Барбара Картленд - Огонь любви

– Благодарю вас.

Лорд Линч поклонился, и у нее появилось неприятное чувство, что он попытался быть любезным с ней, а она пренебрежительно пресекла эту его попытку. Придерживая рукой юбку, она взбежала вверх и обнаружила, комнату миссис Барнстейпл, как и говорил лорд Линч, прямо напротив лестницы. Через приоткрытую дверь было слышно, как миссис Барнстейпл распекала горничную. Увидев в дверном проеме Карину, экономка очень удивилась.

– А, мисс Уорнер! – вскликнула она – Вот уж кого не ожидала увидеть!

– Я пришла спросить, есть ли у вас термометр, – сказала запыхавшаяся Карина.

Горничная, довольная, что отделалась так легко, тенью проскользнула мимо.

– Конечно, есть, – ответила экономка. – Вы себя плохо чувствуете?

– Нет, термометр не для меня, а для Д… для маленького принца. Его немного лихорадит. Кажется, он простудился сегодня утром в парке. Было холоднее, чем я думала.

– Скорей всего, он съел лишнего за обедом. Я всегда считала и считаю, что в этих обильных обедах нет ничего хорошего для детей.

По выражению лица экономки Карина поняла, что та по каким-то причинам не одобряет их сегодняшнего обеда вместе со всеми.

– Полностью согласна с вами, – ответила девушка, – и думаю, будет лучше, если впредь и принц и я будем есть наверху. Я и сегодня предлагала это, но… Мне сказали, что принц должен обедать вместе со всеми внизу.

– Интересно, кто именно сказал вам это?

– Ну, на самом деле, идею подал сэр Перси Рокли.

– Ах, он, – презрительно фыркнула миссис Барнстейпл. – Надеюсь, мисс Уорнер, вы не обидитесь, если я скажу вам, чтобы вы держались подальше от этого джентльмена.

– Я и сама так подумала.

Миссис Барнстейпл бросила взгляд на приоткрытую дверь и понизила голос:

– Он дурной человек, мисс Уорнер. Я слышала о нем еще до того, как он появился здесь, а когда увидела его, в тот же миг убрала всех молодых горничных с его этажа.

– Должна сказать, что вы поступили очень мудро, – заметила Карина.

– Я знаю таких людей, – загадочно проговорила миссис Барнстейпл. – И они опасны не только там, где дело касается женщин.

– Что вы имеете в виду?

– О, вы многое узнаете, когда немного поживете здесь, туманно выразилась экономка. – Я бы могла рассказать вам…

Внезапно она умолкла: в дверях появился лакей.

– И куда же я положила этот градусник? – воскликнула миссис Барнстейпл. – А, вспомнила. Мисс Мэтьюз взяла его для ее светлости. Пойдемте, мисс Уорнер, заберем его. В этом доме вечно одно и то же – я никогда не могу найти свои собственные вещи. Берут, берут, берут, и никто не подумает вернуть хоть что-нибудь.

Миссис Барнстейпл, словно корабль на всех парусах, заторопилась к двери и, казалось, только сейчас заметила лакея.

– Что ты хочешь, Джеймс?

– Ее светлость велели сказать вам, что миссис Федерстоунхо отбывает дневным поездом.

– Вот так сюрприз! Я распоряжусь, чтобы Милдред немедленно упаковала ее вещи.

Лакей, посвистывая, удалился. Убедившись, что он находится вне пределов слышимости, миссис Барнстейпл обратилась к Карине:

– Я слышала, как они ссорились после обеда, но даже не подозревала, что в результате она захочет сложить вещички. Мне казалось, она глубоко запустила свои коготки в его светлость.

Миссис Барнстейпл не было нужды объяснять, что она имеет в виду. Карина и сама отлично знала, о чем идет речь. Она своими глазами видела, как во время обеда миссис Федерстоунхо отчаянно флиртовала с лордом Линчем и давала ясно понять всем присутствующим, что он, ее собственность.

Карина не знала, была ли та дама вдовой или состояла в браке, но хотя росла в тепличных условиях, знала другое: ее матушка никогда не приняла бы подобную особу в своем доме. Кроме всего прочего, количество пудры и краски на лице выдавали в миссис Федерстоунхо прожигательницу жизни и, как выразилась бы няня, "птицу не слишком высокого полета".

Сегодняшний обед вместе со всеми в столовой оказался таким кошмаром, что теперь при одной мысли о нем Карина содрогалась. Дамы полностью игнорировали ее присутствие, мужчины же, наоборот, смотрели на нее с какой-то смесью фамильярности и задумчивости, которая была так оскорбительна, что она страстно желала отплатить им той же монетой. Это все были шумные светские щеголи, с которыми Карине изредка приходилось сталкиваться у отца, и которых так не любила ее матушка.

Хуже всех был сэр Перси, который приложил буквально все силы к тому, чтобы сделать обстановку за обедом натянутой и почти невыносимой. Сначала он пригласил ее сесть рядом с ним, но на выручку пришел лорд Линч, усадив ее и Дипу в конце стола. Теперь сэр Перси оказался напротив них, и по тому, как он смотрел на нее, Карина понимала, что все, что он говорил и делал за обедом, было своего рода спектаклем и предназначалось исключительно для нее. Он наблюдал, как она реагирует на его весьма двусмысленные истории, на цинизм, с которым он говорил о женщинах.

Напрягая волю, Карина сидела, опустив глаза, и прерывала свое молчание только когда обращалась к Дипе или помогала ему управляться с ножом и вилкой. Несмотря на свое внешнее спокойствие, она буквально кипела от ярости: так унизительна была ситуация. Неужели все гувернантки испытывают подобные мучения? Ответ напрашивался сам собой: она слишком молода и привлекательна, чтобы служить в подобном доме. Если бы она и правда, была одной из этих забитых женщин-лицемерок, то, без сомнения, переносила бы все гораздо легче. Но так как все обстояло иначе, к концу обеда Карина уже едва сдерживалась и с чувством невыразимого облегчения поспешила с Дипой в детскую, которая по сравнению со столовой показалась ей олицетворением покоя и безопасности.

"Скажу, что это обед расстроил Дипу, – следуя за миссис Барнстейпл, размышляла Карина. – Если буду говорить убедительно, мне поверят, и тогда нам больше не придется обедать внизу."

Они спустились на первый этаж и по широкому коридору с высокими потолками дошли до покоев вдовствующей леди.

Миссис Барнстейпл постучалась. Не запертая на щеколду, дверь от легкого прикосновения слегка приоткрылась. Стоя снаружи, миссис Барнстейпл и Карина отчетливо слышали, как леди Линч в гневе повысила голос:

– Ты сошел с ума! Неужели ты не понимаешь, что он пытается разорить тебя, как разорил до этого десятки таких же дураков? Я слышала, что прошлой ночью ты проиграл ему пять тысяч.

– Не знаю, где ты черпаешь свою информацию, – услышала Карина голос лорда Линча, – но эта оказалась правдивой.

– Разумеется, это правда! – вскричала старая дама. – Ты до сих пор не осознал, что я в курсе всего происходящего в доме. Да, я прикована к постели, но я не идиотка. Мне прекрасно известно, что ты ведешь себя, как человек, совершенно отупевший от пьянства, и позволяешь этому авантюристу высасывать из тебя деньги. Я не потерплю этого, слышишь?