Мне некогда! В поисках свободного времени в эпоху всеобщего цейтнота - Шульте Бриджид

Флорной пришла в Пентагон, став первой женщиной, занявшей такой высокий пост, и она надеялась, что тем самым откроет двери большой политики молодым девушкам, сказала она The New York Times в 2009 году. Она ушла из министерства обороны, показав всем, что карьера не всегда строится «по прямой». И какой бы важной ни была карьера, счастливая жизнь намного важнее. Она ушла, но оставила Пентагону новую рабочую культуру, которая помогает не только женщинам достичь карьерных высот, но и всем сотрудникам работать так, чтобы у них оставалось время на самые важные вещи в их жизни.

Часть третья

Любовь

Глава 8

Тупик гендерной революции

В течение многих лет я гнала поэзию прочь: «Уходи, у меня нет времени… Я вычищала до блеска дом, и все такое».

Элеонор Росс Тэйлор, поэт и жена Питера Тэйлора, новеллиста, обладателя Пулитцеровской премии

Говорят, что феминизм только добавил нам работы.

Хайди Хартман[41]

День благодарения, два часа после полудня. Через три часа у нас дома за праздничным столом соберется компания из восемнадцати друзей – это давняя традиция. Всю последнюю неделю я, работая полный рабочий день, искала кулинарные рецепты, думала, что приготовлю, составляла длинный список продуктов и три раза ездила в магазин. Мне нужно было купить новую скатерть, и я тратила обеденные перерывы на ее поиски. Поздно вечером я таскала из подвала подруги складные столы и стулья. Я пекла пироги, чтобы их хватило на всех ребятишек, которые тоже будут на празднике. Ночами я резала овощи и готовила сложные блюда, за которые берусь только раз в год. Этим утром я сделала быстрый завтрак, и мы поехали за индейкой, – я даже не успела переодеть спортивный костюм. Девятикилограммовая розовая индейка уже была готова отправиться в духовку. Столы еще не были собраны, на кухне царил полный беспорядок: везде стояли кастрюли, сковородки, на столе лежали горы нарезанных овощей, где-то просыпалась мука – как будто только что взорвалась бомба.

Том подходит к холодильнику. Я думаю, что он хочет помочь мне приготовить индейку. Но он достает трехлитровую упаковку пива.

– Я пойду к Питеру, помогу с индейкой, – заявляет он.

Я в недоумении поднимаю брови.

– Питер готовит индейку в коптильне. Ты собираешься к нему, чтобы сидеть в саду, греться на солнце, пить пиво и смотреть, как коптится индейка? – изумленно спрашиваю я. Том виновато улыбается и выскальзывает за дверь.

От возмущения я не могу пошевелиться.

Я ни на что не жаловалась всю неделю. Я люблю готовить и приглашать друзей к нам в гости на День благодарения. Я не просила мужа помогать мне, потому что двадцать лет брака показали, что жалобы и настойчивые просьбы никогда не приводят ни к чему хорошему. Я привыкла устраивать праздники сама. Ученые утверждают, что подготовка к праздникам и сбор всей родни для укрепления семейных уз всегда были женским делом{282}. И Марта Стюарт[42], признанная икона домашнего совершенства, с ее эксклюзивными уникальными резными подсвечниками из тыквы, которые выглядят как лампы Tiffany, и куколками из початков кукурузы, которыми она украшает свой праздничный стол на День благодарения, лишь подтверждает ощущение того, как далеко нам, женщинам, до идеала.

