С Новым годом, крошка! - "Nogaulitki"

И вот, я стою готовая и наряженная… Ну, как наряженная – на мне новые трусы с Тором и старые джинсы с облегающим свитером, и собираюсь отправиться к Настям. В моем пакете помимо косметички и бутылки шампанского лежал контейнер с оливье – это было условием моих подруг – каждый приходит с каким-нибудь салатом или горячим блюдом. Мне достался оливье, и то потому, что девчонки знали, что я его прекрасно готовлю.

Надев пальто и сапоги, я еще раз осмотрела себя в зеркало и, послав самой себе воздушный поцелуй, вышла из квартиры. Такси уже было у подъезда, поэтому я должна была прибыть к Настям вовремя – к одиннадцати. Я вызвала лифт, и только на табло загорелась цифра моего седьмого этажа, дверь, ведущая в наш с соседкой тамбур, открылась.

На пороге появилась Кира, одетая в лыжный костюм.

— Подождите меня, пожалуйста, — попросила она, увидев, что я захожу в лифт. Я послушно нажала на кнопку, не позволяющую дверям закрыться. – Спасибо. И здравствуйте, — улыбнулась она, когда вошла внутрь кабины.

— Здравствуйте, — вежливо кивнула я и нажала на кнопку первого этажа.

— Поехали отмечать? Не поздновато? – поинтересовалась моя соседка, предварительно осмотрев меня и, как мне показалось, одобрительно хмыкнув.

— В самый раз, — пожала я плечами, стараясь в очередной раз не покраснеть и не выставить себя еще большей идиоткой, чем мне удавалось до этого. Хоть одна наша встреча может пройти нормально? – Мы договорились к одиннадцати. А где ваша собака?

— Отдыхает после долгой прогулки и подарков, — усмехнулась Кира. – У него теперь три новых игрушки.

— А вы куда? – я решила тоже быть дружелюбной. – Вы же собирались с ним отмечать.

— Да, — кивнула она. – Я решила взять бутылку вина. Ну, отметить-то как-то нужно, — улыбнулась она, не отрывая от меня глаз. На самом деле, ее манера смотреть прямо в глаза меня немного смущала.

— Вина? Почему не шампанского? Будете пить в одиночку? – спросила я и прикусила язык. Ну, что я за дура?

— Вино я люблю больше. И думаю, один бокал, пусть и в одиночку, не сделает меня алкоголиком, — спокойно ответила Кира, улыбнувшись уголком губ. Но по ее взгляду я поняла, что мое замечание было ей неприятно.

— Извините, я… — как только я собралась принести извинения за свои слова, кабина дернулась и… остановилась.

Мы обе молча уставились на двери. Кира подошла к панели управления и еще раз нажала на единицу. И еще. И снова. Никакой реакции.

— Мы… застряли? – сглотнув, спросила я, глядя на свою соседку.

— Похоже на то, — нахмурившись, ответила она, нажимая уже на разные кнопки. Но кабина как стояла колом, так и не сдвинулась с места.

— Нужно вызвать диспетчера, — пробормотала она и нажала на кнопку с изображением колокольчика.

Послышалось какое-то шуршание, скрежет, а потом какой-то сонный голос нам ответил.

— Девушка, мы застряли, — громко проговорила Кира в место, которое, предположительно, было динамиком.

Я поставила пакет на пол и уперлась спиной в стену кабины, закрыв глаза. Я ненавижу находиться в замкнутых пространствах. Честно, я бы спускалась и поднималась пешком, если бы не умирала каждый раз уже на третьем этаже. И обычно я более-менее спокойно выдерживала поездку в лифте, как-то привыкла, но быть запертой в крошечной прямоугольной коробке для меня было сравнимо с… походом к стоматологу. Поэтому я мысленно считала до десяти и обратно, пытаясь себя успокоить, пока Кира выясняла, когда кто-то придет нас спасать.

— Ну что, какие новости? – спросила я, услышав, что девушка чертыхнулась и замолчала.

— А вы… не слышали разговор? – спросила она, явно удивляясь.

Я отрицательно покачала головой:

— Нет. Я ненавижу замкнутые пространства. Так что… Я в панике. А когда я в панике, я, как выразилась моя подруга, похожа на козу, — проговорила я, открывая глаза и сосредотачивая свой взгляд на девушке, которая уже расстегнула куртку.

— Простите?

— Ну, не на обычную козу в смысле, — попыталась объяснить я, — а на одну из тех, которые при испуге цепенеют, падают и притворяются мертвыми.

