Татьяна Иванова - Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл

Ретт переступил порог и тут волнение охватило его еще сильнее.

— Миссис Скарлетт дома? — спросил он, стараясь не волноваться.

— Нет, мистер Ретт, она в отъезде.

— Что значит, в отъезде? Она уехала в город по делам, или что?

— Нет, она уж, почитай, вторую неделю как в отъезде.

— И где же она?

— Не могу знать, мистер Ретт, мне не докладывали.

Ретт поставил на пол свой тяжелый чемодан, который все еще держал в руках и тут же почувствовал, как волнение постепенно исчезает, уступая место разочарованию, а потом досаде. Скарлетт уехала, куда, зачем? Может она уехала в Тару?

И тут он услышал торопливые шаги Уэйда.

— Дядя Ретт! Дядя Ретт!

Запыхавшийся Уэйд как вихрь ворвался в прихожую и остановился, глядя на Ретта сияющими от счастья глазами.

— Здравствуй, Уэйд! — Ретт улыбнулся мальчику, стараясь скрыть свою досаду.

— Здравствуйте, сэр!

Ретт распахнул Уэйду свои объятия.

— А ну-ка, дружок, дай я тебя обниму, ох, и соскучился же я по тебе!

И мальчик, не веря своим ушам, с разбега бросился в его объятия.

Они прошли в гостиную и присели на диван. Ретт достал из кармана портсигар и вытащив сигару, закурил.

— А где же Элла?

— Она еще не вернулась из школы.

— А ты почему не в школе?

— А нас уже два дня подряд отпускают c занятий, потому, что наш учитель по математике ушел со службы.

— А где мама, Уэйд, надеюсь, ты-то хоть знаешь?

— Конечно, знаю! Она уехала в Новый Орлеан.

— В Новый Орлеан? Зачем? У нее, что там какие-то дела?

— Этого я не знаю, дядя Ретт.

— А ты уверен, что она уехала именно в Новый Орлеан?

— Уверен, но зачем, не знаю. А вот Фердинанд наверняка знает, и Вы можете спросить его об этом, когда он вернется.

— А где он?

— Я точно не знаю, но он сказал, что вернется сегодня поздно.

— И что же, он не сказал куда пошел?

— Да он наверное на фабрике, или в каком-нибудь из магазинов, где ж ему еще быть.

— На фабрике?! В магазинах?!

Уэйд внимательно посмотрел на изумленное лицо своего отчима, который от удивления чуть не выронил сигару изо рта.

— Да! Он ведь теперь занимается делами вместо мамы.

— Она, что поручила ему заниматься ими на время своей поездки в Новый Орлеан?

— Да нет, уже давно.

Ретт ухмыльнулся, а потом, еще больше поразив Уэйда, начал громко смеяться и качать головой.

— Да, это Скарлетт! Ну какая еще женщина способна на такое? Это ж надо! Бедный Фердинанд! Заграбастать его со всеми потрохами в свои прелестные цепкие лапки, да еще и за мой счет! Да, это Скарлетт, и этим все сказано!

— Так что, Уэйд, вы теперь не занимаетесь с Фердинандом?

— Занимаемся, но гораздо реже, а сейчас, когда мама уехала, у него совсем не хватает на это времени.

— Надо думать!

— Дядя Ретт, а Вы надолго приехали?

Ретт посмотрел на ребенка и увидел в его любящих кротких глазах немую надежду.

Он встал, подошел к камину, на котором стояла хрустальная пепельница и аккуратно затушил в ней сигару, а потом подошел к мальчику и озорно потрепал его волосы.

— Я приехал надолго, Уэйд, на очень, очень долго!

И тут он вспомнил о велосипеде, который оставил за порогом, когда звонил в колокольчик и который еще до сих пор стоял там.

— И ты знаешь, Уэйд, я ведь привез тебе подарок. А ну-ка, угадай, что я купил?

Заинтересованный взгляд мальчика упал на чемодан, который выглядывал из прихожей в гостиную одним своим краем. Что мог привезти ему отчим в этом тяжелом чемодане. — Все что угодно, но только не обещанный велосипед, о котором он мечтал и который уж точно нельзя было запихнуть даже в такой большой чемодан.

Он смущенно пожал плечами.

— Ну, я не знаю, дядя Ретт, наверное, какую-то игрушку.

— Да, игрушки я тоже привез, но только не для тебя, а для Эллы, и они как раз лежат в моем чемодане, на который ты только что посмотрел. А свой подарок, Уэйд, ты найдешь за дверью.

Мальчик посмотрел на Ретта как на волшебника, готового сиюминутно одним взмахом своей палочки совершить чудо и в его глазах засветилась надежда.

— За какой дверью, дядя Ретт? — взволнованно спросил он, ничего не понимая.

— За входной! Я оставил там твой подарок, чтобы сделать тебе сюрприз! А ну-ка сбегай посмотри что там!

Уэйд опрометью бросился к двери, чуть не сбив с ног Джимма, который как раз в это время вносил в гостиную чемодан хозяина, и спустя минуту до Ретта донесся счастливый возглас мальчика.

— Велосипед! Велосипед!

После обеда, который ему пришлось провести в обществе с детьми, Ретт решил немного вздремнуть, чтобы скоротать время до прихода Фердинанда, приказав Порку разбудить его сразу же, как только гувернер появится. И старый слуга, хлопотливо суетившийся вокруг своего хозяина во время обеда, тут же поспешно окликнул Эмили и приказал ей постелить в комнате мистера Ретта.

— Не надо, Эмили, я прилягу в спальне миссис Скарлетт. — Сказал Ретт девушке, явившейся на зов Порка.

У Эмили от этих слов округлились глаза, а Порк, от удивления выпятил свою нижнюю черную губу как обезьяна и чуть не уронил поднос с тарелками, который держал в руках.

Все слуги в доме давно привыкли к тому, что их хозяева уже много лет спят раздельно, догадываясь о тайной, холодной войне, царившей между ними, и заявление Ретта о том, что он намерен не только войти, но и лечь спать в комнате жены, не могло не шокировать их своей неожиданностью. А Ретт, глядя на их удивленные лица, сделал вид, что ничего не заметил и преспокойно отправился в ванную комнату, улыбаясь себе в усы.

Он вошел в спальню Скарлетт и прежде чем лечь в постель, окинул эту недоступную для него столько лет комнату жаждущим взглядом человека, невостребованные чувства которого дали о себе знать. Здесь, в этой комнате все принадлежало ей, его Скарлетт, здесь каждый предмет хранил ее след, а воздух был наполнен ароматом ее тела, волос, губ… Обуреваемый жаждой встречи и не получивший того, чего хотел, он не мог не придти в эту комнату.

Скарлетт! Любимая! — Кричало его истосковавшееся сердце, а глаза жадно вбирали в себя каждую мелочь, каждый предмет, которого еще совсем недавно касалась ее рука. Он подошел к трюмо, где Скарлетт обычно приводила себя в порядок и опустился на стул. И тут же всевозможные шпильки, расчески, заколки, и другие мелкие предметы женского туалета, которые Скарлетт хранила в небольших выдвижных ящичках своего трюмо, впервые предстали перед ним в полной своей откровенности.

Массивная малахитовая шкатулка с резным затейливым орнаментом, в которой хранились ее драгоценности, стояла на подзеркальном столике трюмо, а рядом с ней красовался небольшой флакон розовой воды из зеленого стекла и совсем маленький квадратный флакончик духов, тех самых, что когда-то ему так нравились. Он взял флакончик с духами и вдохнув их аромат, закрыл глаза от удовольствия.