Жизнь как теннис - "TanzaLiz"

На выходе со стадиона Эмма встретилась с Деби.

- Здравствуй, Деб, - поздоровалась блондинка и, не останавливаясь, вышла на улицу.

- Привет, - Деби хотела спросить у Эммы как игра, но та даже не остановилась, - Эмма, подожди. Ты куда?

- Я в гостиницу, - уже на улице Эмма буднично ответила Воркенсон.

- И можно узнать с какого это хрена? - не сдержалась от эмоций Деби.

- С такого, что моя игра закончилась, и я еду отдыхать от тяжелого матча, - продолжала удивлять спокойствием саму себя Свон.

- У Миллс игра через 15 минут, ты не собираешься поддержать свою девушку? - спросила Воркенсон.

- Свою девушку? - приподняла бровь Эмма и по глазам Воркенсон поняла, что Реджина ей ничего не рассказала, - Деб, она не моя девушка и никогда не будет таковой.

- Свон, вы вчера вечером переписывались, и все было хорошо. Что произошло? - пытаясь быть спокойной, спросила Дебора.

«О, Господи. Да за что они все на мою голову? Спросите у Миллс что произошло…»

- Ничего не произошло, - холодно ответила Свон, - прости, Деб, мне уже пора, - и снова собиралась уйти Эмма.

- Нет, я знала, что Миллс идиотка, но у меня хоть какая-то надежда была на тебя. Кто из вас теперь накасячил? Почему нельзя просто быть друг с другом? Хотя ладно, иди, отдыхай. С победой, - выговорившись Воркенсон пошла на стадион, - Миллс, я тебя точно убью.

- Да не причем тут Миллс. Я виновата! - кинула Свон и, развернувшись, ушла в направлении машин.

Дебора развернулась и посмотрела на Эмму, - объясни мне, что у вас произошло? Я вижу, ты переживаешь.

- Произошло то, что я идиотка! Не нужно было даже думать о том, что у нас может что-то получится. Я в этом виновата, только я, - услышала из-за спины вопрос Деборы Эмма и тихо проговорила себе под нос.

- Свон, хватит ныть. У вас все может получиться. Пойми, Миллс - сложная и упрямая, в ней масса недостатков. Но если она любит … Эмма, хватит устраивать, этот тупой детский сад. Ты сейчас идешь со мной на трибуну и поддерживаешь свою девушку или ты возвращаешься в гостиницу и теряешь ее и последний шанс быть с ней счастливой, - Воркенсон развернулась, - решать тебе. Я буду в vip-зоне, - кинув последнюю фразу, ушла.

Эмма так и продолжала стоять спиной, она поняла, что Воркенсон ушла и оставила ей выбор.

«А может Деби права? Нужно плюнуть на свою гордость и просто подойти и извиниться перед Реджиной? Она ведь злится то не потому что Джонс прогнал ее. А потому что я сама не рассказала ей мою проблему. Но как я должна была ее рассказать, если сама до конца не могу понять это? Нет. Нужно завязывать с самоедством, а просто разъяснить ситуацию и дальше пусть решает Миллс. Я постараюсь принять любой ее выбор. Хоть это будет и тяжело… Да и зачем?» - Эмма была полностью уверена, что Реджина не выберет их.

Походив около выхода и обдумав кучу вариантов, как поступить, Эмма остановилась на одном - поддержка Реджины. Свон не хотела, чтобы Миллс проиграла, и будет из-за всех сил болеть за нее. Но вот на счет их отношений Эмма все же придерживалась своего первого решения - нет никаких отношений, а есть только теннис.

Свон поднялась на трибуну для особых гостей уже в разгар первого гейма. И ничего не говоря Воркенсон, подсела к ней и стала наблюдать за игрой.

Миллс была настроена на игру. Она не смотрела по сторонам, и поэтому не видела, когда Эмма появилась на трибуне. Реджина с легкостью взяла первый гейм, следующей была подача соперницы.

- Свон, а ты какой сок любишь? - спросила Воркенсон, она порадовалась выбору Эммы.

Эмма смотрела за каждым ударом Реджины и не замечала ничего и никого вокруг. После первого гейма Эмма услышала, что Воркенсон, что-то спросила:

- А? Что? - посмотрела на подругу Миллс Эмма.

- Нет, ничего. Просто Миллс любит персиковый, хотя всегда пьет ананасовый, - Деби хотела разрядить обстановку и снять напряжение у Эммы.

- Персиковый? Ананасовый? - ничего не поняла Свон, она совершенно выпала из реальности.

