Ради любви и чести (ЛП) - Хедланд Джоди

– Сомневаюсь, что картина – это единственное, что она надеялась

получить, – пробормотала я себе под нос.

– Простите, миледи, – сказал он, подходя ближе. – Я вас не расслышал.

Я провела пальцами в перчатках по украшенному кисточками краю

покрывала:

– Размер говорит мне, что это, скорее всего, Византия.

– Балканский полуостров, – сказал сэр Беннет.

– Крашеное дерево.

– Загрунтованное золотом.

Я молча кивнула. Он был хорош. Но и я тоже.

– Леди Элейн, – сказал он, – не окажете ли вы честь и не откроете ли

ее?

Она шагнула вперед и с грацией, на которую я никогда не надеялась, даже с многочасовыми тренировками и практикой, откинула покрывало.

Все мои бренные мысли улетучились при виде картины.

– Посвящение. – С почтительным вздохом прошептала я с сэром

Беннетом одновременно. Мы долго смотрели на этот шедевр с восхищением.

– И что думаете? – Леди Элейн прервала наше благоговение.

– Это потрясающе. – Снова хором заговорили мы с тем же

благоговением.

– Что вы можете мне сказать о ней? – Настаивала Элейн.

Только тогда я рискнула взглянуть на сэра Беннета, с удовлетворением

отметив истинную признательность, отразившуюся на его лице. Он кивнул

мне, как будто увидел во мне то же самое:

– Почему бы вам не объяснить картину леди Элейн?

Я знала, как тяжело ему было, наверное, доверить эту честь мне. Меня

распирало от желания рассказать о картине, как, вероятно, и его самого. И я

не могла упустить такую возможность. Я радостно пустилась в подробное

описание работы, изображающей Деву Марию, преподносящую Младенца

Иисуса Симеону для обряда очищения в храме. Я подробно остановилась на

значении ее синего одеяния и надписи на свитке, который она держала в

руке, углубилась в предысторию художника, и уже готовилась разъяснить

выбор его техники, как увидела, что леди Элейн прикрывает рукой зевок.

Я резко остановилась.

Она виновато улыбнулась:

– Пожалуйста, простите меня, миледи. – Похоже, тяготы путешествия

утомили меня. Но, пожалуйста, продолжайте.

Несмотря на ее оправдание, я видела правду в ее глазах. Ей было

скучно, и она дала мне понять, что приехала в Мейдстоун не для того, чтобы

слушать, как я болтаю о картине. Она пришла послушать сэра Беннета. Если

он не говорил, то у нее не было причин слушать.

– Ваша очередь, – сказала я сэру Беннету.

– Вы хорошо справляетесь, – подбодрил он, все еще сосредоточив свое

внимание на картине, явно не замечая игры между леди Элейн и мной. –

Продолжайте. Расскажите нам подробнее о духовной символике, особенно в

отношении голубей, взгромоздившихся на крышу храма.

– А леди Элейн интересуют голуби? Или возможно какие-то другие

птицы? – Многозначительно спросила я.

– Конечно, интересуют, – ответила она.

– Ну вот, пожалуйста. – Сэр Беннет одарил меня улыбкой, призывающей продолжать. – Леди Элейн так же очарована вашими

чудесными разъяснениями, как и я.

Я чуть не фыркнула, но вовремя спохватилась.

Внимание сэра Беннета привлекло какое-то движение в глубине зала и

крик охранника. Его рука мгновенно сомкнулась на рукояти меча, который

он носил в ножнах на боку.

– У меня сообщение для сэра Беннета от лорда Питта, – раздался еще

один крик от двери.

Стражники загородили проход пиками, не давая вновь прибывшему

войти в комнату. Человек, облаченный в боевые доспехи, толкнул копья и

прорвался. С обнаженным мечом он шагал к нам, звеня при каждом шаге

железными пластинами сабатонов3. Стражники бросились за ним, но сэр

Беннет поднял руку, призывая не трогать его. Посланец вышел вперед и

остановился на почтительном расстоянии, мышцы на руке сэра Беннета, сжимавшей меч, напряглись, но в остальном он не выказал никаких эмоций.

