Стефани Блэйк - Огненные цветы

– Все плывет перед глазами, – слабо выговорила Равена и снова закрыла глаза.

– Спящая красавица. – В голосе Брайена появилась какая-то хрипотца, словно ему было трудно выговаривать слова.

Равена ощущала его горячее дыхание. И запах эля. Ладони его скользят по ее рукам. Пальцы лихорадочно расстегивают жакет и пояс. Равена неподвижно лежит в его объятиях, мягко покачиваясь где-то на границе между явью и забытьем. Она отдает себе отчет в том, что происходит, ошибки тут быть не может.

…будь осторожна…

Осторожна, как бы не так! Всю ее наполняет какое-то восторженное ощущение полной свободы.

Почувствовав его руки у себя на груди, Равена судорожно вздохнула. У себя на обнаженной груди. Такого она прежде не испытывала. Зарождаясь в отвердевших сосках, это ощущение постепенно спускается вниз, охватывая все тело. Он прижимается ртом к ее губам. Язык проталкивается сквозь безвольные губы. Равену кружит в вихре, и она не в силах противостоять упорному течению, несущему ее в сторону запретной гавани.

Неужели это происходит с ней? Нет-нет, не может быть! Это не она, это героиня какой-то романтической повести. А она, Равена Уайлдинг, просто наблюдает за происходящим со стороны.

Его ладонь скользнула под пояс панталон и поползла вниз по вздрагивающему животу. Пальцы запутались в девственном лесу.

Теперь наслаждение, испытанное, когда он гладил ее грудь, было вытеснено иным чувством – всепоглощающим экстазом. Равена была потрясена собственным открытием. Это вожделение.

Брайен мягко взял ее за руку и направил в нужное место. Ее пальцы сомкнулись на этом. Равена застонала. Глаза у нее открылись в изумлении, ресницы так и затрепетали.

– О Боже! Что это с тобой?

– Ну-ну, девчонка, не надо притворяться, – ухмыльнулся Брайен. – В твоем возрасте девушки, по-моему, должны знать, что у мальчиков есть свои особенности.

– Можно подумать, мне это неизвестно. В конце концов у меня два брата. Но такое! А может, ты калека? И как это ты с такой штукой разгуливаешь? Не мешает?

Брайен от души расхохотался.

– Ах ты, маленькая шалунья. – Он стиснул ее так, что дыхание перехватило. – Да нет, глупышка, он у меня чаще всего не такой. Только когда ты рядом.

– Только я? Ты хочешь сказать, я – единственная девушка в мире, вызывающая такое странное явление?

– У, хитрюга. Знаешь, Равена, ты хитроумнее иного законника.

В общем-то прикасаться к нему было приятно.

– Ладно, как бы то ни было, положение угрожающее. Как его успокоить?

– Есть только один путь. – Брайен потянул вниз ее панталоны. Сдвинув колени, Равена ловко выскользнула из них. Они откинулись на мягкую траву. Сверху – голубое, без единого облачка небо. Вокруг – изумрудные холмы. За свои шестнадцать лет Равена никогда еще не испытывала такой свободы и такого подъема всех чувств.

То обстоятельство, что она вот-вот потеряет невинность, ничуть ее не беспокоило. Когда Брайен раздвинул ей колени и любовно, бережно овладел ею, все показалось таким естественным, таким неизбежным.

Поначалу возникло легкое жжение и даже боль, но все быстро прошло, растворившись в накатывающих на нее волнах. Равена захлебнулась от восторга.

Она стонала, извиваясь под ним всем телом, откликаясь на его ласки со страстью, не уступавшей его собственной. Восторг все нарастал и нарастал. Волны набегали одна на другую. И вот уж больше некуда. Сердце колотится с такой силой, что, кажется, вот-вот выскочит из груди. Легкие работают, как паровые мехи. Все подчинено жадной плоти.

– О Боже!

