Ханна Хауэлл - Непобежденная

— Нет, я вовсе этого не хочу, — горячо заверил Иду Дрого. — Просто не надо ничего говорить о своих способностях посторонним.

— По правде говоря, мне кажется, что все это было чистой случайностью и никакого дара ясновидения у меня нет. Вполне возможно, что я ошибаюсь, но… Но как бы то ни было, я, пожалуй, после дую твоему совету.

— Ну вот и умница. — Он улыбнулся. Некоторое время они шли в полном молчании.

— А что ты собираешься делать с этим малышом? — спросил наконец Дрого.

— Я обещала покойной, что позабочусь о нем, — Ида вздохнула. — Ребенка зовут Алвин, и ему всего около шести месяцев.

— Ты полагаешь, что сможешь сдержать свое слово, находясь в обозе армии, которая должна совершить длительный переход и участвовать в нескольких сражениях по пути на Лондон? — Он с сомнением покачал головой.

— Может, будет лучше, если ты все же оставишь меня в каком-нибудь безопасном месте? — нерешительно предложила Ида.

В ответ Дрого лишь раздраженно передернул плечами.

— Впрочем, ухаживать за ребенком тебе поможет Мэй. В конце концов, мы можем оставить его по дороге у каких-нибудь сердобольных и надежных людей.

Сейчас главное другое: надо придумать достаточно правдоподобное объяснение того, как младенец появился в лагере. Все будут очень удивлены, увидев его; начнутся расспросы, а это нам совершенно ни к чему.

Дрого неподвижно замер на опушке леса, задумчиво глядя на лагерь, Ида тоже остановилась, не решаясь прервать его размышления. Самой ей не приходило в голову ни одной сколько-нибудь подходящей идеи.

— Думаю, мы поступим просто — скажем, что ты отправилась в лес по естественной надобности и в тем ноте заблудилась, — заговорил Дрого. — А пока отыскивала обратную дорогу, случайно наткнулась на ребенка и его умирающую мать. Не желая оставлять малыша на погибель, ты взяла его. В тот момент я тебя и нашел. Ну как? По-моему, неплохо.

— Но я никогда не терялась в лесу! — вырвалось у Иды.

— Это случилось с тобой впервые, — повысил он голос. — И ты совсем потеряла надежду. Ясно? — И Дрого снова взял ее за руку.

Несмотря на темноту, они добрались до своей повозки довольно быстро. Ида почувствовала себя виноватой, увидев, что никто не спит и все с тревогой ожидают ее возвращения. Правда, кроме Мэй, подбежавшей к ней, чтобы взять на руки ребенка, остальные больше беспокоились за Дрого, который исчез, никому не сообщив, куда направляется. Ида поклялась себе, что впредь, если ей, не дай Бог, снова придется куда-нибудь уйти, она обязательно кого-нибудь об этом предупредит.

— Какой прелестный малыш! — воскликнула Мэй, гладя тонкие белые волосики Алвина. — Откуда он взялся?

Ида заученно повторила сочиненную Дрого историю, чувствуя себя крайне неловко под взглядом доверчивых глаз Мэй и оправдывая свою ложь только тем, что она предназначалась для ушей норманнских воинов. Когда Ида закончила свой короткий рассказ, Мэй робко попросила у нее позволения взять малыша к себе; Ида согласилась, несколько удивленная таким поворотом событий. Мэй, прижав ребенка к груди и нашептывая ему ласковые слова, направилась к повозке.

Вскоре все норманны разошлись; Ида и Дрого тоже залезли в повозку.

— Знаешь, мне кажется, что Мэй пережила какую-то тяжелую утрату. Она потеряла или собственного ребенка, или кого-то, о ком заботилась.

— Опять видение? — спросил Дрого.

— Нет. — Ида нагнулась, чтобы снять обувь. — Это видно по тому, с какой жадностью она схватила ребенка — так голодный берет кусок хлеба. А я-то думала, что она обрадовалась мне…

— Может, она о нем и позаботится, — проворчал Дрого, забираясь под одеяло. — Тогда можешь считать, что ты выполнила свое обещание, — малыш пристроен. Если ты, конечно, не хочешь сама им заняться. — Он обнял ее за талию и привлек к себе; медленно проведя ладонью по ее густым шелковистым волосам, он с досадой подумал о том, что они с Идой в открытой повозке, а кругом полно людей…

— Если Мэй привяжется к Алвину, она скорее всего оставит его себе. Бедная Алдит тогда могла бы покоиться в мире. — Ида вздохнула. — Я хотела бы ее похоронить, пусть даже и без погребальной церемонии. Дрого поцеловал ее в плечо.

— Прежде чем мы отправимся в путь, я пошлю Иво и Танкреда, чтобы они предали ее тело земле. А теперь отдыхай. До рассвета осталось совсем немного. Утром мы продолжим марш на Гастингс.

Ида положила голову ему на плечо и закрыла глаза.

— А дальше?

— Там мы подождем, когда Гарольд прибудет к Вильгельму, чтобы признать его своим королем.

— Долго же вам придется ждать, — сонно пробормотала Ида.

Ида спрыгнула с повозки и протянула руки к Мэй, чтобы взять у нее малыша. Они выехали на рассвете, задержавшись лишь на то время, которое понадобилось, чтобы похоронить Алдит, и находились в пути до самого заката. Чувствуя себя совершенно разбитой от долгой дороги, Ида мысленно помолилась Богу, чтобы новая ночь не принесла ей таких переживаний, как прошлая.

Помогая Мэй и Иво разгружать повозку, девушка краем глаза наблюдала за тем, как воины поспешно воздвигают укрепление — строят деревянную башню на крутом холме, вокруг которого они выкопали глубокий ров. Именно в таких башнях жили обычно именитые норманны. Теперь, с болью подумала Ида, эти крепости станут символами порабощения саксов.

— Как вы думаете, они решили дожидаться здесь прибытия Гарольда? — раздался у нее за спиной знакомый ломающийся басок.

Ида обернулась и увидела Годвина; значит, Ги разбил лагерь совсем рядом, с досадой отметила она про себя.

— Похоже на то, — ответила Ида, вспомнив слова Дрого.

— Неужели Гарольд и в самом деле явится к Вильгельму, чтобы признать его королем?

— Не знаю… — Ида задумчиво оглядела повозки норманнов. — Судя по тому, как солдаты опустошают все вокруг, им скоро нечего будет есть. Если Гарольд протянет время до наступления зимы, норманны начнут голодать и им придется бежать обратно во Францию.

— Хорошо бы так и случилось! — с надеждой воскликнул Годвин. — Тогда не будет кровопролития.

— Но этого, к сожалению, не произойдет, — печально улыбнулась Ида.

— Откуда вы… — удивленно начал Годвин, приглаживая ладонью растрепавшиеся от ветра волосы. — У вас есть дар предвидения? — с невольной дрожью в голосе договорил он.

— Нет. Предсказывать будущее умела одна очень старая женщина, которую звали Эдит. Она жила в лесу около Пивинси. Это она сказала мне, что норманны победят и будут править саксами.

— Так вот почему вы говорили мне, что самое главное для нас — выжить! Вы заранее знали, что корона будет принадлежать Вильгельму. И потому вы так хорошо относитесь к норманну, который захватил вас в плен, ведь правда?