Розмари Роджерс - В плену желания

— Отлично! Это еще не все! Он… он разорвал мою рубашку, чтобы… Впрочем, сейчас это уже не имеет значения — больше ничего не произошло. Думаю, он хотел запугать меня демонстрацией грубой силы.

— Хм… Мужчины имеют такую привычку! — задумчиво сказала Джинни. — Дорогая, ты действительно спустишься к обеду? Ты уверена, что вы оба не будете испытывать чувство неловкости?

— Он-то уж точно не смутится! — Лаура повернулась с раскрасневшимися от возмущения щеками. — Он ждет, что я буду смущена, постараюсь спрятаться. Черта с два! Двуличный тип! Я ему покажу. Знаешь что, мама? Пожалуй, после обеда я попрошу мистера Челленджера прогуляться со мной по патио. Там я выложу ему все, что о нем думаю. Объясню, что мне не пришло бы в голову обручиться с ним, будь он даже единственным мужчиной на земле. Вероятно, он привык к обществу дешевых, доступных женщин.

— Хорошо. Думаю, ты должна внести ясность в ситуацию — вдруг мистер Челленджер питает какие-то иллюзии? Я скажу твоему отцу, что вам следует побыть немного наедине, прежде чем они начнут обсуждать дела. А сейчас, любимая, подойди ко мне, я помогу тебе надеть это ужасное мрачное платье! — Глаза Джинни сверкнули. — Я бы постаралась поразить его моими самыми экстравагантными нарядами. Но ты — не я, и, слава Богу!

— Черт возьми, сестра! Ты выглядишь так, словно у тебя траур! — со своей обычной бесцеремонностью выпалил Франко, когда Лаура и Джинни наконец присоединились к мужчинам. Сидевший во главе стола Стив Морган посмотрел на жену, вопросительно подняв бровь, и Джинни ответила ему многозначительной улыбкой. «Что происходит между Трентом Челленджером и дочерью?» — спросил себя Стив. Он уловил едва скрываемую напряженность в их отношениях. Это напомнило ему о том, что его дочь, нередко ведущая себя как мальчишка-сорванец, превращается в женщину. Он знал, что она вполне самостоятельна и способна позаботиться о себе.

Джинни в бледно-зеленом платье простого покроя выглядела, как всегда, обворожительно. Стив, наконец, начал верить в то, что она полностью принадлежит ему.

— Мы обедаем здесь без особых церемоний — думаю, вы это уже поняли, — пробормотала Джинни, обращаясь к гостю, который проявил необычную для него вежливость и помог ей сесть.

Сегодня они обедали в маленькой гостиной, распахнутые двери которой выходили в освещенное фонарями патио. Вечер был теплым. Нежные дуновения слабого ветерка заставляли колыхаться лозу и приносили в комнату аромат ее цветов, смотревших на оранжевый месяц, висящий над деревьями, словно древний языческий символ.

Лаура попыталась сосредоточить внимание на щедро наполненной тарелке, заставляла себя думать о еде, а не о романтическом звездном вечере и мужчине, сидящем напротив нее.

Когда девушка вошла в комнату со своей матерью, ее поразил новый облик Трента Челленджера. Гость вымылся и сменил пропитавшуюся потом дорожную одежду на темно-серую хлопчатобумажную рубашку и парчовый пиджак. Темно-синий шейный платок выглядел так, словно был изготовлен из эскотского шелка. Мистер Челленджер подстриг свои отросшие волосы и бороду, отчего его вид стал более цивилизованным.

Но это — поверхностное впечатление, поняла Лаура, перехватив взгляд гостя. Трент рассек своими глазами-кинжалами черную шелковую броню ее платья. Даже его вежливая улыбка была обманом.

«Маленькая лицемерная сучка! — подумал Трент. — Закуталась в черный шелк от горла до запястий, точно монашенка». Он решил запомнить это сравнение и подразнить ее при случае. Он знал, что это время придет. Сейчас они находились в состоянии зыбкого перемирия, между ними словно действовало некое соглашение. Трент надеялся, что им удастся избежать новых стычек.

Глава 6

Убывающий месяц скрылся за деревьями. Его золотистое свечение пробивалось сквозь трепещущую листву и раскачиваемые ветром узловатые ветви. На фоне безоблачного темного неба звезды казались более яркими, чем обычно; тысячи светлячков выписывали узоры над цветущими побегами лозы, поднимающимися вдоль осыпающихся саманных стен патио. Казалось, что эта буйная зелень проросла в ограду и составляет с ней единое целое.

Лаура и Трент молча шагали вдоль края дворика, словно это была обычная светская прогулка в каком-нибудь городском парке.

Обед завершился. Все держались невыносимо вежливо — даже Франко. Лаура решительно заявила матери, что должна поговорить с мистером Челленджером и внести ясность в ситуацию. «Но почему он не может заговорить первым? — в отчаянии думала сейчас девушка. — В чем причина — в неумении вести светскую беседу или плохом воспитании?» Она резко остановилась, и ее спутник сделал то же самое. Однако прежде чем она успела сказать, что у нее на уме, и покончить с этим делом, Трент первым нарушил молчание.

— Чудесный вечер, правда? — произнес он и, не дав Лауре собраться с мыслями, сунул руку в карман. — Если позволите, я сделаю самокрутку. Я предпочитаю их большинству сигар.

— Пожалуйста, курите, — резко сказала Лаура, решив проявить твердость. — Вы можете курить что угодно здесь или в доме с моими отцом и братом. Но до нашего возвращения туда нам следует обсудить некоторые деликатные вопросы, чтобы покончить с ними раз и навсегда, верно?

Трент наклонил голову и прикурил самодельную сигару. Когда он поднял глаза, Лаура увидела отразившийся в них огонек спички.

— Что это за деликатные вопросы, которые требуют немедленного обсуждения, мисс Морган? Я надеялся, что такой ароматный звездный вечер поможет нам забыть досадные обстоятельства нашей утренней встречи! Вы заметили, что эта наша встреча — третья за сегодняшний день?

Лаура была потрясена подобной наглостью. Она могла поклясться, что его зубы сверкнули в усмешке, прежде чем он продолжил все, тем же возмутительным тоном:

— Однако вы так изменились за день, что я невольно спрашиваю себя, как бы все сложилось, если бы впервые мы встретились при лунном свете!

Это уже было чересчур! Какая дерзость! На протяжении всей этой саркастической тирады в душе Лауры бушевал огонь. Девушка почувствовала, что не может больше сдерживать свое возмущение.

— И вы еще смеете упоминать об утренней встрече после вашего подлого поступка? После того, как…

— О, ради Бога! — раздраженно перебил ее Трент. — Откуда я мог знать, кто вы такая? Тем более что вы пустили в ход бранные слова, которые, смею заметить, воспитанная молодая дама даже не должна знать. Вы вели себя как шлюха, и я принял вас за шлюху. Возможно, не будь я таким усталым, вы получили бы урок, который принес бы вам пользу в будущем, мисс Лаура!

— Вы — несносное чудовище! — взорвалась Лаура. Голос ее дрожал от ярости. — Ваши действия нельзя оправдать! Я жалею, что не убила вас!