазеть, – подтолкнул ее отец.

Дрожащими руками, с бешено колотящимся сердцем девочка медленно, растягивая удовольствие, откинула крышку. Точно. Именно это она и ожидала увидеть.

В точности такое же ожерелье. И серьги. И браслет. Только размером поменьше – под возраст и под рост обладательницы.

– О, мамочка, какая красота! – Равена кинулась в объятия Ванессе, расцеловала ее и снова повернулась к отцу: – И тебе тоже спасибо, папочка. Вы оба такие добрые. Я люблю вас.

Отец обнял ее и прижал лицом к своему светлому камзолу.

– Надеюсь, все будут любить тебя так же, как любят родители.

Герцогиня придирчиво оглядела дочь:

– Когда она вырастет и станет женщиной, молодые люди, если я хоть что-нибудь в этом понимаю, будут с ног сбиваться, лишь бы завоевать расположение и угодить нашей маленькой Равене.

Бальные торжества и вообще атмосфера во дворце вице-короля оказались вовсе не такими страшными, как представлялось Равене. Из экипажа ей помог выйти молодой человек – таких красавцев она в жизни не видывала – в зеленой ливрее с золотыми галунами, алом жилете, белых бриджах и шелковых чулках.

– Это генерал? – шепотом спросила она у отца.

– Боюсь разочаровать тебя, родная, – рассмеялся герцог, – но это всего лишь лакей.

Дворецкий, застывший в ожидании на верхней ступеньке красивой лестницы, ведущей в бальную залу, был не менее элегантен. Он откашлялся и провозгласил:

– Герцог и герцогиня Ольстерские с дочерью, леди Равеной О’Коннел Уайлдинг.

Став между дочерью и женой, герцог неторопливо повел их наверх.

Затаив дыхание, Равена двигалась за родителями вдоль вереницы гостей. Сплошь незнакомые лица, даже не лица, а пятна какие-то. Кроме лорда Кларендона. «Мадам», «Сэр», поклоны, реверансы, улыбки, от которых начинают болеть мышцы лица.

Впрочем, в светских делах Равена Уайлдинг была не такой уж простушкой. Как себя вести, она знала – недаром, едва научившись ходить, наблюдала с верхней площадки лестницы за роскошными приемами, которые устраивали ее родители. Красивые мужчины, блестящие женщины – высшая каста. Но этот бал – нечто особенное. Здесь она не зрительница, а участница, но дело не только в этом.

На отце было традиционное для людей его круга одеяние. Цилиндр, фрак, под ним белый жилет. Рубашка с кружевными манжетами, шелковый галстук.

Многие мужчины были одеты так же. Но на большинстве – яркие костюмы, вполне достойные соперничать с женскими нарядами. Карминовые, ярко-красные, зеленые, лиловые, бледно-голубые цвета – обладатели этих форменных одежд были похожи на петухов, собравшихся потанцевать. Черные шелковые чулки. Короткие, до колен, панталоны. Равене казалось, что она при дворе французского короля Людовика Пятнадцатого.

Все вокруг так и мелькает в цветном калейдоскопе.

– Это государственные служащие, – пояснил отец. – У них так принято – нечто вроде формы. Вон тот малый в оранжевом – гофмейстер. Нет, префект. Гофмейстеры носят красное.

Подошел лорд Кларендон и обнял Равену за плечи:

– Самая красивая здесь девушка. Мой кандидат на звание королевы бала.

– Благодарю вас, милорд, – вспыхнула Равена.

Лорд Кларендон, крупный мужчина с бакенбардами, был, наверное, самым популярным у местной публики в череде вице-королей. Подобно герцогу Ольстерскому, графу Тайрону и другим вельможам, принявшим на себя груз ответственности, налагаемой большими земельными владениями, наместник британской короны жил среди ирландцев уже многие годы. Все эти люди куда лучше понимали и куда больше уважали местные традиции, чем соотечественники-помещики, оставшиеся в Англии. Они были здесь выразителями тех особенностей английского самосознания, на которые как на козырную карту рассчитывали в борьбе за независимость воинственные ирландские националисты наподобие Дана О’Коннела, Уилла Смита О’Брайена, Джона Митчела[2] и Джона Блейка Диллона.

– Хочу тебя кое с кем познакомить, дорогая, – улыбнулся лорд Кларендон. – Если точнее, то их двое.

Он повел девочку в противоположный конец зала.

– Я бы пригласил тебя потанцевать, Равена, но, полагаю, ты предпочтешь кого-нибудь помоложе.

– Ах, что вы, сэр, я с удовольствием потанцую с вами, – робко запротестовала Равена.

– Ну разумеется, разумеется. Ага, вот они. – Лорд Кларендон подвел Равену к двум молодым людям в красных мундирах и темных панталонах. На ногах у них были кожаные башмаки – тоже форменные.

На вид Равена дала юношам лет по тринадцать-четырнадцать. На самом деле им было двенадцать, просто из-за высокого роста они выглядели взрослее.

Это были близнецы, похожие друг на друга как две капли воды, отличающиеся разве что цветом волос. Равена, хоть дамам это и не пристало, разглядывала их с откровенным любопытством. У одного волосы были вьющиеся и темные, почти как у нее самой. У другого – копна золотистых кудрей. Во всем остальном, как уже говорилось, они были словно отлиты в одной и той же форме. Одинаковые пронзительно-зеленые глаза. Одинаковые, с аристократическим изгибом, брови и орлиные носы. Одинаковая линия скул.

Какие красивые мальчики, подумала она.

При виде вице-короля оба разом подобрались.

– Молодые люди, это мисс Равена О’Коннел Уайлдинг, дочь герцога Ольстерского. Равена, позволь познакомить тебя с Роджером и Брайеном О’Нил, сыновьями графа Тайрона. Полагаю, нынешним летом вам всем придется много времени проводить вместе. Ваши отцы изъявили согласие участвовать в работе специального комитета, который будет заниматься распределением продовольствия и одежды в соответствии с Актом о бедных, только что принятым в парламенте.