Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 135

Я помянул только что монетизацию контента. В самом деле, наиболее успешные блогеры изыскали способы получать за свои посты деньги, которым могло бы позавидовать даже большинство журналистов. Монетизация хоть и не меняет сути явления, однако же вносит коррективы в терминологию: в том смысле, что отличие журналистики от блогерства больше невозможно сводить к какой бы то ни было «профессиональности», то есть написанию текстов за деньги.

В конце концов я окончательно запутался. Чем больше я писал, тем сильнее становилась внутренняя уверенность, что я, слава богу, все-таки не являюсь журналистом. Чем больше блогеров вокруг выходили на коммерческую тропу, тем нелепее выглядело разделение журналистов и блогеров по денежному критерию.

Остается последнее — содержание. Именно беспристрастный анализ собственных текстов заставил меня безоговорочно признать свое творчество именно блогерством, а не журналистикой (повторюсь: слава тебе господи!). То, что я пишу, не может считаться журналистикой по главной причине: мои тексты напрочь лишены иллюзии объективности! Голубятни в «Компьютерре», корпоративная эссеистика в «Бизнес журнале», ежедневная колонка в Национальной деловой сети — это фейерверки субъективности, упивающейся собственной субъективностью и преисполненной от того ликованием!

Любая журналистика априорно строится на самообмане объективности и лицемерном навязывании этой иллюзии читателям. Журналист, продажный уже по самому определению оплаченного текста (Ильич называл эту продажность «партийностью» и даже мысли не допускал о возможности существования внепартийной, то есть беспристрастной, журналистики), мало того, что не признается себе в мотивированной и строго детерминированной природе собственных выводов, сделанных в статье, так еще и с пеной у рта пытается убедить читателей в своей «объективности». Какая мерзость, это ваша заливная рыба!

Блогер, опять же по определению, априорно исходит из субъективного импульса и эта позиция единственно честная и открытая, какая только может проявиться в тексте, помещенном в общественное поле. Блогер может быть графоманом (помимо готовности писать за просто так из «внутренней потребности» есть и второй критерий: полное отсутствие литературного вкуса, подобно отсутствию слуха в музыке), даже в подавляющей массе своей графоманом и является, но при этом блогер несоизмеримо честнее журналиста (много приятнее мне писать «журналюги») в своей субъективности.

Осталось объяснить, почему блогерство мне представляется наилучшей формой творческого самовыражения. Здесь не будет никаких откровений и мистики. Просто делиться мыслями в тексте, опубликованном в онлайн дневнике, несоизмеримо чище и благороднее, чем писать анонимки и доносы, играть в домино у подъезда, жрать водку с горла у винного магазина, тупо валяться под разобранным на детали говномобилем и пожирать глазами проклятый голубой унитаз. В сравнении с миллионом мейнстримных форм обывательского времяпрепровождения блогерство даже в клиническом варианте конченой графомании полезней и для души, и для окрущающего мира. Аминь!

Софтверный аппендикс сегодняшней «Голубятни» называется Lyn и являет собой самый легкий, самый быстрый и самый элегантный вьюер и органайзер фотографий для платформы Mac OS X:

Основные достоинства Lyn по сравнению с тяжеловестными монстрами iPhoto, Aperture, Lightroom и Media Pro:

- то, что называется lightning fast без всяких скидок и компромиссов,

- идеальное портирование изображений прямо из каталога во все социальные сети, Пикасу, почтовик и Дропбокс нажатием одной кнопки на панели меню,

- отсутствие собственной индексной базы данных, дублирующей основное место хранения фотографий,

- очень удобный и исчерпывающе информативный инспектор, выдающий все данные по любой фотографии,

- лаконичный и удобный интерфейс для базовых операций (вращение, обрезка, изменение размера и проч.) над фотографиями.

После многолетних поисков и тестирования наверное всех существующих под Мак вьюеров и органайзеров (Phoenix Slides, JustLooking, Sequential, JView, JetPhoto Studio, FFView, CocoaSlideShow, Xee, ACDSee), перечисленных достоинств мне оказалось достаточно, чтобы назначить Lyn штатным органайзером и вьюером фотографий в моем надкусановом хозяйстве.

К оглавлению

Голубятня: Кококо с Жимини

Сергей Голубицкий

Опубликовано 23 августа 2012 года

Давно мы не культур-повидлианствовали на кинематографические темы! Не порядок. Будем исправлять, тем более, что у меня прямо руки чешутся поделиться радостью от просмотра «Кококо» Дуни Смирновой.

