Джоан Вулф - Аннабель, дорогая

Дружески улыбнувшись девушке, Стивен обратился к мисс Стедхэм:

— Одного моего близкого друга на Ямайке звали Стедхэмом. Не родня он вам?

— Это мой брат.

— Вы никогда не упоминали о том, что ваш брат на Ямайке, мисс Стедхэм, — удивилась я.

— Он управляющий одной из британских плантаций на острове, миледи,

— пояснила она. — Когда отец умер, Тому пришлось искать работу, и лорд Нортрэп предложил ему это место.

Увы, аристократическая семья мисс Стедхэм разорилась. Ее отец, заядлый игрок, промотал состояние и покончил с собой. Детям же пришлось самостоятельно преодолевать трудности жизни. Мисс Стедхэм стала гувернанткой, а ее брат, как теперь выяснилось, управляющим плантацией.

— Том Стедхэм — один из немногих порядочных белых людей, которых мне довелось встретить за эти годы на Ямайке, — сказал Стивен. — Я чертовски рад, что мы подружились.

— Стивен! — укоризненно воскликнула тетя Фанни.

Он бросил на нее удивленный взгляд.

— Не поминай черта за столом, — истолковала я недовольство тети Фанни.

— О! — Стивен смущенно улыбнулся. — Простите, тетя Фанни. Боюсь, я отвык от дамского общества.

Нелл не сводила с него прекрасных темных глаз:

— Неужели на Ямайке не было дам, Стивен?

Он пожал плечами:

— Я не выносил их мужей, Нелл, и поэтому очень мало общался с ними.

Его слова доставили мне удовольствие, и это раздосадовало меня.

— Но не все же было так плохо, Стивен, — мягко возразил Адам.

— Хуже некуда, дядя Адам, — с горечью признался Стивен. — Никогда еще я не встречал таких гнусных негодяев, как управляющие, надсмотрщики и поверенные, которых нанимали владельцы сахарных плантаций, чтобы спокойно жить в метрополии. — Он положил ложку. — Прибыв на плантацию, я первым делом уволил нашего надсмотрщика, сущего зверя.

— Дорогой Стивен, ты ничуть не изменился. — Тетя Фанни улыбнулась.

— Он жестоко обращался с рабами? — спросила Нелл.

— Да. — Стивен решительно сжал губы.

— Этому, конечно, нет прощения, — заметил Адам.

— Однако хуже всего рабовладение как таковое, — вставила мисс Стедхэм.

Стивен с одобрением посмотрел на нее:

— Вы рассуждаете как ваш брат.

— Работорговля запрещена на британских территориях с 1807 года, мисс Стедхэм, — напомнил Джаспер.

— Возможно, этот закон предотвратил ввоз новых рабов, Джаспер, но ведь старые продолжают размножаться, — все с той же горечью отозвался Стивен.

Тетя Фанни посмотрела на меня и, поняв, что я не хочу вмешиваться, сказала:

— Это вряд ли подходящая тема для застолья, Стивен. Тем более в присутствии молодых дам.

— О мама! — воскликнула Нелл.

— Простите, тетя Фанни, и ты, Нелл.

— Я не имею ничего против, — заметила Нелл. Он подмигнул ей.

Лакеи убрали пустые чашки и подали ростбиф. Стивен уставился на мясо с таким озадаченным видом, словно забыл, что это такое.

Дядя Адам нарушил неловкое молчание:

— Если хочешь, я порежу мясо.

Стивен кивнул.

Я поняла, в чем дело. Когда Стивен в последний раз обедал за этим столом, ростбиф разрезал его отец. Потом это делал Джералд.

Отец и брат. Он никогда больше не увидит их.

Стивен бросил взгляд на меня. Его щеки побледнели, несмотря на загар.

— Полагаю, Стивен может сам разрезать ростбиф, дядя Адам, — мягко заметила я.

— Да. — Стивен, взяв нож и вилку, отрезал первый кусок.

Лакей поставил перед ним тарелки, и Стивен положил на каждую из них мясо. После того как наполнили бокалы, я сказала:

— Как по-твоему, Джаспер, если Наполеона сошлют на Эльбу, примирится ли он с этим?

— Не знаю, Аннабель.

У него было мужественное волевое лицо и задумчивые серые глаза. Он с детства мечтал о военной карьере. Дядя Адам купил для него первый офицерский чин, и после девятнадцати лет Джаспер лишь изредка наезжал в Уэстон. Его возвращение обрадовало меня.

— Сомневаюсь, что властелин мира удовольствуется маленьким островком.

Заговорили об окончании войны, затем о предстоящем урожае.

«Слава Богу, — думала я, — что у нас в доме поселился дядя Адам с семьей. Слава Богу, что кто-то стоит между мной и Стивеном».

После ужина мы собрались в гостиной. Адам, Джаспер, Фанни и я сели за ломберный столик, чтобы сыграть в вист. Нелл и Стивен пошли взглянуть на розы. Мисс Стедхэм поднялась к Джайлзу.

Из-за головной боли я, к досаде Адама, моего партнера, играла плохо.

— Извините, дядя Адам, — сказала я, допустив очередную ошибку. — Пожалуй, мне лучше отправиться спать.

Стеклянная дверь отворилась, впустив Стивена и Нелл. Девушка была очень оживлена, ее темные глаза искрились. Стивен улыбался.

— Луна уже поднялась, — сказала Нелл. — В саду так красиво!

В висках у меня застучало.

— У бедной Аннабель сильная головная боль, — оповестила всех тетя Фанни.

Я с удивлением взглянула на нее, поскольку не упоминала об этом.

— От меня такое никогда не укроется, дорогая, — с сочувствием проговорила тетя Фанни. — Ведь у тебя под глазами темные тени.

— Едва ли это красит меня, — пошутила я, поднимаясь. — Вы разольете чай, тетя Фанни?

— Конечно, не беспокойся, ложись спать.

Я улыбнулась ей и пожелала всем спокойной ночи. Моя спальня располагалась в юго-западной части дома. Войдя в нее, я закрыла за собой дверь и прижала ее спиной, точно не желая впустить незваного гостя.

Мой затылок, казалось, сжимали тиски.

«Так жить нельзя, — подумала я. — Семья Адама не спасет положения. Стивен должен покинуть этот дом.

Но ведь я не могу выставить его! Как опекун Джайлза, он имеет право остаться здесь.

Стивен! О Боже, Стивен! Как мы зашли в такой тупик?»

Я позвонила в колокольчик, пришла Марианна и помогла мне раздеться. Отпустив ее, я не легла, а встала у открытого окна. Ночь была теплая, и я ощущала сладостное благоухание роз. Однако оно доносилось не из сада, а из хрустальной вазы на столе. Это позаботилась обо мне миссис Нордлем.

Чтобы не ложиться на большую кровать, где спала с Джералдом, я поставила у окна стул, устроилась на нем поудобнее и, вдыхая ласковый ароматный и влажный летний воздух, предалась воспоминаниям.

Мне восемь лет. Мама только что привезла меня в Уэстон-Холл и сказала, что отныне мы будем жить здесь.

Через год после смерти моего отца мама вышла замуж за графа Уэстона. Отец был военным. Он родился в знатной семье, но, как младший сын младшего сына, не имел состояния. Мама вышла за него восемнадцатилетней девушкой, и через два года родилась я. Похоронив отца, она решила устроить свою жизнь лучше, поселилась в Бате и начала блистать в тамошнем светском обществе. В конце сезона ей удалось поймать в свои сети еще одного графа Уэстона, недавно овдовевшего.