Юлия Леонова - Звезда Любви

Больше они к этому разговору не возвращались, но после этого Невельской старался не заводить разговоров о своей невесте, дабы не напоминать князю о его утрате. Чем дальше уезжали они от Петербурга, тем разительнее становились перемены в окружающем их ландшафте. Пологие холмы и равнины сменились высокими сопками, покрытыми густым непролазным лесом, состоящим преимущественно из высокой добротной сосны и крепкой березы. Бог мой, какое богатство! — поражался Шеховской. Как красив и суров этот дикий край. За Уралом им практически не встречались помещичьи усадьбы, да и деревни здесь были совсем иные, не такие, какими он привык их видеть. Избы здесь строили высокими, но снега было столько, что и их заваливало по самые окна. Иркутск, привольно раскинувшийся на берегах Ангары, встретил их ясной морозной погодой, сиянием куполов местных церквей, отчетливо проступающих через синеватую морозную дымку и сибирским гостеприимством. Невельской сразу по прибытию отправился к Зариным, в дом своей невесты, а Шеховского, несмотря на отсутствие хозяина, тепло приняли в доме губернатора.

Глава 22

Шеховской не собирался задерживаться в Иркутске надолго, но передышка после трудного пути была просто необходима. На следующий день после приезда сразу после завтрака Поль взялся изучать черновик карты Амурского лимана, который любезно предоставил в его распоряжение Геннадий Иванович. Однако в картографии Павел был не силен, и он уже подумывал о том, что придется попросить Невельского разъяснить ему суть нанесенных капитаном на карту отметок и линий, как сам Геннадий Иванович явился в дом генерал-губернатора с тем, чтобы передать князю приглашение от Зариных на музыкальный вечер.

— Я понимаю, что Вам сейчас не до того, — смущенно улыбнулся Геннадий Иванович, — но вчера меня забросали вопросами о моем пребывании в Петербурге, и я рассказал в числе прочего, что имел счастие свести знакомство с Вами. Екатерина Ивановна и ее сестра Александра очень хотят познакомиться с Вами.

— Я буду, — улыбнулся в ответ Павел. — Непременно буду.

Вечером, облачившись в парадный вицмундир, Шеховской отправился к Зариным. Рано осиротевших Сашеньку и Катеньку Ельчаниновых после окончания Смольного института забрал к себе дядюшка. У Варвары Григорьевны и Владимира Николаевича Зариных собственных детей не было, и потому две осиротевшие племянницы нашли в их лице любящую семью. Девушкам ни в чем не отказывали, стараясь исполнить любой каприз: модные парижские туалеты, купленные на сибирское золото, шляпки, ленты, кружева. Не у всякой столичной модницы в гардеробе было такое изобилие. Сестры быстро покорили сердца всех молодых людей в округе, и в доме Зариных по вечерам часто собиралась веселая молодежь, играли и пели, устраивали танцы.

Так было и в этот вечер. Младшая, Катенька, давшая согласие Геннадию Ивановичу Невельскому стать его супругой, нынче воспринималась едва ли не как замужняя дама, а вот Сашенька по-прежнему была окружена сонмом поклонников. Весь цвет молодежи Иркутска был у ее ног. Окруженная толпой поклонников Александра обвела молодые веселые лица снисходительным взглядом и улыбнулась, полная сознания своей неотразимости и привлекательности, но услышав, что пожаловал еще кто-то из припозднившихся гостей, невольно перевела взгляд ко входу в гостиную. Едва только ее глаза встретились с взглядом молодого офицера, впервые пожаловавшего в их дом, как у девушки перехватило дыхание и отчаянно забилось сердце. Так вот каков, его сиятельство князь Шеховской! С трудом сглотнув ком в горле и справившись с волнением, Сашенька отвела глаза и продолжила начатый разговор. Краем глаза она успела заметить, как Невельской поспешил навстречу гостю с радостной улыбкой на лице. Заметив, что Геннадий Иванович вместе с ним направился к их тесному кружку, Александра отчаянно вцепилась в веер, чтобы не дрожали руки.

— Екатерина Ивановна, Александра Ивановна, позвольте представить Вам Павла Николаевича Шеховского, — обратился к ним Невельской.

— Очень приятно, сударыня, — улыбнулся Павел, поднося к губам затянутую в перчатку руку Кати, — весьма наслышан о Вас!

Катя опустила глаза и залилась очаровательным румянцем.

— Ах! Геннадий Иванович, — бросила она смущенный взгляд Невельскому, — право, мне неловко!

— Уверяю Вас, что слышал о Вас только хорошее, — усмехнулся Павел ее смущению.

Шеховской, привычный к салонному флирту, едва ли не скучая прошел весь церемониал знакомства, но когда его губы коснулись руки Александры, он ощутил, как вздрогнула девичья рука в его ладони. Подняв глаза, он удивлено взглянул в смущенно потупленные голубые глаза. Павел ничего не сказал, лишь поспешно отпустил руку Александры, и только едва заметная морщинка, пересекшая высокий лоб, выдала его растерянность. Он ведь не за этим пришел сюда, — нахмурился Шеховской, — ему вовсе не нужна любовь восторженной провинциальной девицы на выданье!

Веселье продолжалось, и только Шеховской был как бы в стороне от всего. Он о чем-то долго беседовал с Невельским и отвлекся от разговора только тогда, когда Катенька, поддавшись на уговоры молодых людей, села к роялю, и, взяв несколько аккордов, запела. Знакомые слова любимого романса Жюли ворвались в сознание: "Гори, гори моя звезда…". Князь переменился в лице, сердце стиснуло болью такой силы, что Павел, держась рукой за стену, медленно опустился на оказавшийся поблизости стул. Он снова словно бы перенесся в тот вечер в доме Радзинских, когда волнующий голос юной певицы совершенно заворожил его, а потом, обнимая тонкий стан, кружил ее в вальсе и тонул в омуте черных глаз.

— Красивый романс, не правда ли? — услышал он девичий голос у себя над ухом.

Повернув голову, Павел встретился глазами с незаметно подошедшей к нему Александрой.

— Да, — отозвался он. — Моей жене он тоже очень нравился.

— Ваша жена тоже поет? — с вымученной улыбкой поинтересовалась Александра.

— Пела, — ответил Шеховской. — Она умерла.

— О, простите, Бога ради! — смутилась Сашенька.

— Не стоит извинений, откуда вам было знать, — ответил Павел.

Саша не могла придумать, как продолжить разговор, а стоять рядом с князем и молчать было попросту неприлично, но сам Павел ничего не сделал, чтобы облегчить ей задачу. В эту минуту Шеховской мыслями был далек от Иркутска. Внезапно поднявшись со стула, князь разыскал Невельского глазами и направился к нему, оставив Александру в одиночестве. Переговорив с Геннадием Ивановичем, Шеховской торопливо простился с Владимиром Николаевичем и Варварой Григорьевной и покинул гостеприимный дом Зариных.