Джейн Кренц - Жди до полуночи

– При всем уважении к достопочтенной Элизабет Бэррет Браунинг я убежден, что она стала жертвой ловкого мошенника. – Адам направился к двери, по-прежнему крепко держа девушку за руку. – В этом нет ничего зазорного. Находясь в расцвете сил, Хоум сумел одурачить многих достойных людей. А мадам Браунинг была милой женщиной, и с ней приятно было поболтать о том о сем.

Хардести вел свою спутницу к выходу, радуясь, что она не спорит и не сопротивляется. Кэролайн слушала его плавную речь и спокойно шла рядом. Но... но Адам уже осознал, что сделал ошибку, позволив себе прикоснуться к этой женщине. Что такого – придержать даму за локоток? Почему же его бросило в жар, едва пальцы ощутили нежную теплую кожу под тонкой тканью платья? Ему захотелось прижать женщину к себе и... не отпускать. Удивленный собственной реакцией, Адам искоса взглянул на свою спутницу.

Сказать по правде, ничего особенного. Зеленое платье с белой отделкой по вороту и рукавам. Шлейф платья приколот к поясу, чтобы никто не наступил, да и ходить удобнее. Юбки в соответствии с последним криком моды образовывали пышно приподнятые складки, а сзади, чуть выше талии, красовался большой, зеленый с золотом бант. Когда Кэролайн шла, Хардести мог видеть мыски ее туфелек – зеленых, в тон платью. Волосы собраны в элегантную прическу; маленькая, отделанная цветочками шляпка кокетливо сдвинута набок.

Неожиданно Адам осознал, что эта девушка очень привлекательна, и почувствовал, что изголодался по женской ласке...

Они шли по коридору. Адам умолк. Теперь он вдыхал нежный запах – аромат молодой женщины, смешанный с запахом трав и цветов, – и пытался убедить себя в том, что это глупо – поддаться очарованию и вот так ни с того ни с сего потерять голову. «Я слишком стар и опытен, – говорил себе Адам Хардести. – Я пережил и повидал слишком много, в том числе и не самые приятные стороны жизни... Я не могу вот так попасть в плен к даме, пишущей интригующие романы. Это невозможно! Что же тогда со мной случилось?»

Залы и коридоры Уинтерсетт-Хаус проплывали мимо. Вот библиотека, и уже виден холл. Для посетителей был доступен лишь первый этаж. Наверх никто из рядовых членов общества и праздной публики не допускался.

Адам машинально отмстил, что дом выстроен в готическом стиле. Уинтерсетт-Хаус представлял собой огромное, но довольно уродливое и мрачное сооружение. Серый камень стен и темные панели отделки поглощали тот слабый свет, что проникал в узкие окна, и во всех помещениях царил вечный сумрак. «Именно то, что нужно для любителей потустороннего мира и всяких таинственных явлений», – мысленно усмехнулся Адам.

Непосредственно у выхода он обратил внимание на двух мужчин, поглощенных беседой. Один выглядел лет на сорок – сорок пять и роста был весьма невысокого. Обделив его таким образом, природа спохватилась и снабдила коротышку мощным торсом и широкими плечами. Он носил очки, бакенбарды, сюртук его был помят, что вкупе с отсутствующим выражением лица позволяло предположить в нем ученого. Этот субъект потрясал какими-то фотографиями перед носом своего собеседника – изысканно одетого господина с внешностью аристократа. Породистое лицо с выражением не то усталости, не то скуки; правильные черты и темные волосы, чуть тронутые сединой на висках. «Наверняка пользуется бешеным успехом у женщин», – подумал Адам.

– Высокого господина зовут мистер Джулиан Элсуорт, – прошептала Кэролайн. – На данный момент он самый модный медиум в Лондоне. Иногда он позволяет себе снизойти до демонстраций своих сверхспособностей здесь, в Уинтерсетт-Хаус. Но по большей части его сеансы предназначены для узкого круга людей, принадлежащих к высшим слоям общества.

«Что-то слишком она им восхищается», – с досадой отметил Хардести.

– Я о нем слышат, хоть и не был представлен, – неохотно признался он.

– На этой неделе здесь состоится прием в его честь, – продолжала Кэролайн. – А затем он проведет сеанс. Вот уж там точно будет аншлаг.

– А кто второй? Коротышка?

– Это мистер Рид. Он президент Общества исследований возможностей человеческого разума и издатель журнала «Ньюдон».

В этот момент Элсуорт поднял скучающий взгляд от фотографий, которые настойчиво совал ему мистер Рид. Он мельком взглянул на Адама, однако молодой человек явно не вызвал у него большого интереса. Зато когда его взгляд упал на Кэролайн, медиум так и расцвел приветливой улыбкой.

– Миссис Фордайс! – воскликнул Элсуорт. – Как приятно снова встретить вас.

– Мистер Элсуорт. – Кэролайн протянула ему затянутую в перчатку руку, потом вежливо поприветствовала второго джентльмена: – Здравствуйте, мистер Рид. Позвольте представить вам... – Она слегка замешкалась, не зная, какое имя следует назвать, но Адам быстро пришел ей на помощь.

– Гроув, – сказал он. – Адам Гроув.

Мужчины обменялись приветствиями. Впрочем, было совершенно очевидно, что внимание двух джентльменов безраздельно принадлежит миссис Фордайс, но никак не ее спутнику.

Рид взирал на нее сквозь толстые стекла очков с серьезностью, которая позабавила Адама.

– Я рад, что вы вернулись под своды этого дома, и приветствую ваше возвращение в Уинтерсетт-Хаус, – проговорил коротышка. – Надеюсь, вы здесь не просто с целью проведения одного из ваших литературных исследований, а решили наконец-то порадовать нас демонстрацией ваших собственных выдающихся возможностей?

Адам нахмурился, рука его крепче сжала локоть спутницы. О каких, черт возьми, возможностях болтает этот недомерок?

Кэролайн попыталась осторожно высвободить руку, и Адам торопливо ослабил хватку. Он рассердился, сообразив, что ведет себя как собственник, готовый защищать принадлежащее ему сокровище от пристального внимания посторонних. Однако он так и не отпустил Кэролайн. Почему-то – ему не хотелось думать о причинах – Адаму было приятно держать ее под руку и чувствовать, что она стоит так близко.

Между тем Кэролайн вежливо улыбнулась Риду:

– Мы ведь уже беседовали на эту тему, и я постаралась объяснить вам, что газетная статья была, мягко говоря, не совсем точна в том, что касается произошедшего на званом вечере у миссис Хьюз.

– Но я разговаривал с самой миссис Хьюз, – настаивал Рид. – Увиденное в тот день произвело на нее большое впечатление.

– Прошу вас, поверьте, я не обладаю никакими сверхъестественными способностями, а потому не представляю ни Малейшего интереса для вашего общества, – устало сказала Кэролайн.

Рид сочувственно улыбнулся:

– Я понимаю ваше нежелание афишировать свои способности, миссис Фордайс, но позвольте заметить, что вы напрасно беспокоитесь. Мне и в голову бы не пришло просить вас о публичном выступлении. Я желал бы лишь провести научное тестирование в строгом соответствии с правилами нашего общества и требованиями научной теории, последователем коей я являюсь.