Эмоциональная зависимость в жизни. Я & Ты - Анна Азарнова

ребенка, их отражение, уважительное к ним отношение, помощь в том, чтобы научиться гордиться ими и использовать по назначению. Фактически в истории развития такой личности речь идет о том, что прерывается или не развивается связь ее с самой собой, а равнение происходит на внешне заданные образцы, ничего общего с аутентичностью не имеющие. В этом конкретном пункте есть сходство с тем, что происходит с личностью в нарциссическом варианте ее развития. В терапевтическом процессе происходит восполнение данного дефицита: терапевт предоставляет личности возможность быть отраженной, он фактически уважительно ее отражает, а также помогает ей научиться замечать собственные реальные достижения и относиться к ним с уважением.

Дефицит привязанности – базовый дефицит эмоционально зависимой личности. Привязанность предполагает наличие как минимум одного взрослого, с которым у ребенка устанавливается стабильная эмоциональная связь; в хорошем варианте развития привязанности этот взрослый является физически доступным и присутствует в жизни ребенка (доказано, что длительные разлуки со значимым близким взрослым негативно сказываются на психическом развитии ребенка: такие разлуки в возрасте до трех лет вызывают стойкие нарушения в формировании привязанности и различные личностные и эмоциональные нарушения; физическая утрата матери в возрасте до двенадцати лет дает высокий риск развития депрессивных состояний во взрослом возрасте).

С точки зрения формирования надежной привязанности важно, чтобы взрослый реагировал на ребенка, проявляя по отношению к нему эмоциональную чуткость (то есть верно эмпатически распознавал его состояния), чтобы реакция на состояние ребенка была верной (точно соответствовала потребности) и чтобы данная реакция была своевременной, то есть не слишком запаздывала. Если попробовать оценить типичную ситуацию, в которой находилась в период своего формирования эмоционально зависимая личность, можно проследить дефициты по всем обозначенным линиям. Выше я уже писала о том, что в истории развития эмоционально зависимой личности обычно присутствуют разрывы и длительные разлуки с матерью. Впоследствии такие разлуки приводят к серьезному дефициту внутренней «хорошей матери» (то есть внутренней части, которая оказывает функции опоры и эмоциональной поддержки) и развитию хронического чувства тревоги, незащищенности и отсутствия опоры. Если же говорить о других процессах, обеспечивающих надежную привязанность, то можно отметить характерные для развития эмоционально зависимой личности эмпатические ошибки родителей, когда по отношению к чувствам ребенка не было ни достаточного внимания, ни точности в их распознавании. Выше я уже писала о том, что довольно часто зависимая личность сообщает о том, что в семье не было принято говорить о чувствах, а ее переживаниями никто обычно не интересовался. Кроме того, достаточно типичным для таких семей является проявление эмоционального насилия по отношению к чувствам ребенка, а также газлайтинг – нападение на чувства ребенка таким образом, чтобы указать на их неадекватность. Например, типичным проявлением газлайтинга является ситуация, когда ребенку не нравится новый кавалер матери – и не просто не нравится, но и вызывает страх (например, девочка улавливает на себе специфический мужской взгляд и пугается), однако мать говорит ей, что бояться нечего и «чего это ты такая нервная». Можно привести пример и более простой. Ребенок давится кашей и говорит матери о том, что она ему не нравится. Ответные реплики в духе газлайтинга: «Ты еще сам не понял ничего, ешь, она тебе понравится, потому что она вкусная», «Как ты можешь так говорить, мама встала рано и не выспалась, и все для того, чтоб ты мог позавтракать», «Папа надрывается и зарабатывает денежку, а ты не уважаешь его труд», «Тебе уже вкусно, ты просто этого еще не почувствовал» или «Она вкусная, только ты неспособен это понять».

Зависимая личность живет в такой среде много лет. Впоследствии способы обращения со своими чувствами, которые она получает извне, становятся ее собственным отношением к ним, собственным обращением с ними. Такой человек игнорирует свои чувства, а если и слышит их, то не испытывает по отношению к ним достаточного доверия – достаточного для того, чтобы опираться на них при принятии решений, чтобы ощущать их как ориентир в понимании реальных собственных потребностей. В той или иной межличностной, например, ситуации он может ощущать отвращение, однако не использует его как точный сигнал того, что происходит нечто неподходящее – скорее он станет думать, что с его чувствами что-то не так и что он сам как-то неправильно воспринимает реальность. Теперь уже не кто-то другой, а он сам подвергает свои чувства газлайтингу. Это, в свою очередь, лишает его внутренней опоры и заставляет искать внешние ориентиры и «правильные» «способы жить» и строить отношения. Это подкрепляет его зависимость от других людей, зависимость от отношений.

Поэтому важной задачей психотерапевтической работы с эмоционально зависимой личностью является восстановление доверия и уважения по отношению к ее собственным чувствам. А это означает, что терапевту важно быть внимательным к тому, что именно происходит с клиентом в каждый конкретный момент времени, к тому, каковы его реальные чувства и желания, прилагать усилия к тому, чтобы эти чувства могли быть замечены и прожиты клиентом, относиться к ним с уважением. Это означает также то, что важной частью психотерапии эмоциональной зависимости является совместное с клиентом исследование того, как он обращается с собственными чувствами – исследует ли он их, оценивает ли он их, доверяет ли он им, уважает ли он их. В самой сути психотерапевтического контакта должно быть заложено внимание и уважение к чувствам клиента – в том числе с тем, чтобы дать ему модель адекватного к ним отношения.

Еще одним существенным детским дефицитом эмоционально зависимой личности, тесно связанным с дефицитом привязанности и вытекающим из него, является дефицит адекватной заботы. Ранняя забота о нас со стороны близких – прежде всего отца и матери – является прообразом нашей способности заботиться о самих себе во взрослом возрасте. Зависимая личность часто не знает, что такое адекватная забота – и в том смысле, что не имеет такого опыта в детстве или он недостаточный, и в том смысле, что ей трудно отличить адекватную заботу о себе от чего-либо другого. Поясню свою мысль.

Когда мы были маленькими, то вечером, возможно, вместо того чтобы ложиться спать, нам хотелось побеситься, вместо того чтобы есть суп и кашу, хотелось питаться жвачкой и мороженым, уроки и вовсе делать не хотелось, а к стоматологу по доброй воле мы никогда бы не пошли. Адекватная родительская забота основывается на распознавании детских нужд и потребностей и адекватной реакции на них (адекватная реакция вовсе не предполагает удовлетворения всех непосредственных «хочу» и «не хочу» ребенка, она исходит именно из взрослой ответственной позиции).

Если у ребенка дырка в зубе, его нужно повести к стоматологу,