Филиппа Грегори - Белая королева

Ознакомительный фрагмент

— У нас есть охотничий домик на берегу реки. Дочь моя, ступай с ним в Речной домик, я велела его для вас приготовить.

Эдуард поклонился ей, бегом вынес меня из часовни, усадил на своего огромного коня, сам сел позади и крепко меня обнял, прижимая к себе, когда взял в руки поводья. Впрочем, по берегу реки мы двинулись неспешным ходом; когда я чуть отклонялась назад, то чувствовала, как бешено стучит его сердце. Вскоре за деревьями показался маленький охотничий домик, над ним вился дымок из каминной трубы. Эдуард спрыгнул с коня, опустил меня на землю и отвел коня в стойло, а я тем временем открыла дверь. Обстановка внутри была самая простая, но в камине жарко горел огонь, а на деревянном столе стоял кувшин со свадебным элем и два бокала. У стола также находились два стула, чтобы можно было присесть и закусить хлебом, мясом и сыром; имелась там и просторная деревянная кровать, аккуратно застеленная великолепными льняными простынями. В комнате сразу потемнело, когда Эдуард появился в дверном проеме, почти полностью закрыв его собой. Он вошел, низко наклонив голову, чтобы не удариться о притолоку.

— Ваша милость… — начала я и тут же поправилась: — Милорд… супруг мой и повелитель…

— А ну-ка, жена, быстро в постель! — с огромным удовольствием приказал он.

Утреннее солнце, лучи которого так ярко играли на балках и свежевыбеленном потолке, когда мы с Эдуардом легли в постель, давно сменилось золотистым послеполуденным светом, и Эдуард, заметив это, сказал мне со смехом:

— Пресвятая Богородица! Как хорошо, что твой отец пригласил меня к ужину! Я просто умираю от голода. Я совершенно обессилел. А ну-ка выпусти меня из кровати, ведьма ты этакая!

— Я ведь еще два часа назад предлагала принести тебе в постель хлеба и сыру, — напомнила я, — но ты не дал мне и трех шагов до стола сделать.

— Другое было важнее, — заявил Эдуард и снова притянул меня к себе.

Я прижалась щекой к его обнаженному плечу, чувствуя аромат его тела, и меня вновь охватил жар страсти. Мы в очередной раз сплели свои тела в объятиях, а когда наконец расплели их и раскинулись на простынях, всю комнату заливал темно-розовый свет догоравшего заката. Эдуард вскочил.

— Мне надо вымыться, — сообщил он. — Хочешь, я и тебе принесу со двора кувшин воды?

Он стоял передо мной, головой касаясь потолка, и я с наслаждением изучала его безукоризненное тело — примерно так торговец лошадьми смотрит на красивого жеребца. Эдуард был высок, строен, с отлично развитой мускулатурой, с широкой грудью и сильными плечами. И он улыбался мне. От счастья у меня перехватило дыхание.

— Ты так глядишь на меня, словно хочешь съесть, — ухмыльнулся Эдуард.

— С удовольствием съела бы! — воскликнула я. — Иначе я просто не знаю, как мне удовлетворить свою ненасытную страсть. Может, мне взять тебя в плен и держать здесь, каждый день понемножку от тебя откусывая?

— А если бы я взял тебя в плен, то наверняка от жадности сразу бы тебя проглотил! — засмеялся он. — Впрочем, ты и так не выйдешь на свободу, пока не забеременеешь.

— О да! — И мне в голову приходила эта замечательная мысль. — Да, конечно! Я рожу тебе много-много сыновей! И все они будут принцами!

— А ты станешь королевой-матерью и основательницей английской династии Йорков, которая, хвала Всевышнему, будет вечно править этой страной!

— Аминь, — преданно глядя на Эдуарда, отозвалась я, не испытывая ни тени смущения, ни дрожи, ни малейшей неловкости. — Храни тебя Господь, мой любимый! И пусть Он вернет тебя ко мне невредимым!

— Я всегда выигрываю в сражениях, — с невероятной самоуверенностью повторил Эдуард, — так что будь спокойна и счастлива, дорогая моя Елизавета. Я не погибну на поле брани.

— И я буду королевой.

Впервые я по-настоящему поняла, что если Эдуард вернется домой, победив в этой битве, а законный король Генрих VI погибнет, то именно он, мой Эдуард, безоговорочно и по полному праву станет королем Англии, а я — его королевой.

После ужина Эдуард, испросив разрешения у моего отца, первым встал из-за стола, собираясь тут же скакать в Нортгемптон. Его паж заранее пришел к нам в конюшню, напоил и накормил коней, а затем подвел их к крыльцу.

— Я непременно буду завтра вечером, — пообещал Эдуард, прощаясь со мной. — Но сейчас мне необходимо повидать своих людей, проверить, как идет подготовка войска. Завтра я буду занят весь день, но к ночи обязательно появлюсь.

— Приходи прямо в охотничий домик, — шепнула я ему. — Как добрая жена, я буду ждать, приготовив тебе ужин.

— До встречи, — также шепнул он.

Затем, повернувшись к моим родителям, Эдуард поблагодарил их за гостеприимство, кивнул в ответ на их поклоны и умчался.

— Что-то его милость слишком внимателен к тебе, — заметил отец. — Не позволяй ему дурить тебе голову!

— Елизавета — самая красивая женщина в Англии, — тут же вмешалась мать. — А молодой король, как известно, очень любит хорошеньких женщин. Впрочем, наша дочь блюдет свою честь.

И мне опять пришлось ждать. Весь вечер, пока я играла с сыновьями в карты, пока слушала, как они читают на ночь молитвы, готовясь ко сну, и всю ночь. Я чувствовала себя страшно усталой после целого дня восхитительных, но весьма утомительных любовных игр и тем не менее так и не смогла уснуть. Весь следующий день я была точно во сне — ходила по дому, разговаривала с другими людьми, делала все, что полагается, и все время ждала. Ждала, когда наступит ночь, когда он, низко наклонив голову, войдет наконец в дверь охотничьего домика, заключит меня в объятия и скомандует: «А ну-ка, жена, быстро в постель!»

Три ночи прошли в этом тумане наслаждений, но потом ранним утром он сказал мне:

— Пора ехать, любовь моя. Теперь мы увидимся, только когда все будет кончено.

Я охнула, мне словно кто-то плеснул в лицо ледяной водой.

— Ты начинаешь войну? — спросила я.

— Да. Войско уже собрано. Мои шпионы сообщили, что Маргарита договорилась с Генрихом, он встретится с ней и ее армией на восточном побережье. Мы выходим немедленно, для начала завяжем бой с Генрихом, а затем быстрым маршем направимся навстречу Маргарите, едва она успеет высадиться на берег.

Эдуард одевался, а я все цеплялась за его рубаху.

— Но ведь ты же не отправишься туда прямо сейчас? — уточнила я.

— Сегодня и прямо сейчас, — ответил Эдуард, ласково убирая мои руки и продолжая торопливо натягивать вещи.

— Но мне невыносима разлука с тобой!

— Мне тоже. Но ничего. Ты постараешься ее выдержать. А теперь послушай меня внимательно.

И передо мной вдруг оказался совсем другой человек, очень отличавшийся от того шального молодого любовника, каким он был в течение этих трех ночей нашего «медового месяца». Сама-то я обо всем на свете позабыла, кроме чувственных наслаждений, а он, оказывается, строил серьезные планы. О да, это был настоящий король, защищающий свое королевство! И я покорно ждала его приказаний.