Робер Гайар - Мария, тайная жена

— Эй, Коксон! Вы слышали? — воскликнул Уорнер. — Подобные разговоры мне по душе! Если господин де Туаси захочет повеселиться, у нас достаточно пушек, чтобы заставить его плясать!

— А не лучше ли, капитан, опередить де Туаси и взять инициативу в свои руки? — заметил де Пуанси. — Как я уже говорил, он намеревается напасть на меня, а потому я предлагаю объединить наши силы, устроить засаду и вместе рассчитаться с ним раз и навсегда. В награду за помощь вы возьмете себе всю военную добычу, сэр Томас, и, кроме того, я предоставлю зам различные льготы во французской части острова Сент-Китс.

Уорнер вопросительно взглянул на приора, который одобрительно кивнул головой.

— Сколько в вашем распоряжении вооруженных людей, — спросил Уорнер.

— Две сотни стрелков и столько же матросов на двух фрегатах, каждый из которых вооружен тридцатью пушками.

— Я могу направить вам фрегат «Кроун» с шестьюдесятью пушками и двумястами солдат.

— Этого вполне достаточно, чтобы разгромить отряд де Туаси!

— Обсудите детали с Коксоном. А вы, Коксон, организуйте оборону французской части Сент-Китса. И уговор дороже денег: вся военная добыча наша. А теперь, Коксон, ром и малагу.

Приор поднялся, его суровое лицо выражало глубокую удовлетворенность.

— Мы сейчас скрепим наш союз, — крикнул сэр Томас. — А если кто-то из нас обманет, то гореть ему в аду веки вечные!

Генерал Жак дю Парке уже два дня ждал в Фор-Рояле, когда красавец-фрегат с новым генерал-губернатором Наветренных островов на борту величаво вошел в бухту, известную под названием «Королевский тупик».

Дю Парке, позаботившись об организации салюта из пушек и мушкетов в честь монсеньора де Туаси, направился в порт, чтобы лично приветствовать его. Календарь показывал 16 ноября 1645 года, то есть тот день, которому было суждено войти в историю острова.

Скоро на волнах рядом с фрегатом закачалась лодка, и в нее по веревочному трапу начали спускаться гребцы. Через несколько минут на палубе в сопровождении капитана и группы офицеров появился и направился к трапу сам монсеньор де Туаси в пурпурных одеждах, расшитых белыми кружевами, в шляпе с широкой лентой и роскошным плюмажем. Зрителям на берегу показалось, что, сойдя по веревочному трапу в лодку, новый генерал-губернатор сразу же лег. И впрямь, когда лодка приблизилась, все увидели, что он в величественной позе возлежал на медвежьей шкуре и с недовольным видом рассматривал окрестности.

Наблюдать за прибытием де Туаси собралось все население Фор-Рояля. Лодка заскрежетала днищем по песку, не дойдя восемь — десять футов до берега. Два матроса прыгнули в воду, которая достигала им до колен. Де Туаси, небрежно поднявшись, прошел к носу лодки, и два матроса донесли его на руках до берега, чтобы даже капля воды не попала на элегантную форму.

На приветствие Жака дю Парке, за которым следовали священники-иезуиты и колонисты, де Туаси ответил довольно высокомерно.

— Для меня большая честь, господин генерал-губернатор, — сказал дю Парке, — выразить вам свое почтение. Вам я приготовил в крепости помещение, где вы сможете жить, сколько пожелаете. Но сегодня, я надеюсь, вы будете моим гостем.

Монсеньор де Туаси поблагодарил, но заявил, что намерен, не задерживаясь в Фор-Рояле, как можно скорее вновь поднять паруса, быть может, в этот же день, если удастся быстро решить различные вопросы, касающиеся острова Мартиники, а также (здесь новый генерал-губернатор, как будто немного замялся) учреждения новых органов управления на Сент-Китсе.

Едва он закончил говорить, как от крепости донесся мушкетный залп, за которым последовала оглушительная пушечная канонада. Вновь прибывшие и встречавшие, возглавляемые дю Парке, направились в крепость, где в просторной комнате уже был накрыт стол. После первого тоста иезуиты и плантаторы удалились, оставив дю Парке и де Туаси одних наслаждаться едой.

Генерал ждал, когда гость заговорит о своих ближайших планах. Ему было уже известно об открытом неповиновении де Пуанси приказу королевы-регентши и хотелось знать, каким образом новый генерал-губернатор собирается занять пост, который его предшественник отказывается освободить.

Лишь спустя много времени после окончания трапезы, монсеньор де Туаси очень нерешительно — почти робко — затронул эту важную проблему.

— Вы хорошо знаете де Пуанси. Как, по-вашему, какие меры он может предпринять в сложившейся ситуации?

Смотря ему прямо в глаза, Жак дю Парке уверенно заявил:

— Он готовится защищаться, господин генерал-губернатор! Мне известно, что он заключил союз с англичанами. Некоторые из моих судов заходили на Сент-Китс, и их капитаны заметили один из фрегатов сэра Томаса Уорнера, стоявший на якоре против французского форта. По-видимому, сэр Томас предоставил господину де Пуанси и вооруженных людей.

— Я сделаю ему строгое предупреждение, — сказал де Туаси, на которого, казалось, не произвела никакого впечатления сила, сконцентрированная в руках его противника. — А если он откажется подчиниться, мы сравняем его с землей.

При этих словах де Туаси, в свою очередь, прямо взглянул в глаза дю Парке.

— Я не сомневаюсь, сударь, что вооруженные силы Наветренных островов поддержат мои действия!

— Безусловно. Что касается Мартиники, то я отдам соответствующие приказы. Но если говорить начистоту, я не совсем уверен в том, что поселенцы, временно превратившись в солдат, охотно станут сражаться с человеком, которого они глубоко уважают и который всегда управлял колониями с величайшей мудростью.

— Теперь у них не должно быть колебаний. Королевский Совет объявил господина де Пуанси государственным преступником. И к нему следует относиться, как к таковому. Сколько, по-вашему мнению, генерал, понадобится сил, чтобы захватить французскую часть острова Сент-Китс?

— А какими силами вы располагаете?

— Фрегатом, на котором я прибыл, на нем шестьдесят пушек и две сотни солдат.

— Вполне достаточно. Не исключено также, что господин де Пуанси, осознав всю опасность и тяжелые последствия собственного бунта, сдастся без боя. В конце концов могущество Мальтийского ордена, на помощь которого он рассчитывает, не простирается до Антильских островов.

— О, если бы с Божьей помощью сбылись ваши слова, — заметил де Туаси, у которого было меньше оснований для оптимизма, чем у бравого дю Парке.

В полночь фрегат с новым генерал-губернатором снялся с якоря. При хорошем попутном ветре он надеялся достичь Сент-Китса двадцать пятого ноября и попытаться сходу взять штурмом форт.