— Вот как, — усмехнулась Кира. – Ну, я не могу вас слишком обрадовать. Нет никакой гарантии, что мы выйдем отсюда в ближайшее время. На это может потребоваться полчаса, а то и больше.

— Прекрасно, — простонала я. – Здесь довольно жарко, соответственно, мы дышим чаще, а это значит, что совсем скоро тут кончится кислород, и мы задохнемся. А когда кто-то придет, чтобы нас освободить, то обнаружат на полу лифта два уже начинающих разлагаться трупа. С Новым годом, — проговорила я и опустилась на корточки.

— Боже, — рассмеялась Кира, снимая куртку и оставаясь в тонкой толстовке. – У вас очень пессимистичное мышление.

— Нет на самом деле, – призналась я. – Просто когда я паникую и нахожусь на грани нервного срыва, я начинаю придумывать самые плохие варианты развития ситуации. Кстати, — вспомнила я, — мне нужно отменить вызов!

Я достала телефон и простонала. Сигнала не было. Наверное, водитель меня там уже отматерил по первое число.

— Нет сигнала, — сообщила я своей напарнице по несчастью.

— Да, обычно в лифтах не ловит. Стены не пропускают сигнал, — кивнула девушка и проверила сигнал у себя. Его аналогично не было. – К слову… скажите, в моем кабинете вы тоже паниковали?

— Конечно, — горячо согласилась я, убирая телефон обратно в карман джинсов. – Есть несколько вещей, которые заставляют меня «быть козой».

— Расскажите мне, — предложила Кира, тоже садясь рядом. Но в отличие от меня, она уселась прямо на задницу.

Я посмотрела на нее и, подумав мгновение, сделала то же самое.

— Так гораздо удобнее, — пробормотала я, расстегивая пальто и убирая подол за спину, чтобы не замарать хотя бы его.

Кира кивнула и снова сказала:

— Так что еще заставляет вас паниковать?

— Вы уверены, что хотите это слушать? – усмехнулась я, глядя на девушку.

— Если вас это хоть немного отвлечет – я с радостью послушаю, — улыбнулась Кира. – Нужно уметь говорить о своих страхах, чтобы с ними бороться. Поэтому давайте, расскажите мне, что еще заставляет вас «быть козой».

Я усмехнулась и покачала головой.

— Ну, про замкнутые пространства и врачей вы уже знаете, — проговорила я, а Кира согласно кивнула. – Еще… Змеи, пауки, слишком большие бабочки, а также… Плачущие женщины.

Кира удивленно подняла бровь:

— Плачущие женщины?

— Да, — кивнула я. – Я чувствую себя совершенно беспомощной в эти моменты.

— Это забавно, — усмехнулась девушка.

— А вы? Чего боитесь вы, товарищ доктор? – я уселась удобнее и приготовилась слушать.

— Ох, даже не знаю… — протянула девушка. – Боюсь, ваш список мне не переплюнуть, — усмехнулась она.

— Ну, вы попробуйте, — настаивала я.

— Ну, хорошо, — она надула щеки и медленно выпустила воздух. – Я боюсь… — Кира замолчала, задумавшись, а потом смешно поморщилась. – Я не скажу.

— Нет, скажите! Я же призналась! – воскликнула я.

— Вы будете смеяться, — пробормотала девушка, снимая уже толстовку и оставаясь в белой футболке.

— Обещаю, что не буду, — заверила ее я. – Говорите.

— Хорошо, — закатила она глаза. – Я боюсь… еловых веток.

Я посмотрела на свою соседку.

— Это шутка? – улыбнулась я.

— Я же говорила, что вы будете смеяться, — пробормотала она и опустила голову, от чего волосы упали ей на лоб.

— Нет-нет, я не смеюсь, я просто… Серьезно? Еловых веток? – не удержалась я. – Но… почему?

— А почему вы боитесь пауков или бабочек? – пожала плечами Кира. – Вот поэтому и я боюсь этих веток. Просто фобия.

— Ну, не думаю, что ветка может… не знаю… напасть на вас и… укусить, например. А паук может. И змея может, — рассуждала я.

— Да, все пауки вокруг так и хотят вас укусить. А бабочки и подавно, — усмехнулась Кира. – Как нападет, как защекочет крыльями.

— Эй, я боюсь только больших бабочек. Вы видели их глаза? Это же ужас!

Кира рассмеялась и покачала головой.