Тамара Леджен - Скандал и грех

– Непростительно, – сказала Вера, пряча улыбку.

– Конечно. Если б я знала, что он холост, то никогда бы не приехала сюда. Простите, но я должна вас предупредить, миссис Нэш. Он уже пытался меня поцеловать, а вы намного красивее. Не позволяйте ему остаться с вами наедине.

Миссис Нэш тихо засмеялась.

– Он так напоминает мне Артура. Греховно красив, но, возможно, чуть порывист. Скажите, мисс Смит, могу я остаться в своей комнате? Я ненавижу карточную игру с этой старой ведьмой.

– Предоставьте это мне. Вы уверены, что моя помощь вам не требуется?

– Совершенно уверена. Хотя, возможно, я могу сделать кое-что для вас, – сказала Вера, глядя на ее ботинки. – Например, одолжить вам пару вечерних туфель.

– Вы очень добры, – засмеялась Абигайль. – Но похоже, я забыла упаковать шелковые чулки. Теперь в моем распоряжении только шерстяные. Нет, пожалуйста! – запротестовала она, когда Вера подошла к открытому чемодану, стоявшему на бюро. – Я могу купить их завтра в деревне.

Миссис Нэш вручила ей белые шелковые чулки.

– Кажется, нас занесло снегом, а мы не можем позволить вам топать по дому в тяжелых ботинках, как управляющий поместьем. Я вот что думаю, – сказала она, словно ей в голову пришла неожиданная мысль. – По дороге мы сегодня останавливались в нескольких гостиницах. Вы не допускаете, что кто-то мог покопаться в ваших сундуках?

– Чтобы взять чулки? – Абигайль громко засмеялась. – Есть более простое объяснение. Боюсь, моя няня Пагглс довольно рассеянная. Когда я паковалась, она несколько раз вынимала и перекладывала мои вещи. Она, видя дорожные чемоданы, думает, что мы приехали домой, а не уезжаем. – Абигайль взглянула на чулки миссис Нэш: – Знаете, у меня такие же. С Джермин-стрит? От Доутри?

– Откуда же еще?

– Вы так добры. Я сообщу всем, что вы лежите с головной болью и вас нельзя беспокоить.

– Спокойной ночи, мисс Смит.

Абигайль сбегала наверх, убрала чулки, потом зашла в соседнюю комнату взглянуть на Пагглс. Разумеется, через обычную дверь, а не через потайной ход в шкафу. Старушка наверняка умерла бы от страха, если бы кто-нибудь выпрыгнул оттуда. Няня спала на огромной кровати, в ногах пристроился терьер мистера Уэйборна. Подбросив в камин дров и поправив на старой няне одеяло, Абигайль вернулась в столовую.

– Клювы и когти, – скромно приветствовал ее Като.

– Вы, значит, вернулись, мисс Смит, – без удовольствия заметила миссис Спурджен.

– Только потому, что голодна.

– И конечно, томимы жаждой. – Быстро освободившись от миссис Спурджен и налив мадеру в хрустальный бокал, Кэри велел слуге: – Передай это мисс Смит.

Пока Абигайль брала с подноса бокал, Като покинул свою жердочку и перелетел к ней. Забыв от страха всякое достоинство, Абигайль тут же нырнула под стол, в результате чего стул опрокинулся, а половина бокала выплеснулась ей на платье. Но грохот перевернувшегося стула полностью затерялся в шуме возникшего хаоса.

Абигайль понятия не имела, где прятался Ангел. Видимо, терьер выскользнул за ней из спальни прежде, чем она успела закрыть дверь, незаметно вбежал в столовую и теперь будто материализовался из воздуха. Наконец пришла очередь попугая ужаснуться, когда вместо своей любимой жертвы он вдруг обнаружил собаку, которая его ничуть не боялась.