- Сок, Свон, сок. Она любит пить персиковый, - повторила Деби.

- Черт, Деби, причем тут сок?! - взорвалась Свон, - какая разница какой она пьет сок, когда она играет на корте? Да и вообще, какая мне разница?

- На корте она проводит лишь часть своей жизни. А в жизни она должна пить, и любит она персиковый сок, но пьет всегда ананасовый. Ты просто должна это знать, - Воркенсон понимала, что несет чушь, но ей нужно было выпустить эмоций Эммы.

- Пить она конечно должна. Но какое мне дело до ее предпочтений, Воркенсон?! - гаркнула блондинка, - зачем мне это знать? Мне совершенно наплевать на это! Пусть хоть виски с колой пьет, мне все равно. Она сделала свой выбор, и я тоже! - последнее Эмма говорила уже стоя. Эмоции, переполняющее ее, не давали просто сидеть на месте.

Реджина принимала подачу, как боковым зрением увидела движение на трибуне. Она перевела взгляд и увидела стоящую Эмму, которая кричала на Воркенсон. Деби в свою очередь была совершенно спокойна и следила за игрой.

«Эм, ты пришла. Нет, я не могу быть этому рада, но я рада» - за размышлениями Реджина отвлеклась, и счет стал 40:30, не в ее пользу.

- Она не пьет виски с колой. Из алкоголя Миллс предпочитает мартини. Эмма, ты правильно сказала, что ты сделала свой выбор, ты здесь! - посмотрев на Свон, констатировала Воркенсон.

- Я здесь с одной единственной целью - поддержать Реджину. Как только матч закончится, я сразу уйду, - эмоционально высказывалась Свон, а потом посмотрела на табло и увидела гейм-поинт у Хелеп, - черт! Было же 0:30.

- Она увидела тебя, - спокойно сказала рыжеволосая.

- И что у нее такой же синдром как у меня? - усмехнулась Свон.

- Какой синдром? Она отвлеклась, на то, что ты стоишь и орешь на весь стадион, - пояснила Деби.

- Забудь, - махнула Эмма и, сев на место, продолжала следить за игрой. В это время Миллс шла на лавочку отдыхать между геймами. Счет стал 1:1.

Реджина сидела на лавочке и смотрела на Эмму, которая была сильно напряжена. Но тут ее взгляд поймала Деби, которая была спокойна.

- Может, ты все же объяснишь мне, что произошло, - сказала Дебора.

Эмма, не отрываясь, смотрела на Реджину, и когда Миллс пошла на корт, Эмма сказала:

- Она разозлилась на меня. И я ее понимаю, я не сказала, что могу проиграть в ее присутствии, - устало ответила Свон.

- Ты не сказала одной из лучших теннисисток и своей девушке, что ты можешь проиграть в ее присутствии?! Свон … у меня нет слов, - скрывая улыбку, сказала Деби, - Эмма, у каждого спортсмена есть свои суеверия. Миллс, выходя на корт, прокручивает свою ракетку в руке три раза, а на ее голове одна и та же повязка вот уже 6 лет. Ты должна была сказать.

- Деби, да я сама не верю, в это суеверие как ты выразилась. Но всегда когда приезжал отец на мои игры, я проигрывала, дергалась и нервничала, как говорят Джонс и отец, а сама я этого не замечала. И только после травмы плеча отец перестал посещать мои матчи, и тогда я прокляла все на свете, в том числе и себя за такую вот ситуацию. Ты не представляешь, каково это знать, что никого рядом нет, а еще сложнее, когда ты знаешь, что так и должно быть. Я не хотела и не хочу верить, что не могу играть в присутствии близких мне людей. Мне важно было, чтобы Миллс пришла, но получилось, так как получилось, - грустно улыбнулась Эмма.

- Скажи ей об этом. И заметь, успокаиваешься ты, успокаивается она, - махнув рукой в сторону табло, где счет был 40:0, сказала Деби

Свон усмехнулась и немного выдохнула когда, посмотрев на корт, увидела, что Миллс подачей навылет завершила гейм в свою пользу.

- Деб, она не захочет меня слушать.

- А и не нужно чтобы она хотела, тебе просто нужно сказать. Миллс - это стена, просто не все знают, что стеклянная, - похлопав по плечу Свон, сказала Воркенсон.

Эмма благодарно посмотрела на Воркенсон и все же задала вопрос, ответ на который окончательно убедит или же разубедит Свон:

- Скажи, ты действительно считаешь, что у нас получится? Ты ее лучшая подруга, скажи честно я, правда, нужна ей?