Элизабет Адлер - Удача – это женщина

Путешествие до Штатов заняло четыре месяца и оказалось чрезвычайно тяжелым и изматывающим. Всю дорогу Мей-Линг сидела бок о бок со своим хозяином, не отваживаясь раскрыть рта. Она была единственной женщиной на борту парохода и догадывалась, что может произойти, если мужчины об этом прознают. Еще хуже было бы, если бы крестьянин решился продать ее кому-нибудь из них. Она стала подумывать о самоубийстве и часто подолгу смотрела в угрюмые свинцовые воды, но ее хозяин не упускал ее из виду до тех пор, пока капитан не назначил ее своим боем – с этого момента ей пришлось выносить пьяную болтовню и ругательства грубого моряка.

Когда разразился тайфун, она стала молить богов, чтобы корабль развалился и все они утонули, но судьба не принесла ей желанного освобождения, а когда шторм успокоился, в районе Мендочино матросы выбросили китайцев в воду, и она поплыла вместе со всеми, надеясь обрести свободу и смерть в волнах океана. Но как только она стала захлебываться в ледяной воде, вековечный инстинкт самосохранения взял свое, и она неожиданно для себя начала бороться за жизнь. Беспорядочно колотя по воде руками и ногами, она выплыла на поверхность и ухватилась за кусок дерева, проплывавший мимо. Неожиданно рядом с ней вынырнула голова крестьянина, купившего ее. Он уцепился за дерево скрюченными пальцами и начал отталкивать девушку. «Ты не стоишь и гроша, – вопил он, отдирая ее руки от спасительного дерева. – Ты всего лишь баба. Твоя жизнь ничего не стоит». Тут она услышала громоподобный рев гигантской волны, которая настигала их и через мгновение накрыла с головой. Мей-Линг снова погрузилась в темно-зеленую ледяную воду, заполнившую ее легкие. Девушка стала задыхаться и поняла, что гибнет. Волна сильно ударила ее о прибрежные камни, но, тем не менее, вынесла на берег у подножия крутой скалы и отхлынула прочь в океан. Раздался крик ярости и страха – она с трудом повернула голову и увидела крестьянина, который изо всех сил боролся за жизнь, но новая волна накрыла его с головой и утащила за собой.

Мей-Линг поднялась на ноги и, раскачиваясь на ветру, как тростинка, побежала к скале, хватаясь за камни и выступавшие из земли корни. Ее ноги скользили, а руки кровоточили от многочисленных порезов. Неожиданно она услышала за своей спиной неровные спотыкающиеся шаги. Она оглянулась и, к своему ужасу, снова увидела крестьянина, который с безумным видом следовал за ней – по-видимому, ему удалось зацепиться за пучки водорослей и, когда волна отхлынула, посчастливилось выкарабкаться на берег, где минутой раньше оказалась и Мей-Линг. Тогда девушка подумала, что как только хозяин догонит ее, так сразу же и убьет. Уж лучше бы ей утонуть, решила она, и от страха у нее на глазах выступили слезы. Океан зловеще шумел совсем рядом от Скалы. Было похоже, что тайфун стал опять набирать силу. Крестьянин оглянулся, испуганный шумом начинавшей снова свирепеть воды, и застыл в изумлении. Океан отступил от берега, обнажив широкую полосу каменистого, поросшего водорослями дна, но в отдалении уже собиралась, накапливая чудовищную силу, новая гигантская волна. Неожиданно превратившись в огромных размеров водяной столп, она ринулась на берег, с каждой секундой ускоряя свой разрушительный бег. В мощном порыве волна достигла скалы, на которую успела взобраться Мей-Линг, и с головой накрыла крестьянина.

Мей-Линг, прижавшись к шершавой поверхности скалы, с ужасом смотрела на бушевавшие внизу волны, но так и не смогла разглядеть ни одного живого существа. Ее хозяин тоже погиб вместе с прочими – из всех китайцев, находившихся на корабле, выжила только она.

Слишком испуганная и обессиленная, чтобы двигаться куда бы то ни было, Мей-Линг припала всем телом к жалким клочкам мха, покрывавшего вершину скалы, и стала ждать, когда рассвирепевший океан вернется и заберет ее с собой, но буря затихла так же неожиданно, как и началась.

Мей-Линг немного отдохнула, а затем стала подниматься вверх по крутому склону. Выйдя на сравнительно ровное пространство, она пустилась в путь, сама не зная, куда идет. Питалась она дикими плодами и ягодами, а также тем, что была в состоянии украсть или поймать собственными руками. Ночи в это время года стояли холодные, и когда она случайно наткнулась на маленькую деревянную часовенку, то вошла в нее, свернулась калачиком на лавке и заснула. Пастор, который обнаружил ее там, был краснолиц, поблескивал маленькими хитрыми глазками и постоянно говорил непонятные слова о Боге. Он отвел девушку в дом, где он жил, возглавляя общину тусклых людей с напряженными глазами, и объявил своей пастве, что решил спасти юную язычницу тем, что возьмет ее жить к себе, в «дом Бога». Вечером он заставил ее встать на колени и долго гнусавым голосом распевал молитвы, потягивая виски. Потом он совершил над ней то же самое, что и все остальные мужчины до него.

Ее одели, как мальчика, в иностранную грубую одежду и держали взаперти. В отчаянии она спустилась из окна по водосточной трубе и убежала. Позже, к ее большому удивлению, она натолкнулась на группу китайцев, которые работали в поле. Спрятавшись за деревьями, она долго наблюдала за ними. Все китайцы были мужчинами, и Мей-Линг испугалась. Тем не менее, ее желудок сводило от голода, силы были на пределе, и она поняла, что дальше идти не сможет. Конечно, она могла бы найти тихое местечко в лесу, улечься под деревом и ждать наступления смерти. Но, с другой стороны, если это случится, она не увидит больше своего братишку, а ей так хотелось на него взглянуть перед смертью… Оставался только один выход.

Она тщательно обдумала родившуюся у нее мысль. На ней была мужская одежда, правда, не китайская, а иностранная. Она была все еще юной и неоформившейся девушкой-подростком и могла легко сойти за парнишку. Крестьянин выбрил ей лоб и заплел косу, то есть сделал привычную для китайцев мужскую прическу. Другими словами, она мало отличалась от тех мужчин, которые работали перед ее глазами в поле. Мей-Линг глубоко вздохнула. Она поняла, что для того, чтобы выжить, ей необходимо превратиться в мужчину. Она должна стать Лаи Цином.

Итак, любимая внученька, в течение двух лет Мей-Линг работала вместе с мужчинами из Той-Шаня. Каждый день превращался для нее в испытание, поскольку в любой момент ее могли разоблачить. Она была молодой и стройной и выглядела, как мальчик. Она также была весьма осторожна и тщательно прикрывала свое тело, но каждый месяц, когда у нее начинались менструации, ей приходилось скрывать свое женское естество с особой тщательностью. Работа оказалась очень тяжелой, но Мей-Линг не жаловалась, вместо этого она присматривалась к мужчинам. Она училась разговаривать, как мужчина, действовать, как мужчина, и думать аналогичным образом. Она жила мужской жизнью и через некоторое время уже ничем не напоминала ту юную девушку, какой была от рождения. Со временем она и сама стала забывать о том, что значит быть женщиной, и помнила только о тех страданиях, которые перенесла от мужчин.