Ольга Резниченко - Стоун-Парк

— Безусловно, сохраню. Генри. Спасибо тебе.

— За что?

— За все.

Вдруг в мою дверь постучали. В мгновение Генри исчез. Я подбежала к окну, но там был лишь сплошной мрак.

Тяжело сглотнув застрявший в горле комок, находясь все еще в неистовом шоке, я обронила:

— Да.

Дверь отварилась. Зашел Уолтер.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Да.

Он подступил ближе, а потом, осмотревшись, присел на стул рядом с кроватью.

— Ты, наверняка, уже слышала, что вчера у сэра Томаса схватило сердце.

Я попыталась подавить в себе удивление.

— Врачи говорят, что ему осталось недолго. Несколько дней. Так что скоро владельцем Демпсифилда стану я. По праву все достанется мне. Так вот, я устал от того позора, что ты насылаешь на семью Демпси. Я разговаривал с Эдвардом. Я все же его догнал. И узнал, что произошло. Хватит, Эмили. Мне твои интриги уже в горле сидят. Завтра же ты покинешь этот дом. Не знаю, что ты скажешь моей сестре, но пусть даже малейшего намека на истинную причину не будет в твоих словах или взглядах. Это будет полностью твоим решением. И пусть только что-то не так, я выгоню вас обоих. Всем обитателям Демпсифилда известно, что Оливия не дочь Томаса. Так что если ты не желаешь ей бедности и позора, все выполнишь идеально. Прощай.

Уолтер сорвался с места и за секунды скрылся за дверью.

Я провалялась в кровати всю ночь, перебирая сотни доводов, идей и вранья. Но что мне ей сказать? И куда деваться?

Одно лишь разумное мне пришло в голову. Поступить, как Генри со своей семьей много лет назад. Я собрала вещи и до восхода солнца убежала с Демпсифилда прочь. Я напишу ей письмо, позже, как найду место. Я напишу, я придумаю что-нибудь вразумительное.

Крепко сжимая небольшой чемоданчик в руке, я шла через лес. Где-то там, за Стоун-парком есть коттедж миссис Бамред. Она всегда мне была, как родная тетушка. Миссис Джейн должна мне что-нибудь подсказать. Я найду себе работу и место для ночевки. Я справлюсь.

Одно только, что я не увижу Генри. После такого откровения я бесследно пропадаю, сбегаю из дома. Что он подумает? Но как его найти? Знаю, что он поселился в ближайшем городке. Но что это дает?

Неумолимое желание охватило меня увидеть в последний раз фонтан.

Ах, мой миленький родной фонтан. Я буду скучать по тебе. Ты подарил мне столько радости и счастья. Пусть даже опасного. Но я не боюсь Генри. Глупо, абсурдно, но факт.

Здесь было темно и жутковато, потому я отправилась прочь в сторону дома Бамредов. Только сейчас я заметила, что иду по дорожке, недалеко от любимого деревца. Мирт. Пару шагов направо — и вот оно. Уже во многих местах цветы опали. Скоро появятся маленькие беленькие ягодки. Я сорвала веточку на память.

— Что ты здесь делаешь? — от неожиданности, эти слова из ниоткуда, подобно молнии, меня ошарашили. Я подскочила на месте.

— Прости.

Я развернулась на звук.

— Генри.

— Что ты здесь делаешь в такое время? Да еще с чемоданом. Эмили!

Я молчала. Вдруг на меня, подобно цунами, нахлынули мысли и воспоминания. На мгновение меня охватили страх и волнение.

— Ой, прости, — вдруг Генри пристыжено отступил пару шагов назад. — Прости.

— Что ты?

— Ты боишься меня. Я знал, что так и будет.

— Я просто все еще не осознала. Все происходит так быстро. Еще вчера он напал на меня, а сегодня.

— Прости меня, я не должен был оставлять тебя одну. Я даже не мог предполагать.

— Это я виновата. Я должна была тебе рассказать.

— Что рассказать?

И она, набравшись мужества, шагнула вперед, к нему. Эмили готова была уже раскрыться, как вдруг все воспоминания новой волной нахлынули, еще напористей и безумней, окончательно сбивая с толку, сдавливая и разрывая одновременно. Она, переполненная отчаянием и горем, рухнула на колени, закрыв лицо руками. Боль, горе, обида и ужас вырывались изнутри, подобно взрывам вулкана.

Генри застыл в недоумении. Он хотел обнять ее, успокоить, но в тоже время боялся ее напугать. Ведь теперь она знает, что он — чудовище. Ничем не лучшее того Эдварда, в тысячи раз опаснее и смертоноснее. А еще… он старый глупец, который влюбился в девятнадцатилетнюю девушку. Как он может на что-то надеяться и мечтать. Дружба. Вот их удел. И только.

— Эмили. Прости меня.

— Ты… здесь не причем.

— Тогда что случилось? Расскажи, пожалуйста.

Он робко присел рядом. Непреодолимое желание дотронуться, обнять, успокоить. Но нельзя.

Сквозь слезы и рыдания, проглатывая острые комки и соленую кровь души, она пыталась говорить:

— Пообещай, пообещай, что если я все расскажу, что ты ничего ему не сделаешь? Прошу.

— Эмили, — застыл в ужасе Генри.

— Пообещай.

— Обещаю, я оставлю его в живых.

— Нет, ничего не сделаешь, никакой мести… Пообещай, молю.

Она жадно всматривалась заплаканными глазами ему в душу.

— Обещаю.

— Хорошо, — и переборов очередной взрыв истерики, девушка продолжила. Она рассказывала о встрече с Мендвудом у фонтана, о том, как спас ее Уолтер своим приходом, как Эдвард вновь напал в лесу, как оклеветал ее перед Уолтом, как Демпси младший выгнал ее, как угрожал ей Оливией.

Генри молчал. Его лицо окаменело, застыло, глаза почернели, налившись ненавистью и смертью.

Эмили, борясь с истерикой и обидой, легла на траву. Свернулась калачиком. Генри молчал.

Постепенно я стала успокаиваться. Его холодная рука нежно гладила мои волосы.

— Не молчи, прошу.

— Ты жестокая.

— Я? Я жестокая?

— Единственное, что я могу сделать в этой жизни безупречно — это уничтожать такую мразь. А ты…

— Прошу, не стоит. Я не хочу, чтобы ты из-за того ублюдка становился монстром, его жизнь накажет.

— Стоп, Эмили, — и Генри резко отодвинулся от меня, невольно меня испугав. Я уставилась на него в ожидании, — пойми. Я не становлюсь монстром, я являюсь им всегда, каждую секунду своего существования я есть чудовище, опасное, кровожадное, смертельное, — и он злобно оскалился, обнажив белые зубы. Острые клыки заметно выделялись среди идеального строя безжалостных лезвий. Ужас и страх охватили меня. Но все равно что-то безумное меня манило к этому монстру и теперь.

— Даже сейчас. Запах крови меня лишит рассудка — и я мало, что смогу контролировать, если вообще смогу. Я, безусловно, в силу своих убеждений и привычек кажусь тебе благородным, нормальным, хорошим, но я не такой. Ты знаешь, я думаю, что я хуже Эдварда. Прости меня. Я буду стараться изо всех сил делать тебя счастливой, мой милый друг. Но ты всегда должна понимать, с кем рядом находишься. Только так мы можем быть вместе. Согласна?