Скрытый потенциал. Наука достижения великих целей - Адам Грант

Успехи таких людей, как Хосе, не могут не радовать, однако стоит обратить внимание и на кое-что еще. Его случай показывает, чего мы не замечаем во множестве других похожих историй: Хосе пришлось иметь дело с несовершенной системой и ломать стереотипы. Его ситуация была, скорее, исключением, а должна стать правилом.

При оценивании человеческого потенциала самое ценное – это обнаружить неограненный алмаз. При этом задача заключается не в том, чтобы выявить в таких людях самые сильные стороны, поместив их в стрессовые условия: необходимо лишь удостовериться, что из виду не упущены те, кто уже когда-то столкнулся со стрессовыми ситуациями, и увидеть в таких соискателях потенциал.

Эпилог. Идти до победного конца

Крепко держись за свою мечту, ведь если она умрет, то жизнь станет птицей со сломанными крыльями, неспособной летать.

Лэнгстон Хьюз[136]

Когда я говорил людям, что пишу книгу о потенциале, мне часто задавали вопросы о мечтах. «Ты пишешь о том, как воплотить мечты в реальность?», «Будешь побуждать читателей стремиться к чему-то большему?» Нет, я не хотел ставить себе такие цели – это был бы слишком незрелый подход, розовые очки. Истории о мечтах принадлежат к высокому стилю, которым торгуют гуру самопомощи, и не являются предметом исследований серьезных специалистов по общественным наукам.

Однако, если у вас есть ви́дение, авторитет и высокие моральные устои, какие были у Мартина Лютера Кинга, вы могли бы прийти к успеху даже в таком случае (хотя даже помощники Кинга опасались, что его фразы о мечтах прозвучат наигранно и банально[137]). Что касается всех остальных, то нам, как я раньше полагал, лучше оставить мечты для поры детства.

Дело в том, что позже я натолкнулся на исследование, результаты которого говорят: люди, склонные мечтать о чем-то большем, в итоге добиваются более значимых успехов. Ученые-экономисты, отслеживавшие жизненный путь нескольких тысяч людей от рождения до 55 лет, обнаружили, что юношеские устремления человека позволяют спрогнозировать, как будет протекать его жизнь впоследствии. Представители молодого поколения с наиболее смелыми мечтами делали значительные успехи в школе и в дальнейшем добивались более высоких результатов на работе. Даже принимая во внимание множество других факторов: когнитивные способности этих молодых людей, их коммуникативные навыки, силу характера, доход их семей, образование родителей, профессию и амбиции, – был сделан вывод, что именно мечты стали уникальным слагаемым, определившим их путь совершенствования и те вершины, до которых они в итоге дошли.

Тогда я осознал, что если бы не мои мечты и те люди, которые помогли мне воплотить их в реальность, то этой книги бы не было.

__________

В самом начале моего последнего года обучения в школе я планировал остаться в Мичигане, чтобы поступить там в колледж, но однажды вечером в сентябре я, заснув, увидел сон, что стал студентом Гарварда. Я никогда не лелеял надежду на такое развитие событий. Это была бы рискованная попытка – я не считал себя достаточно подготовленным, а моя семья не могла позволить себе оплачивать мое обучение в университете другого штата. Однако, посмотрев фильм «Умница Уилл Хантинг», выбросить из головы мысль о Гарварде я уже не мог. В моем родном городке в окрестностях Детройта люди зарабатывали авторитет с помощью таких поверхностных качеств, как финансовое благополучие и внешняя красота. Популярными в нашей школе были в основном дети богатых родителей или те, кто имел приятную наружность. Мое же виде́ние было таким: приехав в Кембридж[138], я пойму, что на самом деле круче всего быть умным: в общежитии будет полно таких же зубрил, как я, а на занятиях я смогу впитывать знания, которые мне будут передавать самые светлые умы мира.

Позже, той же осенью, я надел свой единственный строгий костюм и пошел в расположенное неподалеку адвокатское бюро, на собеседование к бывшему выпускнику Гарварда. Когда я выходил из дома, у меня вдруг возникла одна мысль: я забежал обратно, взял из ящика стола небольшую коробочку и сунул ее в карман пиджака.

Придя в бюро, я почувствовал, что дрожу: у меня никогда раньше не было собеседований, да и с гарвардскими выпускниками я тоже ни разу в жизни не общался. А вдруг я не пойму ни слова из того, что мне скажут?

Собеседование должно было продлиться час, но затянулось на все три. Я не знал, что и думать. Каждый день после той встречи я, выйдя из школьного автобуса, взволнованно проверял почтовый ящик. В декабре мне наконец пришел конверт от Гарвардского университета.

Это было письмо о зачислении, и к нему прилагалась небольшая финансовая помощь, хотя я понимал, что мне все равно придется совмещать учебу с работой. Я был так рад, что даже нарушил свое правило «не танцевать» и все-таки исполнил танец, будто после тачдауна[139]. Лишь спустя некоторое время я заметил, что, стоит мне сделать какую-нибудь глупость, люди говорят: «И вот такого, как ты, взяли в Гарвард?»

Весной, участвуя в мероприятиях для абитуриентов, проводимых университетом очно и дистанционно, я встретился со своими будущими сокурсниками и обратил внимание на одну закономерность. Гарвард притягивал два прямо противоположных друг другу типа студентов: одни были уверены, что представляют собой подарок всему миру, другие же переживали, что оказались зачислены в университет незаслуженно. Я принадлежал ко второму лагерю: хоть мне и удалось пройти отбор, я не был уверен в том, что мои способности в полной мере соответствуют требованиям университета.

Шанс выяснить, хватает ли мне интеллектуальных способностей для учебы в Гарварде, выпал в первую же неделю моего проживания в студенческом городке.

Перед началом занятий каждому первокурснику необходимо было сдать письменный экзамен, на основе результатов которого распределялась учебная нагрузка в рамках семинара по писательскому мастерству. Сдавших ожидал только курс писательского мастерства, а провалившимся пришлось бы пройти дополнительную программу для отстающих длиной в семестр. Один из второкурсников сказал мне, что беспокоиться не о чем: дополнительный семестр предназначен для спортсменов и иностранных студентов, испытывающих трудности с языком.

Я уже не помню, в чем именно заключалось задание, но я написал анализ героев фильма «Умница Уилл Хантинг». Спустя несколько дней мне под дверь положили конверт: экзамен я провалил.

Мне это совсем не понравилось.

В первый же раз, когда Гарвардский университет решил оценить мой ум, вердикт меня морально опустошил. В недостаточно развитых интеллектуальных способностях: виновен. Это был даже не синдром самозванца; я казался себе самым настоящим мошенником. Кстати, мой сосед по комнате –