Симона Вилар - Обрученная с Розой

Ознакомительный фрагмент

– К чему ты клонишь, Дик? – не выдержал король.

– Анна Невиль, – спокойно проговорил Ричард, – любимица Делателя Королей. И она по-прежнему уединенно живет в аббатстве Киркхейм. Как ты полагаешь, Уорвик сильно тоскует по ней?

– Что?

– Я говорю о единственной возможности влиять на Уорвика. Это должно быть понятно.

Эдуард выпрямился. Глаза его сверкнули.

– Я не желаю слушать тебя, Ричард! Ты предлагаешь противные Богу средства, бесчестящие мое рыцарское достоинство и корону. И это я слышу от родного брата!

– Успокойтесь, ваше величество. Я еще ничего не сказал.

Король беспокойно заерзал в кресле.

– Ну так говори!

Ричард неспешно подтолкнул узким носком башмака выпавшее из камина полено.

– Анна Невиль в наших руках, вернее – в ваших, государь, и она несовершеннолетняя, а в отсутствие отца вы являетесь ее опекуном, как сюзерен. Я не ошибаюсь? – Король едва заметно кивнул. – Уорвик любит дочь и в свое время надеялся выдать ее за первого из Йорков, – продолжал Ричард. – Но Господь судил иначе. Чем же его можно привлечь?

Эдуард задумчиво крутил перстень.

– Наш Уорвик жаден и честолюбив. Что, если мы пообещаем ему золото – много золота – и поманим титулом герцога?

– Неплохо. Но я сомневаюсь в успехе. Ричард Невиль сейчас невероятно силен. Он уверен в своей победе, и любой титул сможет преподнести себе сам, когда займет главенствующее место в парламенте.

От этих слов король поморщился, словно у него заныл зуб.

– А ведь прежде он любил меня. Это он научил меня метать копье и ездить верхом.

– До того, как ты оскорбил его, отвергнув его дочь. Эдуард, ты ранил его честь! В его непомерной гордыне пробита брешь, и эту брешь необходимо заделать. Одним словом, я предлагаю просватать дочь Уорвика если не за первого из Йорков, то за второго, то есть за меня.

Несколько мгновений Ричард наслаждался ошеломленным выражением лица брата.

– Ты шутишь? – наконец выдавил тот.

– Нисколько.

– Но ведь вы враги с Уорвиком, он ненавидит тебя больше, чем меня!

– Когда его дочь обретет титул герцогини Глостер и разделит со мной ложе, ненависть сменится если не любовью, то по крайней мере терпимостью.

– Нет, Ричард, нет! Ты отлично знаешь его. Он воспротивится такому союзу.

– Что ж, тогда мы предъявим оборотную сторону медали. Ежели леди Анна не станет герцогиней, то с ней вполне может случиться какая-нибудь беда.

Король рывком поднялся.

– Анна Невиль была моей невестой, она находится на моем попечении, а ты предлагаешь поступить с ней таким образом?

– Послушай, Эдуард! – вдруг порывисто шагнул к брату Глостер. Глаза его зловеще сузились. – Я предлагаю тебе единственный разумный выход. Уорвик слишком любит дочь. Он смирится, а ты останешься королем. В противном случае его войска преодолеют Ла-Манш, поднимут страну и восстановят на престоле Генриха Ланкастера – ведь недаром графа зовут Делателем Королей. Наш чуткий брат Кларенс вовремя успел перебежать на его сторону. А что станет с нами? В лучшем случае мы превратимся в изгоев, в худшем – нас ожидают Тауэр и плаха. Королеву и твою дочь упрячут в подземелье одной из крепостей, а tom carum caput[16] короля дадут подержать за волосы палачу. Видимо, тебе это больше по душе, нежели почести, власть, толпы людей, бегущих за твоим конем с криками: «Слава, слава королю Эдуарду!», склоненные головы первых лордов королевства и сияющие глаза прекраснейших дам Англии. Пришла пора выбирать.

Эдуард стоял опустив голову.

– Дик, – умоляюще проговорил он, – но я не могу…

Ричард крепко сжал плечо короля.

– Я твой союзник, я на твоей стороне. Случись что, меня не пощадят так же, как и тебя. И если я предлагаю это, то отнюдь не потому, что жажду заполучить в жены Анну Невиль. Просто in praesenti[17] иного выхода нет. Мы должны заставить проклятого Уорвика смириться.

Король устало опустился в кресло. Лицо его посерело.

– Ну же, решайся! – не выдержал Глостер.

Эдуард поднял тяжелые веки.

– Хорошо. Чего ты хочешь?

Ричард торопливо направился к двери зала и, распахнув ее, крикнул:

– Эй, кто там! Письменные принадлежности королю!

Когда перед Эдуардом появились складной столик, перья и бумага, а слуги удалились, Ричард принялся диктовать:

– «Высокочтимый граф наш Уорвик! Мы, Божьей милостью король Англии, Уэльса и Ирландии Эдуард IV… – Пока текли обычные слова благосклонного приветствия, Ричард, ковыляя, расхаживал взад-вперед, и его согбенная фигура то приближалась к камину, озаряясь пламенем, то сливалась с полумраком зала. – …Дочь ваша Анна пребывает в добром здравии. Однако мы неусыпно помышляем о ее судьбе, ибо она, достигнув того возраста, когда девице пора подыскивать супруга, продолжает оставаться в монастыре бенедиктинок аббатства Киркхейм. Зная, что в ваши планы не входило оставить леди Анну невестой Христовой, мы приняли решение и надеемся, что вы одобрите сей выбор. Брат наш, Ричард Глостер, воспылал к леди Анне столь сильной любовью, что пожелал сочетаться с ней узами брака, чему мы не намерены чинить препятствий. Сожалея о наших с вами разногласиях, которые вынуждают вас оставаться при дворе короля Людовика, мы ставим вас в известность, что если с вашей стороны не последует согласия на сей брак, то дочь ваша лишится королевской опеки и защиты. Дабы избежать этого, мы советуем вам до наступления лета оставить все начатые вами во Франции дела и прибыть к нашему двору, с тем чтобы присутствовать на церемонии бракосочетания брата нашего Ричарда Глостера с девицей Анной Невиль. Зная ваш нрав, мы предупреждаем, чтобы вы не противились нашей воле, а письмо это держали в тайне, ибо, клянусь Господом нашим Иисусом Христом и Пречистой Девой, если содержание его станет известно, судьба леди Анны может склониться к худшему. Если же вы, невзирая на наши увещевания, не поторопитесь вернуться ко двору, то с малюткой Анной могут произойти всякие беды…» Пиши, пиши!

Эдуард вскочил. Лицо его пылало.

– Ты дьявол во плоти, Дик! Я не стану этого писать!

Он отшвырнул перо.

Ричард, неуклюже горбясь, поднял его и подал брату.

– Дело почти сделано, ваше величество. Последняя часть письма окажется куда более приятной. Уорвик будет поставлен в известность о том, какие награды и привилегии ждут его по возвращении в Англию.

– Да он не станет этого читать! Или ты забыл, как он нетерпелив и вспыльчив? Он ославит меня на всю Европу как человека, растоптавшего рыцарскую честь. Наша знать отвернется от меня, а в его войска вольются толпы желающих расправиться с королем-негодяем.

Он уже хотел было разорвать бумагу, но Ричард с удивительной ловкостью успел выхватить ее.