На такой случай у Като не было слов для выражения чувств, он мог лишь каркать, верещать и пронзительно кричать. Он хлопал крыльями и позорно отступал, пока не врезался в массивный канделябр, висящий над столом.

Капли горячего воска падали на «телячью» ногу, Ангел лаял, Като выкрикивал в ответ недисциплинированные выражения, к этому добавила свой трубный голос миссис Спурджен:

– Мистер Уэйборн! Что делает здесь такое невоспитанное животное?

Абигайль слышала, что Кэри отодвинул стул, а через секунду увидела и его: он стоял на четвереньках, глядя на нее, прячущуюся под столом. Она тоже смотрела на него, столь вызывающе, насколько могла сквозь стекло бокала, ибо только что допила мадеру.

– Еще вина, кузина?

– Мистер Уэйборн, этой проклятой твари место в клетке, – сказала она шепотом.

– Склонен с вами согласиться. – Он ударился головой о стол и тихо выругался. – Будьте любезны, уберите собаку, а я займусь птицей. Или собак вы тоже боитесь?

– Нет, конечно. – Абигайль с нежностью взяла терьера на руки. – Это замечательный пес!

Абигайль вылезла из-под стола, Кэри сделал то же самое с другой стороны. Попугай следил за Абигайль, но собака у нее под мышкой делала этот лакомый кусочек недоступным. Ара разочарованно каркнул.

– Хороший мальчик, – ласково погладила Абигайль Ангела. Остановившись у стола, она взяла свою тарелку. – Пожалуйста, добавьте мне телятины, – сказала она слуге.

Во дворе снег под лунным светом был настолько прекрасен, что Абигайль едва чувствовала холод. Тишина сразу напомнила ей одно из ранних стихотворений Колриджа «Мороз в полночь». Довольная собой, Абигайль села под защитой портика на скамейку и разделила свою «телятину» с Ангелом.

– Ты лучший пес на свете, – искренне сказала она, пока терьер вылизывал тарелку.

Но преданность ее ангела-хранителя оказалась недолгой. Вскоре он заметил кролика и, словно пушечное ядро, вылетел из портика и бросился в погоню. Сзади он и сам похож на кролика, думала Абигайль, когда открылась дверь.

– Като пойман, – сообщил Кэри, прижимая к оцарапанной руке носовой платок. – Мы достигли компромисса. Попугай останется на свободе, но запертым в моем кабинете. Он больше ни в коем случае не появится здесь. А если миссис Спурджен пожелает, она может использовать кабинет под свою гостиную. Если вы хотите зайти в дом, я могу поручиться за вашу безопасность.

– Очень вам признательна. Я не боюсь холода, мне и здесь хорошо.

Кэри взглянул на лес, темневший за лужайкой. С ветвей деревьев свисало кружево сосулек, облитое серебряным лунным светом.

– Мороз делает свою тайную работу, не нуждаясь в помощи ветра, – пробормотал он.

– Не думала, что вам нравится Колридж, – удивленно сказала Абигайль.

Но Кэри вышел не за тем, чтобы разговаривать о поэзии.

– Послушайте, что вы станете делать, если Спурджен вас уволит? Куда вы пойдете?

– Что вы имеете в виду? Как она может меня уволить?

– Она любит эту чертову птицу, а попугай, без сомнения, ненавидит вас, моя дорогая. Она может с удовольствием отослать вас в Лондон, как только будет расчищена дорога.

– По-видимому, вы думаете, что миссис Спурджен имеет надо мной какую-то власть?

– Разве она не ваша работодательница?

Абигайль открыла рот.

– Быть компаньонкой, в этом ничего зазорного нет. Пусть миссис Спурджен настоящий кошмар, тем не менее она респектабельна. Полноте, мисс Смит, – нетерпеливо продолжал Кэри. – Сейчас не время для ложной гордости. В конце концов, мы кузены, я знаю, что у вас не так много денег. Я знаю, что ваш отец грубейший человек в Дублине. Вы сбежали от него, да?