Как мозг сводит нас с ума. Проблемы психосоматики - Регина Фанилевна Габидуллина

можем совершать такие движения, которые помогут нам обнаружить такую информацию, которая подтвердит прогноз.

Активность процесса уточнения прогноза заключается в том, что у мозга есть модели мира, и поэтому мы не совершаем хаотичных действий, а двигаемся в определенном направлении, чтобы соотнести прогнозы с реальностью. Эти направления моделируются в мозге на основании опыта.

Давайте вернемся к тревоге о здоровье и поиску определенности. Неопределенность – опасна. Мозг выполняет работу по устранению ее. Он строит прогнозы относительно того, чем неопределенность может быть опасна. А мы совершаем определенные действия, чтобы соотнести эти прогнозы с реальностью. Например, прислушиваемся к телу, а наша нервная система усиливает ощущения, и мы действительно начинаем чувствовать что-то, что нас пугает. Или мы можем зайти в Интернет, чтобы найти информацию о том, что данный симптом безопасен. Но почему-то мы не останавливаемся, когда достигаем этой цели. Мы читаем дальше и находим-таки что-то пугающее. Таким образом, через поведение, направленное на поиск ясности, увеличивается чувствительность к определенной информации, информации, которая подтвердит наш прогноз, что неопределенность – опасна.

Обобщим: низкая переносимость неопределенности толкает людей совершать действия, направленные на увеличение ясности. Есть объективные характеристики: объективная вероятность заболеть и объективная оценка негативности последствий. Эти показатели умножаются в голове встревоженного человека за счет того, что его внимание становится избирательным («вижу то, чего боюсь»). Субъективные вероятность заболеть и негативность последствий увеличиваются, а вместе с этим растет тревога и потребность себя успокоить. Здесь цикл замыкается тем, что человек снова начинает поиски разубеждения и вновь сталкивается с амбивалентностью подаваемой информации, а ощущение неопределенности растет.

Еще одна предрасполагающая к тревожным расстройствам характеристика: чувствительность к тревоге, которая определяется как «страх тревоги или тревожных симптомов, основанный на убеждении, что эти симптомы могут иметь негативные последствия». Чувствительность к тревоге является предрасполагающим фактором к развитию панического расстройства и тревоги о здоровье[62].

Выделяют три компонента чувствительности к тревоге: физический, когнитивный и социальный. Все они о том, как человек оценивает свои проявления тревоги. Ниже вопросы из соответствующего опросника, распределенные по блокам (ASI–3, Anxiety Sensitivity Index–3):

Блок 1: Физические симптомы тревоги ложно интерпретируются катастрофически

1. Когда у меня случается расстройство кишечника, я беспокоюсь: возможно, я серьезно болен.

2. Когда я замечаю, что мое сердце пропускает удар, я беспокоюсь: с моим здоровьем что-то серьезно не так.

3. Когда я чувствую боль в груди, я беспокоюсь: у меня начинается сердечный приступ.

4. Когда у меня сдавливает в груди, я пугаюсь, что я не смогу нормально дышать.

5. Когда у меня сдавливает в горле, я беспокоюсь, что я не смогу сделать вдох и задохнусь.

6. Меня пугает, когда мое сердце быстро бьется.

Блок 2. Когнитивные симптомы тревоги ложно интерпретируются катастрофически

1. Когда бег моих мыслей ускоряется, я беспокоюсь, что могу сойти с ума.

2. Когда в голове вдруг становится пусто, я беспокоюсь, что что-то страшное происходит с моей психикой.

3. Когда я отключаюсь на пару мгновений, я беспокоюсь, что, возможно, схожу с ума.

4. Меня пугает, когда я не могу заставить себя сфокусироваться на задаче.

Блок 3. Проявления тревоги интерпретируются как социально нежелательные

1. Я беспокоюсь, что другие люди заметят, что я встревожен.

2. Если люди увидят, что меня трясет от страха, они что-то плохое подумают обо мне.

3. Я очень боюсь покраснеть на публике.

4. Когда я потею, я боюсь, что люди оценят меня негативно.

5. Мне кажется, самое страшное, это упасть в обморок прилюдно.

6. Для меня важно выглядеть человеком, который всегда сохраняет спокойствие.

Нетолерантность к неопределенности и чувствительность к тревоге не являются специфичными для тревоги о здоровье. То есть, если вы заполните два соответствующих опросника и получите по ним высокие баллы, нельзя будет сказать, что у вас именно тревога о здоровье, возможны и другие тревожные расстройства, а также расстройства настроения. Исследователей же часто интересуют именно специфические для расстройств факторы. И тогда они разделили эти два конструкта на факторные составляющие и снова проверили, какие есть корреляции. Оказалось, что для людей с тревогой о здоровье специфичен лишь физический фактор (см. блок 1 в опроснике чувствительности к тревоге). Например,

«Меня пугает, когда мое сердце быстро бьется».

Таким образом, когда человек оценивает свои телесные проявления как опасные, у него возникает тревога. Эта эмоция вызывает сильное возбуждение организма, потому что он подготавливается к бегству (реакция «бей или беги»). В свою очередь чувствительность к тревоге усиливает переживания за счет того, что симптомы тревоги интерпретируются как подтверждение наличия серьезного заболевания / проблемы. Возникает порочный круг увеличения тревоги:

«А что, если у меня страшное заболевание» тревога физиологическая перестройка «У меня трясутся руки, значит, у меня действительно страшное заболевание» увеличение тревоги.

И еще один важный компонент тревоги о здоровье: метакогнитивные убеждения.

Согласно наиболее разработанной модели Салковски и Варвика, у людей с тревогой о здоровье есть определенные убеждения по поводу здоровья, которые делают их более уязвимыми к тревоге. Это убеждения по поводу вероятности наступления определенного заболевания («Я могу заболеть раком кожи»), о последствиях заболевания («Это будет невыносимо больно»), о возможности лечения («Это неизлечимое заболевание, врачи ничего не смогут сделать»), а также о индивидуальной неспособности справиться с заболеванием («Я не вынесу этого»).

В противоположность когнитивной модели Веллс разработал метакогнитивную модель тревоги о здоровье[63]. Когда мы думаем об объектах нашей реальности, например, о том, что мы больны неизлечимым заболеванием – это базовый уровень мышления. Но мы можем подняться выше, на метауровень, и подумать о самом нашем мышлении. Это и будут метакогнитивный уровень.

Люди с тревогой о здоровье часто убеждены, что их беспокойство делает их бдительными, а их склонность все видеть в черном свете оберегает их от самого страшного. Кто-то может верить, что если будет слишком оптимистично смотреть на свое здоровье, то судьба покарает его и он заболеет в назидание. Бывают и негативные метакогниции, типа «Если я буду думать о плохом, то я накликаю беду». Чаще всего тревогу о здоровье предсказывают метакогниции о неконтролируемости мыслей о здоровье («Я не могу контролировать мысли о своем здоровье») или, наоборот, о важности внимания к телесным ощущениям. Изменение этих метакогнитивных представлений может помочь человеку лучше справляться со своими симптомами[64]. То есть мы работаем не с убеждением о заболевании («У меня, стопудово, рак»), а с убеждениями об убеждениях («Если что-то заболело, важно обратить на это внимание, это делает меня бдительным и ответственным человеком»).

А теперь, когда мы разобрались с факторами, которые влияют на появление тревоги о здоровье, давайте соберем все вместе и нарисуем идиосинкразическую модель