Бертрис Смолл - По велению короля

Ознакомительный фрагмент

Дункан кивнул:

– Если мы поторопимся, будем дома через два дня. Повозка прибудет еще через день.

– Пейги плохо держится в седле, Она отправится вместе с повозкой, – решила Эллен.

– Как только мы приехали сюда, я немедленно послал гонцов в Даффдур, и во дворец прибыл отряд моих людей. Мы поедем под надежной защитой. Повозку тоже будут охранять.

– Бедный Дункан, – улыбнулась она. – Приехали ко двору, чтобы получить разрешение короля, и дорого за это заплатили. Не так ли, милорд?

– Любой здравомыслящий человек знает, что не может просить одолжения у короля, не дав чего-то взамен, – усмехнулся Дункан. – Мне могли бы дать поручение и посложнее, в обмен на мое право укрепить Даффдур. А заботиться о прелестной даме – это огромное удовольствие и честь для мужчины. Знаете ли, Эллен Макартур, как вы красивы? Думаю, я вовремя увожу вас отсюда. Король окружил себя обольстителями и развратниками.

Эллен вспыхнула, но, к удивлению Дункана, возразила:

– Главный обольститель – это сам король. А молодые люди всего лишь ему подражают.

– Вижу, вы еще и весьма откровенны, – усмехнулся он.

– Когда мы уезжаем? – спросила Эллен, постаравшись сменить тему.

– Перед рассветом. Дни стали такими короткими, что к середине дня уже стемнеет. Не хочу, чтобы наша поездка длилась слишком долго.

– Мы будем готовы, милорд, – кивнула Эллен и, сделав реверанс, покинула его.

Глядя ей вслед, он тихо радовался, что король отдал ему девушку на попечение. Что сделает Яков Стюарт, когда история с убийством Болгэра Макартура будет улажена? Возможно, найдет ей мужа, но безземельную бесприданницу трудно будет пристроить. Бедная девочка! Зато хотя бы на время она будет в безопасности.

Поездка до границы длилась недолго. Верный своему слову лэрд велел выезжать еще до восхода солнца. Правда, небо уже светлело. Пейги устроилась на повозке рядом с кучером, и оба оживленно переговаривались. Отряд быстро оставил повозку позади, пустив коней сначала рысью, потом галопом. Так продолжалось несколько часов. Когда солнце достигло зенита, они остановились, чтобы дать отдых коням и немного освежиться. Ночь они провели в странноприимном доме аббатства и наутро, опять до– рассвета, уже были в пути. На закате второго дня они добрались до Даффдура, темного каменного дома с единственной башней, под крышей из сланцевого шифера, стоявшего на вершине холма, с которого открывался вид на окружающие его земли. У подножия холма лепилась маленькая деревушка. Домики тоже были из камня, только крыты дерном. Все же Эллен сразу заметила, что здания в хорошем состоянии, а на одном конце деревни даже высилась небольшая каменная церковь. Из труб поднимались дымки.

– Теперь я вижу, почему вам необходимо укрепить поместье, – заметила она.

– Да, – кивнул лэрд. – Дом красив и крепок, но стоит особняком, на холме, как чирей на носу, и кажется весьма привлекательной мишенью. Пока что я умудрялся держать англичан на расстоянии только потому, что все знают, насколько силен и храбр мой гарнизон. Но всегда найдется какой-нибудь чертов глупец, который попытается заработать репутацию удачливого храбреца, напав на Даффдур. Пока что нам везло, но весной набеги начнутся снова, и от врагов отбоя не будет.

– Вы построите стену? – спросила она, когда они направились к дому.

– Да. Последние несколько месяцев мы свозили сюда камень из ближайших каменоломен. Теперь, получив королевское разрешение, мы начнем класть стену, и стройка будет продолжаться до первого снега. Пока что высота стены будет десять футов.

Дункан спешился и снял Эллен с лошади.

– Добро пожаловать в Даффдур, Эллен Макартур.

– Спасибо, Дункан Армстронг, – ответила она, глядя в лицо лэрда и слегка улыбаясь. – Можете называть меня Эллен, если я получу право называть вас Дунканом.

– Согласен, – кивнул он и повел ее в дом.

– Добро пожаловать, милорд! – воскликнул пожилой мужчина, выходя вперед. – Ваша сестра уже в зале. Ожидает вашего прибытия.

– Эллен, это Сим, мой управитель. Сим, это мистрис Эллен Макартур, подопечная, короля, которую он отдал под мое покровительство. Мы еще потолкуем по этому поводу, и я все объясню тебе, после того как поздороваюсь с сестрой. Пойдемте, Эллен, – велел он, взяв ее за руку. – Я отведу вас в зал.

Они оказались в небольшом помещении, из которого можно было попасть в парадный зал.

При виде вошедших женщина, сидевшая у огня, встала. Она была высокой и стройной. Лицо почти закрывал белоснежный апостольник, а сутана была черной, как ночь.

– Дункан! – воскликнула она. – Счастлива видеть, что ты так хорошо выглядишь! А это, должно быть, Эллен Макартур. Мне говорили, что вам пришлось нелегко. Но все позади. Здесь, в Даффдуре, вам ничего не грозит.

Она тепло улыбнулась, и лицо из сурового мгновенно стало дружелюбным.

– Мэгги! – весело воскликнул лэрд, целуя ее в щеки. – Несмотря на монашество, ты все больше походишь на нашу мать. Что еще ты знаешь?

Все трое уселись перед большим очагом, в котором горели целые бревна, бросавшие на пол и стены оранжевые отблески и рассыпавшие снопы искр. Немедленно появился слуга с подносом, на котором стояли три кубка с вином.

– Видишь ли, младший братец, – пояснила монахиня, – король послал крайне подробное письмо нашей настоятельнице, матери Мэри Эндрю, с просьбой передать его мне, после того как она сначала ознакомится с содержанием. Мне приказали оставаться с Эллен, пока распря с островными Макартура ми не будет улажена и король не выберет ей мужа.

– Все верно, – согласился Дункан.

– Постараюсь не слишком затруднять вас, – пробормотала Эллен. – А завтра прибудет моя служанка Лейги. Она и станет прислуживать мне.

– Дитя мое, судя по вашему виду, вы никого не можете затруднить, – усмехнулась монахиня. – Удивительно, что вы оказались так проворны, чтобы убить своего насильника, пусть его душа вечно горит в аду. Как вам это удалось?

– Мэгги! – воскликнул Дункан, явно шокированный вопросом сестры.

Монахиня весело глянула на брата:

– Пусть я посвятила свою жизнь Господу, это еще не значит, что совершенно несведуща в мирских делах.

– Дед подарил этот кинжал, когда мне исполнилось семь лет, – пояснила Эллен. – Он и научил меня им пользоваться. И велел носить его днем, а по ночам класть под подушку. Он очень надеялся, что я никогда не пущу кинжал в ход для самозащиты, но добавил, что я должна знать, как это делается, если возникнет такая необходимость.

Она вынула из притороченных к поясу ножен небольшой клинок и показала монахине.

Та взяла кинжал, любуясь искусной резьбой на рукоятке. Провела пальцем по лезвию, отметив, как остро оно заточено.