Барбара Картленд - Строптивая принцесса

Однако два года назад герцогиня умерла и герцог женился вновь. Новая жена сразу же невзлюбила Зенку.

Кэтлин — так звали новую герцогиню — была значительно моложе мужа и в свои тридцать пять лет считалась весьма привлекательной особой. Выходя замуж, Кэтлин рассчитывала стать первой красавицей герцогства, однако этому не суждено было сбыться: на ее пути неожиданно встала юная воспитанница герцога.

От матери-англичанки Зенка унаследовала тонкие черты лица и милый прямой носик, а от отца-венгра — ярко-рыжие волосы и огромные, в пол лица, темно-зеленые глаза. Раз взглянув на девушку, люди уже не могли отвести глаз от ее лица и точеной фигурки, напрочь забывая о присутствующих рядом других женщинах, в том числе, конечно, и о тщеславной герцогине.

Кэтлин возненавидела Зенку с первой минуты знакомства, и ее злобу только разжигало то обстоятельство, что Зенка как особа королевских кровей имела право на особые почести и привилегии, на которые не могли рассчитывать герцог и герцогиня Стирлингские.

На торжества в Лондон супруги и Зенка прибыли вместе, но девушка сразу же отправилась в Букингемский дворец, а герцогу и герцогине пришлось довольствоваться своим довольно унылым домом на Ганноверской площади.

Зенка была приглашена на обеды и ужины, которые королева давала для членов своей семьи, и герцогиня страдала от одной только мысли, что ее падчерица будет вращаться в кругу наследных принцесс. Герцог и герцогиня тоже получили приглашение полюбоваться фейерверком, но Кэтлин понимала, что этой милостью они обязаны Зенке, в жилах которой текла голубая кровь.

Когда фейерверк закончился, гости начали собираться в гостиной, чтобы побеседовать друг с другом и обменяться последними новостями.

Герцог Стирлингский, выглядевший очень внушительно в национальном шотландском костюме, подошел к воспитаннице.

— Ты не устала, Зенка? — спросил он, ласково улыбаясь девушке.

— Немного, крестный, — призналась Зенка. — А вы уже собираетесь уходить?

— Кэтлин устала, — пояснил герцог. — День сегодня выдался долгий.

— Я думаю, что королева тоже утомлена, — заметила Зенка. — Она лишь несколько минут провела на балконе, любуясь фейерверком, и тут же ушла.

— Ничего удивительного, — сказал герцог. — Королеве и завтра день предстоит напряженный. Ты собираешься сопровождать ее в Гайд-парк?

— Конечно. Там же будут играть военные оркестры, запустят воздушный шар и уже приготовлено угощение для тридцати тысяч школьников.

— Да, такое зрелище ни за что нельзя пропустить, — рассмеялся герцог. — А в Виндзор ты тоже собираешься ехать?

— Ни в коем случае, — заверила Зенка. — Как только королева покинет Лондон, я сразу же приеду домой.

— Отлично, приезжай поскорее, — улыбнулся герцог и взглянул на подошедшую к ним в этот момент супругу.

По случаю праздника герцогиня надела на себя все фамильные драгоценности и, по мнению Зенки, стала напоминать рождественскую елку. В поджатых губах и колючем взгляде сквозило явное недоброжелательство: Кэтлин была, как всегда, недовольна своей воспитанницей.

— Я полагаю, — ядовито заметила она, — ты не собираешься ехать домой вместе с нами?

— Нет, — ответила Зенка. — Я приеду к вам завтра.

— Конечно, — протянула герцогиня. — Ты же у нас очень важная персона. — Сказав очередную гадость, герцогиня отвернулась, не дожидаясь реакции Зенки.

Прощаясь, герцог слегка приобнял свою воспитанницу.

— Зенка, ты стала очень красивой, — шепнул он. — Принц Уэльский обратил на тебя внимание и поздравил меня с тем, что моя крестница превратилась в красавицу.

— Спасибо, крестный, — поблагодарила его Зенка. — Я очень рада, что у меня такой замечательный опекун.

Весь следующий день в Гайд-парке Зенка старалась не попадать в поле зрения Вильгемины. Ей было немного неудобно перед кузиной, но, с другой стороны, Зенка считала, что накануне получила вполне приличную порцию нытья и имеет полное право отдохнуть от противной родственницы.

Как-то раз ей пришлось целый месяц гостить в Пруссенбурге, и Зенка от тоски стала считать дни до своего отъезда, так ей надоели Вильгемина и ее братья и сестры, все как один мелочные и нудные по характеру.

Больше в Пруссенбург Зенку не приглашали, и она подозревала, что причиной такой немилости стали особые знаки внимания, которые ей оказывал старший брат Вильгемины.

К сожалению, принц Ладислав был небогатым человеком, и в наследство от него Зенке досталась только красота и совсем немного денег. А приданое потенциальных невест ценилось значительно больше, чем хорошенькая головка, способная вскружить голову любому мужчине.

Зенка прекрасно знала, что в списке невест, имеющемся у каждой европейской венценосной мамаши, она занимает одно из последних мест, но не особенно огорчалась по этому поводу.

К вечеру Зенка наконец добралась до дома своего опекуна. И не успела она переступить порог особняка герцога, как ее охватило неясное предчувствие. Она знала за собой способность предугадывать события — в Шотландии ее даже называли ясновидящей, — но сейчас Зенка не понимала, что могло вызвать в ней тревогу и опасения.

Хотя день выдался жаркий, она поежилась от холода, чувствуя, как ее все больше охватывает страх и возникает желание убежать прочь. Решив не обращать на это внимания, Зенка твердым шагом пересекла полутемный и довольно угрюмый холл и по широкой лестнице стала подниматься в гостиную.

«Я, должно быть, устала», — наконец решила Зенка, сняла соломенную шляпку, расправила складки на шелковом платье и вошла в комнату.

Герцог стоял спиной к незажженному камину, и Зенке показалось, что ему, как и ей, было не по себе.

Она заставила себя улыбнуться и подошла к нему.

— Крестный, я вернулась.

— Очень рад тебя видеть, Зенка. — Он поцеловал ее в щеку.

Повернувшись к герцогине, которая сидела на диванчике у камина, Зенка присела в глубоком реверансе.

Герцогиня Стирлингская была занята вышиванием. Не подняв глаз на падчерицу, с сосредоточенным выражением лица, плотно сжатыми губами, она методично делала стежок за стежком.

— Надеюсь, тебе доставило удовольствие побывать в обществе именитых родственников. — Тон, каким герцогиня Кэтлин произнесла эти слова, не оставлял ни малейшего сомнения, что ее порадовали бы совсем иные впечатления.

— Конечно, — вежливо ответила Зенка. — Я очень рада, что побывала на таком празднике, и я его никогда не забуду. Все, кто был в Гайд-парке, любовались королевой, хотя ей, наверное, три дня торжеств дались нелегко.