Патриция Грассо - Валлийская колдунья

Подойдя к западной части окружности и подняв с пола агат, Кили разомкнула круг, закончив тем самым магический ритуал. Собрав остальные камешки, она положила их в мешочек, а затем села на край кровати и стала ждать, когда наступит день и можно будет ехать к отцу.

В полдень Кили и ее кузены спешились во дворе дома герцога Ладлоу, занимавшего самый великолепный особняк Лондона. Запрокинув голову, Кили увидела, что солнце стоит высоко на безоблачном синем небе, и вдруг подумала о том, что с этих пор полуденное солнце всегда будет напоминать ей о дне, когда она впервые встретилась с отцом.

– Может быть, нам все же следовало оставить свои вещи в таверне? – спросил Одо, вспомнив, какой прием им оказали в замке Ладлоу.

Кили отрицательно покачала головой.

– Если Роберт Толбот откажется признать меня своей дочерью, мы вернемся в Уэльс.

– Надеюсь, граф, которого мы ограбили, живет в другой части города, – сказал Хью, тревожно озираясь.

Хозяин таверны сообщил им, что вся английская знать обитает на Стрэнде, в самом богатом и изысканном районе Лондона.

– Не опасайтесь на этот счет, – сказала им Кили. – Я призвала богиню вам на помощь. Она защитит вас.

– Жаль, что ты не попросила ее сделать нас невидимками, – со вздохом сказал Хью.

– Мне это и в голову не пришло, – призналась Кили.

– Не будем тратить время попусту, – вмешался Одо. – Тебе пора встретиться с отцом, малышка.

Кили кивнула. Исполненная решимости, она в сопровождении кузенов вошла в особняк Толбота. В просторном зале мимо них сновали слуги, спеша по своим делам. У стены стояли два вооруженных стражника и о чем-то мирно разговаривали. Никто не обращал на них внимания.

Но когда Кили и ее кузены попытались переступить порог парадного зала, дорогу им преградил слуга, одетый в ливрею.

– Кто вы и по какому делу явились сюда? – спросил он.

– Мы хотим видеть герцога, – ответил Одо.

– У тебя какие-то затруднения, Мид? – донесся из зала громкий голос хозяина дома.

– Нет, ваше сиятельство, – ответил Мид, а затем снова обратился к непрошеным визитерам: – Герцог принимает гостей и не сможет уделить вам время. Уходите!

У Кили упало сердце, и как она ни старалась сдержать эмоции, у нее задрожали губы и на глаза навернулись слезы. Кили готова была повернуться и уйти, но тут в разговор со слугой вступил Одо.

– Мы проехали много миль, добираясь сюда, чтобы увидеться с твоим надменным господином! – набросился он на слугу.

– Мы просто так не уйдем отсюда, – поддержал брата Хью.

– Забирайте свою девку и убирайтесь! – возмущенно воскликнул Мид. – Или я вызову стражников.

– Вызывай кого хочешь! – рявкнул Одо и толкнул слугу так, что тот влетел в зал и свалился на пол.

Раздался женский крик, а затем кто-то из мужчин разразился проклятиями.

– Что все это значит?! – воскликнул хозяин дома.

В это время Кили в сопровождении Одо и Хью входила в зал. Конечно, первая встреча с отцом представлялась ей несколько иначе…

– Вы – герцог Ладлоу? – спросил Одо мужчину мощного телосложения.

– Да, – ответил тот.

У него, как и у Кили, были фиалкового цвета глаза и иссиня-черные волосы.

– Вы – Роберт Толбот? – спросила его Кили тихим голосом.

Герцог побледнел, и его взгляд затуманился так, как будто на него нахлынули мучительные воспоминания.

– Меган? – произнес он шепотом, протягивая руку к Кили. – Неужели это ты?

– Меня зовут Кили, – ответила девушка.

Ее поразило искаженное болью лицо герцога. Почему ее появление произвело на него такое сильное впечатление? Ведь он бросил Меган.

Герцог тряхнул головой, прогоняя мучительные мысли. Воображение сыграло с ним злую шутку. Ведь Меган умерла еще восемнадцать лет назад!

– Откуда у вас это? – спросил герцог, не сводя глаз с кулона в форме головы дракона, сверкавшего на шее Кили.

– Этот кулон дала мне мать, – промолвила Кили, дотрагиваясь до него.

– А как он попал к ней?

– Мой отец подарил его ей восемнадцать лет назад.

– А как зовут вашу мать? – взволнованно спросил герцог, глядя на Кили так, как будто она была призраком, явившимся из прошлого.

– Меган Глендовер.

– Ваша мать жива? – спросил Толбот с надеждой в голосе.

Кили отрицательно покачала головой.

– Она умерла два месяца назад.

Герцог закрыл глаза, пытаясь сдержать слезы, и тихий стон вырвался из его груди. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, он снова взглянул на Кили и достал висевший у него под рубашкой золотой кулон в форме туловища дракона, усыпанный алмазами, изумрудами, сапфирами и рубинами.

– Этот кулон составляет с вашим одно целое, – сказал он, не сводя своих удивительных глаз с лица Кили.

Герцог уже готов был окружить Кили отцовской любовью и хотел встретить в ней ответное чувство. Но Кили, не желавшая снова испытать душевную боль, изобразила на лице полное безразличие.

– Да, я это вижу, – равнодушно сказала она.

– Дитя мое, я твой отец, – заявил герцог со слезами на глазах.

– Вы – ее отец? – раздался уже знакомый Кили мужской голос.

– Черт подери! – пробормотал Одо, стоявший за спиной кузины.

– Вот дьявол! – тихо выругался Хью.

Взглянув в ту сторону, откуда послышался голос, Кили оцепенела. Она увидела графа, которого ограбили ее кузены.

– Проклятие… – прошептала Кили, понимая, что все ее усилия обеспечить братьям защиту высших сил оказались тщетными.

Не обращая внимания на восклицание графа, герцог обвел толпящихся в зале людей взглядом и распорядился:

– Убирайтесь отсюда все до одного!

Слуги и стражники герцога, с любопытством наблюдавшие сцену встречи отца и дочери, тут же устремились к двери.

– Прошло восемнадцать лет, дитя мое, – сказал герцог, обращаясь к Кили, – что ты можешь сказать отцу по прошествии столь долгого времени?

– У меня нет отца, – заявила она с горечью, не сводя глаз с герцога. – Произвести на свет не значит быть отцом. Если бы Меган не заставила меня перед смертью поклясться, что я разыщу вас, я бы никогда не явилась сюда.

Герцог мгновенно отреагировал на дерзкое заявление Кили, но не так, как она ожидала. В его глазах вспыхнул лукавый огонек, и по лицу расплылась довольная улыбка.

– Чесси, ты слышала? – спросил он, обращаясь к стоявшей рядом с ним женщине с томными глазами. – Она унаследовала мой гордый нрав!

– Ты прав, Талли, она вся в тебя, – согласилась с ним Чесси, приветливо улыбаясь Кили.

Радость, прозвучавшая в голосе герцога, тронула сердце Кили, и впервые после смерти матери в ее душе проснулась надежда на то, что она, быть может, обретет близких.