– Что за сообщение? – Спросил сэр Беннет. – Надеюсь, вы привезли

ответ на мои неоднократные попытки просить у лорда Питта больше

времени.

Вооруженный рыцарь поднял забрало, открыв гневное лицо и сердитые

глаза. Было что-то определенно опасное в этом блеске, и что-то знакомое. Я

видела этого человека раньше? Если да, то где?

– Лорд Питт устал ждать, – проскрежетал посыльный скрипучим

голосом, который, как мне показалось, я слышала совсем недавно.

– Лорд Питт всегда был разумным человеком, – сказал сэр Беннет

повелительным тоном. – Возможно, он не получил мои сообщения.

– Может быть, ему надоело ждать, пока вы и ваш сопливый братец

повзрослеете.

Квадратная челюсть сэра Беннета напряглась, а пальцы крепче сжали

меч. Я затаила дыхание, ожидая, что он вытащит оружие и вступит в бой с

этим посланцем. Лицо леди Элейн заметно побледнело. Мне тоже следовало

волноваться, а не наслаждаться зрелищем драки, которую я с нетерпением

ждала.

– Передайте лорду Питту, что мы скоро вернем ему долг, – сказал сэр

Беннет. – Мы практически решили данный вопрос.

– Я заберу долг сейчас, – выдавил гонец, – или никогда.

– К концу недели я его принесу. – Голос сэра Беннета был таким же

твердым и решительным.

– Так не пойдет.

– Другого варианта нет.

3 Сабатон (англ. sabaton, он же солерет англ. soleret) — латный ботинок, который крепился к

наголеннику

Два пристальных взгляда скрестились.

Трепет возбуждения прошелся по мне, и я с волнением ждала, когда

они столкнутся мечами. Наконец вошедший ухмыльнулся. Широкая

угрожающая улыбка обнажила острые зубы. При виде их я вздрогнула и

шагнула вперед:

– Вы, – резко сказала я. – Вы тот самый вор, который остановил меня

по дороге в Мейдстоун.

Он перевел взгляд на меня. За исключением едва заметного блеска

глаз, выражение лица мужчины не изменилось пока он изучал меня. Рядом

заскрежетал металл – сэр Беннет вынул из ножен меч и направил на

посетителя:

– Этот человек остановил вас, миледи?

– Да, – сказала я. – Он и еще несколько бандитов остановили мой

экипаж и попытались ограбить.

– Объяснитесь, капитан Фокс? – Спросил сэр Беннет убийственно

резким, как его клинок, тоном.

Капитан нагло посмотрел на сэра Беннета:

– Она приняла меня за кого-то другого.

Сэр Беннет поднял бровь, умоляя меня подтвердить обвинение, и тогда

это даст ему повод сражаться за мою честь. Я колебалась. Воры были одеты в

плащи, которые скрывали их лица. К тому же мне некогда было

рассматривать их лица, так как я слишком волновалась за Стефана. Может, это и не тот вор вовсе. Конечно, я не хотела, чтобы сэр Беннет убил его или

запер на замок только из-за моих подозрений.

– Не думаю, что ошиблась, сэр, – наконец сказала я, – но поскольку я

не могу быть полностью уверена, я бы проявила снисхождение и помолилась

за его заблудшую душу.

Сэр Беннет несколько напряженных мгновений смотрел на капитана, потом опустил оружие:

– Немедленно уезжайте из Мейдстоуна и не возвращайтесь. Если я еще

раз увижу вас, то решу, что вы хотите сразиться со мной на мечах.

– Будьте уверены, – прорычал капитан, – в следующий раз, когда мы

встретимся, мы будем сражаться. И это будет по-настоящему.

Капитан Фокс развернулся и зашагал из комнаты, оглянувшись на

меня. В этом мимолетно брошенном взгляде я увидела страх. Я поняла, что

он помнит меня и пятно на моей руке, которое можно было расценить как

клеймо ведьмы. Ага! Я была права. Я чуть было не крикнула ему, чтобы он

остановился, но передумала. Дальнейшее разбирательство только подвергнет

опасности меня. Этот страх может подтолкнуть его рассказать о моей

особенности, а я не хотела рисковать возможностями относительно сэра

Беннета. Возможностью приобрести произведения искусства, а не завоевать