Полагаю, читатели этот знаковый фильм уже посмотрели, а если нет, то непременно поглядите сегодня же! Поводов к тому множество: восхитительная, находящаяся за гранью искусства игра Анны Михалковой и Яны Трояновой, блестящий сценарий, блестящая динамика, блестящий сюжет, живая сценография и — главное! — тональность! Тональность в картине взята до того правильная, что ради нее одной можно простить любые огрехи (тем более такие мелкие, как странная звуковая дорожка :)

Что же это за тональность такая в «Кококо»? Было бы кощунственным обманом читателей, если бы я сказал, что Дуня Смирнова в визуальных художественных образах воспроизвела суровую реальность Отечества 2012 года. В «Кококо» такого рядом нет. Формально перед нами водевиль на тему приезда в Питер провинциальной хабалки (так героиню Яны Трояновой многократно обзывают в самом фильме), случайного знакомства и породнения судьбой с рафинированной представительницей, прости господи, характерного недоразумения всех отечественных эпох — т.н. «творческой интеллигенции», героиней Ани Михалковой.

Продолжая формальную канву фильма, можно сказать что хабалка из провинции постоянно жрет, пьет, гуляет, трахается направо и налево, громко вякает запредельно тупые сентенции, хамит, устраивается на работу, одним словом — живет (в том смысле, в котором живет 90 процентов населения любой страны мира). В противоположность хабалке представительница «мозга нации» (по отношению к Ане Михалковой у меня язык не поворачивается употребить здесь мой любимый перифраз ненависти Ильича) редко но всегда метко вещает мудрые тонкие вещи, трудится в музее, где в банках третий век уже как пылятся уроды, чуть-чуть пригубляет, чуть-чуть слушает красивую музыку и любуется красивыми картинами Тышлера, трогательно занимается любовью (правда, не брея ноги), но — главное! — борется с социальной несправедливостью посредством подписания открытых писем и даже митингов в защиту чести и совести русского народа — Михаила Борисовича Ходорковского!

Все эти головокружительные кружева выписываются на экране с такой головокружительной искрометностью, что не смотреть «Кококо» никто не имеет просто морального права.

А теперь — самая сермяга. Фабула выше — это, как я уже оговорился, не более, чем формальная канва, которая отражает — нет, не суроde. реальность Отечества 2012 года, а представление об этом Отечестве тех самых «мозгов нации», которые столь талантливо транслирует Дуня Смирнова. И получается, что «провинциальная хабалка» — не хабалка per se, а то, как видят родной народ «мозги нации»! Ну а «тонкая, наивная, чистая, благородная, скучненькая, некрасивенькая, жалостливая» питерская рафинэ — отнюдь не художественное отражение «мозгов нации» per se, а то, как «мозги нации» сами себя видят!

Это двойное зеркало умопомрачительно и феерично. Видеть одновременно две искаженных реальности, воспроизведенных сознанием, которое — в силу природной тонкости ума (я про Дуню Смирнову) — вроде как бы понимает фальшивость и лживость этого своего воспроизведения, однако ничего с собой не может поделать, потому как знает: выразись оно (сознание) иначе, его уже не поймет сама рафинированная аудитория: видеть все это — прям праздник какой-то эвфуистический для эпохи постпостмодернизма!

В финале картины Дуня Смирнова таки поставила жирную точку в своем резюме режиссера, тонко чувствующего реальность на уровне интуиции: за несколько секунд она вывела своих героинь на уровень гражданской войны, а затем молниеносно вернула их в состояние подвешенного odi et amo, именно что интуитивно почувствовав фальшивость такого противопоставления!

О, это гениально! Нет же на самом деле никакого противостояния «мозгов нации», которые — плоть от плоти своего народа, и «провинциальных хабалов», простолюдинов неумственного труда, которые жрут и пьют вместо того, чтобы ныть на власти и митинговать за бандитов. Противостояние это — лишь в головах либерально-невменяемых зарунетченых до смерти существ, которые давно уже не в состоянии отличить утку от поросенка. В живой жизни вместо противостояния есть ласковый симбиоз вечных ценностей: одни граждане любят деньги, но предпочитают не напрягаться, а, довольствуясь малым, сибаритствовать над книжкой. Другие граждане любят деньги, но предпочитают забить на книжки и прямым текстом выражать самое сокровенное: «Слышь, ты эта, того, пойдем быстренько в кусты — полюбим друг друга!».