Элизабет Чедвик - Любовники поневоле

– Хорошо, – сказала Мейв, – пусть все идет своим чередом. Но, надеюсь, Коннор заботится о твоей репутации, даже если тебе это все равно. Ну, а теперь скажи, кого ты подыскала для Хортенс?

– Хортенс не хочет выходить замуж. Мейв вздохнула.

– Очевидно, мне самой придется заняться поисками мужа для этой упрямицы. Лучше всего устроить прием, Кэтлин. Было бы неплохо, если бы ты пригласила гостей под предлогом того, что хочешь познакомить свою мать с католиками этого городка.

Вспомнив возмущенный ропот отца Рабануса насчет сборища грубиянов и неряшливых женщин, Кэт с трудом подавила смешок. Мама была бы шокирована при знакомстве с разношерстным католическим населением округи. И все-таки Кэт решила пригласить несколько добропорядочных католических семейств, а также дюжину респектабельных холостяков.

– Фаша матушка, миссус, настоящий шорт, а не женщина, – заявил Отто Дидерик. – Она больше не позволяет мне есть фместе с семья. – Вид у него был такой, будто он вот-вот заплачет. – Унд вчера она сказала, лучше б я делать ту комнату, а не фто…

Кэт старалась не обращать внимания на жалобы Отто. Может быть, Мейв и была жестока к нему, но если бы она каждый день не напоминала ему о необходимости построить еще одну комнату, Дидерик до сих пор не взялся бы за дело.

– Не беспокойся об этом, Дидерик, – прервала Кэт его жалобы. – Я хочу, чтобы ты соорудил дымоход в проходной комнате.

– Так ведь та комнат еще не закончен. Мне нушно фремя сделать так, штоб холод не шел через стена.

– Хорошо… – Кэт задумалась. – Мы пригласим гостей, и каждый сможет заняться обкладыванием стен пустыми консервными банками и газетами и наклейкой обоев. А потом устроим танцы.

– Никогда не слышал о фечеринке с наклейкой обоеф.

– Если есть вечеринки, на которых шьют одеяла или вычищают амбар, то почему бы не организовать вечеринку с наклейкой обоев? – рассуждала Кэт. – Все равно моя мать не угомонится, Дидерик, но обещаю, она перестанет без конца проверять тебя и придираться, если ты сделаешь дымоход. – «Ну что за болван этот парень! – подумала Кэт. – Боится женщины, в два раза меньше его ростом».

– Ну, не знаю…

– Конечно, я могу пригласить другого плотника. Дидерик в конце концов согласился, приняв обиженный вид. Кэт с облегчением вздохнула. Вряд ли ей удалось бы найти другого плотника, готового работать в такую погоду.

– Этот глупый юнец так и не начал строить новую комнату, – негодовала Мейв.

– Я знаю, мама, но сейчас он делает дымоход в проходной комнате, чтобы мы могли устроить вечеринку. Нам с тобой придется позаботиться об обоях и новой печке.

– Что подумает Коннор, глядя на такое расточительство, Кэтлин? Ты никогда его не завоюешь, если…

– Я и не собираюсь его завоевывать, мама, а Шон может позволить себе приобрести новую печку. Я видела несколько красивых печей в лавке скобяных изделий. Черные, с чудесными медными дверцами и ручками, с ажурной решеткой. Пойдем, поможешь мне выбрать.

Ворча, Мейв надела пальто и шаль, но выходя из дома не преминула прикрикнуть:

– А ну, за работу! – так как Дидерик осмелился выглянуть из двери. – Немец так и норовит постоять разинув рот вместо того, чтобы делать дымоход, как ты велела, – пробормотала она.

– Он тебя боится, мама.

– Вот и хорошо. Этот парень медлительный, как сонная муха.

– Если ты хотел потерять ногу, сынок, то надо было взять заряд с фитилем и пороху побольше, – наставительно вещал Одноглазый. – Пальнет почище, чем ружье. – Они с Кэт пытались остановить кровь из раны на ноге Джимми, в то время как Дженни побежала за доктором.

– В тебя кто-то стрелял, Джимми? – спросила Кэт, целуя мальчика в потный лоб. – Если это тот пьяница, владелец салуна, я заставлю шерифа Айлифа арестовать его.

– Я сам в себя выстрелил, – краснея признался Джимми.

– Может быть, ты соизволишь объяснить, где взял ружье? – В дверном проеме появился Коннор, хмуро глядя на сына. Дженни торопливо подбежала к постели брата.

– Коннор, – запротестовала Кэт. – Бедный ребенок… – Сердитый взгляд Коннора заставил ее замолчать.

– Это было твое ружье, папа, – пробормотал Джимми.

– И что ты с ним делал?

– Играл в войну.

Коннор пристально смотрел на сына, пока тот не побагровел от смущения.

– Из всех дурацких затей эта самая глупая. Очевидно, мне нужно найти кого-то, кто придумал бы тебе полезное занятие, иначе ты не доживешь до конца года.

– А почему он не ходит в школу? – спросила Мейв, только что вошедшая с улицы. Щеки ее порозовели от мороза. – Почему эти дети не ходят в школу? Неужели вы с Кэт намерены растить неучей?

– Зимой занятий в школе нет, – резким тоном ответил Коннор. – Детям трудно туда добираться.

– Глупости, – заявила Мейв. – Сестры в обители Святой Гертруды организовали школу. Я только что оттуда.

– Вы хотите, чтобы мы ходили в школу к монашкам? – воскликнул Джимми.

– Хорошая мысль, – обрадовалась Кэт. Она была слишком занята, чтобы подумать об устройстве детей в школу сестер Святой Гертруды. – Они, наверное, и маленьких берут.

– Я не пойду в эту школу, – заявила Дженни, встревоженно поглядывая на Мейв, стала потихоньку продвигаться к двери. Но из крохотной комнатки, где в тот момент находилось шесть человек, стояло две кровати, поцарапанный стул с прямой спинкой из какого-то разрозненного столового гарнитура и полки с пожитками Джимми и Одноглазого, выскользнуть было не так-то просто.

Мейв завела разговор о вечеринке.

– Приглашенных наберется человек пятнадцать, Кэтлин, не считая сестер и отца Эузебиуса.

– А я нашла скрипача, – сообщила Кэт, решив не говорить матери, что прочие католики, проживающие в Брекенридже, скорее всего настолько не умеют себя вести, что даже не были приглашены. – Как жаль, Джимми, что ты прострелил себе ногу и теперь не сможешь танцевать. Малышка Макнафтов будет очень расстроена.

– Правда? – живо спросил Джимми, но затем постарался скрыть свой интерес, пренебрежительно заявив: – Хотя мне все равно.

– А вот и доктор. Что скажете, док? – обратился к нему Одноглазый. – Вам не кажется, что придется ампутировать?

Доктор протиснулся между Мейв и Коннором, подошел к Джимми и заявил:

– Может быть, очень может быть. Надо бы позвать того плотника. Он умеет ловко управляться с пилой.

Джимми побледнел, но Кэт поспешила его успокоить.

– Не волнуйся, дорогой, никто не собирается отрезать тебе ногу.

Мальчик с такой благодарностью взглянул на нее, что Кэт в свою очередь осуждающе посмотрела на доктора и Одноглазого. «Вот уж поистине «западный юмор», – подумала она и похлопала Джимми по плечу. – Но если я когда-нибудь поймаю тебя с ружьем, то стану самолично готовить тебе в ближайшие четыре года. Я не рассказывала, как однажды отравила пудингом всех сестер монастыря Святой Схоластики? Джимми улыбнулся.