Кэрол Мортимер - Больше, чем гувернантка

Она была одна.

Глава 9

— Ах! — в ужасе воскликнула Елена, никак не ожидавшая встретить Адама в зеленой гостиной. — Я не хотела помешать вам, милорд, думала, вы уже удалились в свою комнату.

— Как видите, это не так, — нараспев протянул он, закладывая руки за спину.

— Да. — Елена не осмеливалась поднять глаза на мужчину, который волновал и будоражил ее душу. — Мне кажется, я обронила здесь носовой платок.

Она стала внимательно осматривать пол в поисках крошечного кусочка шелка с кружевами, подаренного ей покойным дедушкой. Елена обнаружила пропажу, уже находясь у себя в спальне, и страшно переполошилась, потому что в одном уголке были вышиты обличающие ее инициалы — ММ.

Ей вообще не следовало хранить у себя этот платок, оставив его, как и все прочие вещи, принадлежащие леди Магдалене Мэттьюз, но ей так хотелось сохранить у себя хоть что-то, напоминающее о дедушке, а этот кусочек шелка показался таким безобидным!

— Вот как. — Адам отступил на шаг назад. Возможно, я смогу помочь.

— Нет! Нет, я его уже нашла. — Елена подняла с пола платок и, скомкав, поспешно затолкала в карман платья.

— Тогда, быть может… — начал было Адам, вопросительно глядя на дверь.

В комнату вошел Джеффриз:

— Вам еще что-то понадобится сегодня, милорд?

— Нет, на сегодня все, Джеффриз, благодарю вас. — Адам кивком отпустил его.

Поклонившись, тот покинул гостиную, оставив их наедине. Она встревоженно посмотрела на него. Казалось, даже воздух потрескивает от разлитого напряжения.

— Прошу прошения, что потревожила вас, — откашлявшись, произнесла Елена.

— Вы в самом деле сожалеете?

— Разумеется. — Елена настороженно посмотрела на него, не вполне уверенная, что они говорят об одном и том же. — А теперь прошу меня извинить, милорд, долгий день выдался.

— Поэтому не будет никакой разницы, если вы задержитесь еще на несколько минут. — Он спокойно смотрел на нее. — Я хочу поговорить с вами, Елена, — хрипло добавил он, заметив отразившееся на ее лице недоумение.

Елена потупилась, не выдержав пронзительного взгляда:

— Разумеется, милорд.

Адам глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

— Можете не напускать на себя выражение смиренной почтительности, Елена. Моей бабушки здесь нет.

Она с опаской посмотрела на него:

— Милорд?

Адам провел целый вечер во главе стола, из-под полуприкрытых век наблюдая за Еленой. Она почти не притронулась к еде и лишь изредка вставляла пару слов в разговор, который вели леди Сисели и Аманда. В его сторону она вообще не смотрела.

Из всего этого Адам сделал один-единственный вывод.

— Не представляю, как это произошло, но, мне кажется, вы услышали несколько фраз из нашей с бабушкой беседы касательно вас?

Она слегка вздернула подбородок:

— Не понимаю, о чем вы говорите, милорд.

Адам раздраженно хмыкнул:

— Не оскорбляйте мои умственные способности, притворяясь, что это не так.

В ее глазах также вспыхнуло раздражение, но она поспешно опустила ресницы, чтобы скрыть его.

— Я никогда бы не осмелилась этого сделать, милорд.

— Ха! Каждое сдержанное слово, слетающее с ваших губ, убеждает меня в правоте! — победно изрек он.

Она слегка нахмурилась:

— Из-за того, что я забыла о своих манерах.

— Просто вы ведете себя совершенно несвойственным вам образом, — насмешливо ответил Адам. — Елена Лейтон, которую я знаю, не стала бы молча сидеть за ужином, потупив взор, ни разу не высказав своего мнения, которое у нее, несомненно, имеется по любому вопросу.

Елена нахмурилась, заслышав подобную характеристику своей личности.

— Вы описали меня как нечто среднее между законченной мегерой и синим чулком!

Адам удовлетворенно отметил про себя, что раскрасневшаяся и кипящая от гнева Елена нравится ему гораздо больше, чем безмолвная статуя, какой она была сегодня за ужином.

— Что бы вы ни подумали, уверяю, моя бабушка говорила просто из любопытства, никоим образом не пытаясь принизить ваши достоинства.

Елена вскинула бровь:

— Что ж, спешу заверить вас, я вовсе не незаконнорожденный ребенок. Мои отец и мать два года состояли в браке, прежде чем на свет появилась я.

— В какой части Англии это произошло, Елена? — с любопытством поинтересовался Адам.

— Деликатность явно не относится к числу ваших добродетелей, не так ли, милорд? — угрюмо ответила она, расправляя плечи.

— Похоже, нет, — со смешком согласился Адам. — Представления не имею, как вам это всегда удается, — добавил он, качая головой и глядя на нее с восхищением.

— Удается что, милорд?

Он развел руками:

— Даже если я пребываю в самом мрачном расположении духа и кажется, со всех сторон меня осаждают семейные и иные проблемы, вы тем не менее ухитряетесь сказать или сделать что-то такое, что вызывает мою улыбку или даже заставляет от души рассмеяться. Это… это дар, которого я никак не ожидал в вас открыть.

Прежде чем ответить ему, Елена провела по губам кончиком языка. Адам догадался, что она поступает так не из кокетства, а потому, что нервничает.

— Я и сама до сегодняшнего дня не знала, что наделена подобным даром. Все же я очень рада, что мне удается развеселить вас.

Несколько мучительно долгих секунд Адам молча смотрел на Елену. Казалось, весь мир вокруг них замер.

— Не хотите ли выпить со мной бренди перед сном, Елена? — наконец предложил он. — Мне было бы приятно… еще некоторое время провести в вашем обществе.

Елена задумчиво посмотрела на него, понимая, что стоит отказаться и немедленно уйти в свою комнату, подальше от искушения, которое представляет собой этот красивый мужчина. И все же…

— Если только совсем маленький стаканчик, милорд.

Он улыбнулся, но вовсе не улыбкой победителя, и направился к столику, на котором на серебряном подносе стоял графин и несколько стаканов.

— Моя бабушка не хотела оскорбить вас своими словами, — заверил он, разливая бренди по стаканам и протягивая один Елене. — Она сказала лишь, что находит вас противоречивой особой. Загадочной. И я с ней согласен, — негромко добавил он.

Елена осторожно приняла стакан у него из рук, следя за тем, чтобы не прикоснуться к его пальцам.

— Я вовсе не загадочная, милорд. Я простая вдова, оказавшаяся в тяжелых жизненных обстоятельствах, мне приходится работать, чтобы обеспечить себя.

— Вы леди, оказавшаяся в тяжелых жизненных обстоятельствах, — хрипло поправил он ее.

Она подняла на него глаза:

— Не уверена, что мне подходит такое определение, милорд. Звучит несколько… неприлично.