Барбара Картленд - На крыльях любви

— А по-моему, лучшего времени и не найти, — ответил лорд Ревенскар. — Жениться рано или поздно все равно придется, а сейчас женитьба только на руку — отведет от меня малейшее подозрение.

— Об этом я как-то не подумал. Но мне казалось, что если уж ты женишься, то только на леди Изабелле.

Повисла пауза.

— Нет, это исключено, — твердо заявил лорд Ревенскар. — Я не собираюсь жениться на ней и плевать хотел, если ей мое решение придется не по душе.

— По-моему, все считали ее твоей невестой, к тому же она принимала участие в отделке этого дома.

— Изабелла не только экстравагантна, но и любопытна, Вассел.

— Любопытна?

— Да, любопытна. Нельзя недооценивать умственные способности своей жены.

— В таком случае честь и хвала тебе за предусмотрительность.

— Я не сомневался, что ты это оценишь, — вкрадчиво сказал лорд Ревенскар.

— И кто же твоя невеста?

— Дочь моего викария из Ревенскрая.

— Дочь викария? Бог мой, Ревенскар! Ты что, меня за дурака принимаешь? Да тебя ни одна дочь викария и близко не подпустит.

— Тем не менее все уже решено.

— Но к чему такая жертва с твоей стороны?

Лорд Ревенскар хмыкнул:

— Это не жертва. Моя невеста очень недурна собой и будет мне, когда я обучу ее, такой женой, какая мне нужна. Годы идут, Вассел. Пора бы подумать о наследнике.

— Чтобы передать все в его руки?

— Именно так. Важно, чтобы все шло по плану, не правда ли?

— Ты действительно смотришь так далеко вперед?

— Да. А теперь — к делу. Что слышно от нашего друга?

— Хорошие новости, Ревенскар. Тебе понравятся. Наш осведомитель из адмиралтейства сообщает, что три корабля…

Внезапно голос прервался, как будто кто-то зажал ему рот.

— В чем дело? — недоуменно спросил Вассел.

— Не знаю, — ответил лорд Ревенскар. — Что-то почудилось, а может, просто разыгралось воображение. Как бы то ни было, лучше здесь не говорить о делах. Слишком уж огромная комната. Мне всегда кажется, что в ней кто-то подслушивает. Пошли в мою спальню. Заодно и переоденусь, мне скоро идти к принцу. Но не очень-то распространяйся в присутствии моего камердинера. Раньше он служил у Гордона Хайлендерса и постоянно мне этим тычет.

— Ну что ж, пошли. Но когда же ты мне покажешь эту дочь священника, Ревенскар?

— Успеется, — хмыкнул лорд Ревенскар. — И не вздумай ее совратить, а то придется вызывать тебя на дуэль, а мне этого чертовски не хочется.

Они вышли, и Аманда еще долго слышала, как раздается из коридора их смех.

Она по-прежнему стояла за портьерой, пока наконец в изнеможении не опустилась на подоконник. Аманда не рассердилась, что лорд Ревенскар так говорил о ней, — просто не могла опомниться от потрясения и омерзения. По простоте душевной она считала, что он ее любит. Зачем же тогда на ней жениться? Теперь-то она знала: то, что он к ней испытывает, — не любовь, чувство это можно описать гораздо более грубым словом.

Аманда похолодела, подумав о том ужасном существовании, которое ожидало ее в будущем и на которое сама себя обрекла. В голове вертелись слова лорда Ревенскара: дочь священника; женщина, которая должна родить ему ребенка, потому что пришло время подумать о наследнике; женщина, не отличающаяся любопытством.

К какому такому предмету она не должна проявлять любопытство? На этот вопрос у Аманды не было ответа. Она с растущим раздражением подумала — слишком много вокруг нее секретов. Сначала Питер, теперь лорд Ревенскар…

Внезапно Аманда почувствовала, что эта последняя тайна имеет какое-то важное значение, но какое именно, понять не могла — она, как ртуть, не давалась в руки и все норовила ускользнуть.

Аманда внезапно ощутила себя беспомощной и ужасно одинокой. Она была одна в этой большой комнате, одна в этом огромном особняке среди роскоши и богатства, которое было ей не нужно. Она хотела только одного — почувствовать себя в безопасности в объятиях любимого человека, стоять, прижавшись головой к его плечу.

Аманда закрыла глаза, представляя, что он рядом с ней. Вот он обнимает ее, говорит своим глубоким голосом, что любит…

«Я люблю тебя, Питер, люблю», — отвечает она ему.

Вдруг кто-то грубо отдернул портьеру, за которой она сидела. Аманда открыла глаза — прямо перед ней маячило гневное лицо лорда Ревенскара!

Глава 8

— Так вы шпионите за мной!

Слова лорда Ревенскара, не говоря уж о гневном выражении его лица, на мгновение лишили Аманду дара речи.

— Я… я не знала, что… — пролепетала она, но его голос, полный ярости, прервал ее:

— Кто поручил вам следить за мной? Негодяй, которому вы помогли бежать?

Вне себя от страха, Аманда молчала. Тогда он схватил ее за плечи и стал трясти.

— Отвечайте! — прорычал он. — Я вытрясу из вас ответ, пусть даже для этого мне придется вас убить!

Голова ее беспомощно моталась из стороны в сторону, но внезапно он резко отпустил Аманду, так что она чуть не упала, и сказал:

— Нет, я не прав! Парень этот ничего путного из себя не представлял, да и наверняка его уже поймали.

Волосы у Аманды растрепались, глаза потемнели от ужаса, бурно вздымалась грудь.

— Я не шпионила за вами, милорд, клянусь вам… Просто, когда вошел ваш гость, я была в этой комнате. От смущения… я спряталась за портьеру. Конечно, глупо и невежливо так поступать, но я испугалась и даже, когда вы появились, не нашла в себе мужества выйти. Я очень дурно поступила… простите меня, пожалуйста.

Говоря это, она видела, что лорд Ревенскар, прищурившись, смотрит на нее. Наконец лицо его просветлело.

— Я вам верю, — произнес он. — Просто ужасно не люблю, когда за мной шпионят.

— Я… я могу это понять. Прошу вас, милорд, поверьте, мне так стыдно от того, что я натворила. До чего же глупо я себя вела.

— Естественно, — сказал лорд Ревенскар, губы его тронула легкая улыбка. — Хорошо, я вас прощаю. Ну же, давайте будем снова друзьями. Но сначала вы заплатите за свой опрометчивый поступок.

— Заплатить, милорд? — растерялась Аманда.

— Дайте-ка мне ваши губки. Посмотрим, так ли они откровенны, как ваши слова.

Аманда похолодела. Инстинктивно прижала к груди руки, пытаясь унять трепещущее сердце.

— Мне кажется… милорд, леди Стендон ждет меня, — вымолвила она, побледнев.

— Ничего, подождет, — ответил лорд Ревенскар. — Ну же, Аманда, долг платежом красен.

Он стоял весь в ожидании, толстые губы приоткрыты и ждут прикосновения ее губ.

— Неужели вам так неприятны мои поцелуи?

— Милорд, я ни с кем не хочу целоваться, — прошептала Аманда.