По телу пробежала крупная дрожь, и Равена заскользила куда-то вниз, подобно листу, который подхватывает ручей, сбегающий по склону холма прямо в море.

Потом она в изнеможении лежала в его объятиях, с наслаждением ощущая, как лучи солнца ласкают обнаженное тело. А над головой – прозрачное небо. А вокруг – сладкий запах травы. И его запах. И ее собственный.

– Ты пахнешь морем. И я тоже.

Он растрепал ей волосы.

– Так и должно быть. Все люди вышли из моря. А мы, ирландцы, в особенности. Мы как море – темные и задумчивые.

– Вовсе я не темная и не задумчивая.

– Ну, сейчас и я тоже.

– Тебе должно быть стыдно, Брайен О’Нил. Воспользовался тем, что я расшиблась и едва сознание не потеряла.

– Да? – ухмыльнулся он. – А по-моему, ты только что работала куда энергичнее, чем когда подгоняла Апача. В какой-то момент мне даже показалось, что ты меня вот-вот сбросишь с седла.

– Фу, противный.

– Точно, и еще неотесанный, беспутный, несносный.

– И это еще слабо сказано. – Неожиданно глаза у Равены сузились, как у кошки, и она бросила на него загадочный взгляд. – Ну что, получил ответ на свой вопрос?

– Что еще за вопрос? – Брайен недоуменно воззрился на Равену.

– Ну как же, тот вопрос, что ты задал тем летом, когда мне исполнилось одиннадцать. В тот день, когда вы с Роджером поцапались.

Брайен помотал головой:

– Твоя взяла, малышка. Сдаюсь. Не припоминаю… – Он оборвал себя на полуслове – видно, в памяти его что-то зашевелилось. Лицо Брайена медленно расползлось в широкой улыбке. – Ах вот оно что! Теперь вспомнил.

– Ну и каков будет ответ?

– Равена, милая… – Голос у него сделался мягким, как воск. – Ты превзошла самые смелые мои ожидания. – Брайен взял ее за руку и принялся целовать пальцы, один за другим. Потом – ладонь.

Никогда еще Равене не приходилось видеть его таким серьезным.

– Что-нибудь случилось, Брайен?

Вопрос, казалось, удивил его.

– По-моему, я умом слегка тронулся, – сказал он, обращаясь больше к себе, чем к Равене.

Но уже в следующий момент он превратился в знакомого ей Брайена. Высокомерного, хвастливого, наглого.

– Да, Равена Уайлдинг, тут уж ничего не скажешь, сластолюбия у тебя на десяток девчонок хватит, и я бы еще с удовольствием с тобой покувыркался, да поздно уже, и боюсь, как бы твой отец с ружьишком в лес не вышел.

– Ты сейчас говоришь прямо как Мэри Дивер, – рассмеялась Равена.

– А что, в свое время она тоже была девчушкой что надо.

– Эта туша? Знаешь, Брайен, если бы у меня была плетка, я бы с удовольствием тебя отхлестала.

Не успела Равена опомниться, как Брайен перевернул ее на живот и звонко шлепнул по голым ягодицам.

– Знаешь, малышка, тебе бы самой не худо кое-где немного мясца нарастить. А теперь надевай штаны да поехали.

Глава 3

В тот самый день Брайен О’Нил дал себе торжественную клятву: на Равене женится он, а не этот молокосос Роджер.

Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.

Вот уже больше года как Брайен принимал активное участие в революционном подполье. В партию «Молодая Ирландия» его привел один собутыльник, некто Джон Блейк Диллон. Юные боевики, в большинстве своем крестьянского происхождения, не сразу приняли в свой круг отпрыска родовитого англичанина. Из десяти претендентов на вступление в партию четверым отказали – из соображений безопасности. Когда мужчина не может выдержать вида своих голодающих детей, только от самых сильных можно ожидать, что честь и любовь к родине они поставят выше вполне человеческой жажды жизни. Родной брат может оказаться потенциальным предателем.