Барбара Картленд - Потерянное сердце

— Да, это как раз то, что я и имею в виду, — спокойно и просто подтвердил он. — Но спешить некуда. Нужно найти такую работу, которая покажется тебе интересной. Тогда придет успех.

— Но жить-то мне нужно уже сейчас, правда? — негромко, словно размышляя вслух, проговорила девушка.

— Насчет своей жизни можешь не волноваться, — успокоил кузину Феликс.

— Но ведь я не могу брать у тебя деньги, во всяком случае, много денег! Тем более что кое-что у меня есть: те триста фунтов в год, которые оставили мне родители. Жаль только, что за последнее время я много потратила… на одежду.

— Ах, ну конечно! Приданое! — процедил Феликс сквозь зубы. — Как у них только совести хватило заставлять тебя выходить за этого недоумка, да к тому же еще и кузена! Просто уму непостижимо!

— Давай не будем возвращаться к этой теме. Пожалуйста, позволь мне обо всем этом забыть! Тем более ты сам обещал, что мне больше не придется переживать.

— Действительно, обещал, — согласился Феликс, — и непременно сдержу слово. Вся эта история взбесила меня, особенно поначалу, когда я только узнал о ней. В ту самую минуту, как увидел, что ты тайком плачешь, сидя в теплице, я решил, что нужно что-то делать, причем как можно скорее.

— Ты просто удивительный! — восхищенно воскликнула Карина. — А вдруг они захотят, чтобы я вернулась? Если тетушка Маргарет явится и начнет меня уговаривать, я ни за что на свете не смогу ей отказать.

— Некоторое время она тебя просто не сможет найти, — успокоил молодой человек. — Ты должна научиться доверять моему опыту, Карина. Я тебя не брошу. Поэтому тебе и нет необходимости так срочно искать работу.

— Так что же мне делать? — растерянно спросила Карина.

— Для начала ты поживешь в семье моих добрых друзей, — ответил молодой человек. — Ты слышала когда-нибудь такое имя — Гарлэнд Холт?

— Мне кажется, я что-то слышала об этом человеке. Это очень важная персона?

— Сейчас он один из самых влиятельных людей в Сити. — В ответе Феликса прозвучало почтение. — Редкий день газеты не печатают репортажи и статьи о нем. Стоит только развернуть страницу, посвященную финансам! Но в самом деле! Чего я хочу? Ты же не интересуешься финансами?

— И правда, не интересуюсь. — Девушка чуть виновато улыбнулась. — Видишь ли, дело в том, что мой капитал не настолько велик, чтобы стоило из-за него волноваться.

Снова повисла пауза. Следующий вопрос Феликса озадачил девушку.

— Ты умеешь печатать?

— Умею, — сразу ответила она, — и поэтому я запросто могу работать секретаршей. Дядюшка Саймон любил, чтобы его речи и доклады были напечатаны на машинке. А он их произносит в огромном количестве! И на обеде Британского легиона, и в совете графства, и еще в самых разных местах. Поэтому тетушка Маргарет и пристроила меня помогать ему. Конечно, мне бы очень хотелось учиться в настоящем колледже, где готовят секретарей и делопроизводителей, но об этом дядя и тетя даже и слушать отказались. Три раза в неделю к нам домой приходил преподаватель и давал мне уроки. Милый старичок. Но все равно разве может эта учеба сравниться с занятиями в настоящем колледже?

— Да уж, с поводка они тебя не спускали, правда? — Вопрос Феликса одновременно заключал в себе и ответ.

— Ну, как сказать… До семнадцати лет они отпускали меня в школу при монастыре. Там я очень подружилась с девочками. Постоянно мечтала, что мне когда-нибудь позволят поехать в гости к ним домой, а им погостить у меня. Но вот, в самом начале рождественских каникул, перед самым моим восемнадцатилетием, Сирил вдруг начал… ну, понимаешь… мной интересоваться.

— Ну и что же тогда произошло? — нетерпеливо перебил Феликс.

— Думаю, что он просто заявил тетушке Маргарет, что хочет на мне жениться. Во всяком случае, с тех пор в школу меня уже не отпускали. Сказали, что я должна готовиться к появлению в свете, поскольку на будущий год мне предстоит начать светскую жизнь. Поэтому тетушка Маргарет отвезла меня в Лондон, и уже в мае состоялся мой дебют… Я ездила на танцы и всяческие приемы. Но особого интереса в подобных развлечениях не видела, потому что Сирил все время ездил со мной и ни на шаг от меня не отходил, даже танцевать приходилось только с ним одним.

— А кроме того, тебе просто было стыдно рядом с ним находиться. Не стесняйся, признай это! — Слова Феликса прозвучали почти грубо.

— Да, я очень его стыдилась. Поэтому даже не расстроилась, когда мы все вернулись домой, и тетушка Маргарет больше меня уже никуда не отпускала. «Почему бы тебе не поиграть с Сирилом в теннис?» — предлагала она. Или: «Почему бы вам с Сирилом не посмотреть телевизор?» Прокатиться верхом вместе с Сирилом? Поиграть с Сирилом в карты? Вот так, что бы я ни предложила, всегда находилась альтернатива — какое-нибудь занятие вместе с Сирилом.

На последнем слове голос девушки задрожал, и Феликс, чтобы не дать ей расплакаться, накрыл нервно сжатый кулачок своей сильной, спокойной рукой.

— Забудь обо всем этом, — почти потребовал он, — теперь уже все позади. Впереди новая, совсем иная жизнь.

— Дело в том, что я только начинаю осознавать по-настоящему, какую ужасную жизнь вела, — призналась Карина. — Все это походило на кошмар. Я ничего не могла поделать. И тут вдруг появился ты!

— И надо признаться, совершенно случайно, — перебил кузину Феликс. — Если бы машина не сломалась почти у самого вашего дома, то я бы и не подумал навестить таких милых и любящих родственников. Должен признаться, что никогда не питал к ним особой привязанности…

— Как ты говоришь, куда мы едем?

— К Гарлэнду Холту. Я очень давно и хорошо знаю его мать. Когда-то она мне очень помогла. Вот и сейчас, надеюсь, она опять проявит свое фирменное милосердие.

— Но ты же не будешь навязывать меня людям, которым я совсем не нужна! — испуганно воскликнула Карина.

— Ничего страшного, — успокоил ее Феликс, — они тебя сразу полюбят. Но хочу попросить об одном — оставайся сама собой, и все будет в порядке. Ради бога, не пытайся ничего из себя воображать. Насколько я мог заметить, в присутствии Гарлэнда Холта женщины сразу начинают что-то придумывать.

— Что именно? — с любопытством уточнила девушка.

— Ну, как тебе объяснить? Пускают пыль в глаза, пытаются его очаровать, произвести впечатление. Беда в том, что, когда человек настолько богат, как Гарлэнд Холт, женщины вьются вокруг него, словно мошки вокруг огня.

— Боже, но меня же ничуть не интересуют ни он сам, ни его деньги!

— Ты же его еще даже не видела. И совсем не понимаешь, какую пользу могут приносить деньги. Видишь ли, дело в том, что это именно та вещь, которую хочет иметь каждый и без которой мало кто может обойтись.