Я поставила индейку в духовку и стала готовить остальные блюда. Слава богу, моя сестра Клэр здесь, мне ее помощь просто необходима. Так и суетимся женским коллективом в кухне. Я думаю о прошлом. Мы с Томом очень хорошо делили обязанности по дому, когда нас было двое. Но с того момента, как появились дети, это равновесие пошатнулось. И хотя мы прикладывали все силы, чтобы исправить положение, меня не покидало ощущение, что я несу ответственность абсолютно за все. Я все делала сама, и это стало настолько естественным, что я перестала обращать на это внимание. Хотя мы оба работали полный рабочий день и зарабатывали примерно одинаково. «Ты не Король Лев!» – иногда кричала я мужу, усиленно оттирая на кухне печь от скопившейся копоти, пока Том смотрел телевизор. «Не бездельничай, я и так делаю всю работу», – продолжала я, но он отвечал лишь, что я слишком много требую. Он говорил мне в таких случаях: «Ты как Мардж Симпсон. Когда ее дом горел, она нашла грязную посуду, встала у раковины и стала ее мыть». «Наши дети не должны жить в такой грязи!» – возражала я.

Если бы вы спросили Тома, когда дети были у стоматолога, он бы вам ничего не ответил. Я могу пересчитать по пальцам случаи, когда он возил их к педиатру. Я была тем человеком, который менял свой график и пытался работать из дома, чтобы оставаться с детьми, когда они болели или школа была закрыта из-за снежных бурь. Предполагалось, что муж должен был ездить в магазин за продуктами, но он отказывался брать с собой список того, что нужно купить, забывая в итоге о самом необходимом, например туалетной бумаге. И я каждую неделю ездила в магазин, чтобы купить то, о чем он забыл. Одно время мы решили, что Том будет отвечать за оплату счетов, но он никогда не оплачивал их вовремя, что портило нашу кредитную историю. Я обвинила его, что он безобразно отнесся к своим обязанностям, и снова взяла это на себя (хотя нельзя сказать, что я справлялась с этим делом намного лучше). Когда подходила его очередь делать уборку в кухне, мне приходилось напоминать, что кастрюли и сковородки не моются волшебным образом сами по себе. Конечно, он помогал, но мне постоянно приходилось ему об этом напоминать, что отнюдь не освобождало мой и без того загруженный мозг. Дело дошло до откровенных обид и недопонимания. Мне этого совсем не хотелось, и я предложила Тому сделку, хотя и не очень выгодную для себя: я готова взять на себя ответственность за детей, домашнее хозяйство, оплату налогов и всю остальную рутину. «От тебя мне нужно только одно, – сказала я мужу, – чтобы ты замечал мои старания и говорил “спасибо”».

По большому счету, эта сделка и стала причиной того, что моя жизнь перестала приносить мне былое удовлетворение и разбилась на мелкие кусочки – «конфетти времени». Однажды я сделала комплимент коллеге за блестящую статью, которую можно было подготовить, только располагая большим количеством времени, которого, кажется, у меня никогда не было. Она посмотрела на меня сочувствующе, как бы говоря: «Как мне жаль вас, бедных матерей». И вот однажды, когда Тома отправили на месяц в командировку в Афганистан, он прислал мне по электронной почте свою фотографию, сделанную в пустыне недалеко от Кандагара, где находилась военная база Рамрод. Он сидел в не очень чистой одежде, держа в руках чашку с растворимым кофе и ноутбук. Моя реакция меня потрясла: я испытала зависть. Конечно, я скучала по нему и беспокоилась о его безопасности. Но в моем мире вечных дедлайнов, звонков учителей, поисков формы для девочек-скаутов, неоплаченных счетов, больных детских животов и пустых шкафов единственное, о чем я в тот момент могла думать, было: «Бог мой, все, что требуется от него, – это лишь ходить каждый день на работу».

Однако сегодняшний случай с подготовкой к празднику показал, что наш «неравномерный» подход к домашним обязанностям перешел на совершенно иной уровень. Когда Том закрыл за собой дверь, я почувствовала такую ярость и такое разочарование, что они отдались физической болью в теле. Когда мы женились, то клялись, что будем помогать друг другу. Но, как в том эксперименте с лягушкой, которая может выпрыгнуть из горячей воды, но не замечает медленного нагревания и в итоге варится заживо, наше разделение домашнего труда постепенно дошло до этой точки кипения и стало смехотворным, нелепым, абсурдным, нерациональным и безнадежно несправедливым.