Просто повезло - Арина Сергеевская

я с этим бог знает сколько времени. Только после того, как узнала, уже больше двух лет прошло. А добро ж имеет свойство перерождаться. Я правильно прочитала, что щитовидка не дает метастазов. Но это когда лимфоузлы не задеты. Их тоже удалили. Операция была долгой – хотели ж голос сохранить, там еще и голосовые связки рядом.

Очнулась я после наркоза в реанимации уже к вечеру – живая, супер. Попросила пить. Глоток, другой… а я ж кормить только что бросила. Плохая свертываемость крови. Горловое кровотечение. Каталки, повторная операция. Видела ли я свет в конце тоннеля? Ага, видела. Я ж не помнила ничего, конечно. Но истерику я тогда знатную устроила дежурному врачу: мне нельзя умирать, у меня трое детей. Это я уже потом узнала, от моего доктора. Он через пробки и по встречке возвращался второй раз меня штопать.

Столько, сколько я должна была всего в больнице пролежать, я провалялась только в реанимации. Ну и потом в обычной палате. К выписке милый приехал. С детьми помогать. Маму отпустить. Вообще тогда хреново было. Кажется, старших папа забрал к себе. Не помню. Не знаю. Может, как-то мама с няней справлялись. Большие ж у меня молодцы были. Старшая брата в школу водила и с продленки забирала. А дома они не обуза, а помощники.

Самое удивительное, что сторговалась я все-таки с мирозданием. Никто из врачей не сомневался, что там рак. Профессор мой – величайший доктор, который всю эту гадость оперировал, потом еще несколько лет меня на осмотрах спрашивал, глядя в карту – слушай, а у тебя рака не было? Не знаю, был или не было. Гистология пришла отрицательная. Все было плохо и страшно. И восстанавливалась я долго. И на перевязки ездила. И думала, что с открытой шеей уже не смогу ходить больше никогда в жизни. Но самое главное, диагноз не подтвердился. Несмотря на пораженные лимфоузлы, метастазов не было. И даже распаханная шея зажила – хвала времени и косметологам, ну и золотым рукам хирурга, чего уж там. Голос у меня был в первое время странноватый. Как говорили, помолодел. По мне он был слегка придурковатым – по природе низкий, он стал непривычно высоким, как будто я зачем-то кривляюсь. Но и это со временем прошло.

Слегка оклемалась, и поехали мы навещать свою иностранную родню – к дедуле. У младшенького родилась тогда двоюродная сестренка. Когда уезжали, договаривались, что папа наш, как обычно, через пару недель к нам приедет. Не приехал он ни через две недели, ни через два месяца, ни через два года.

Между нами тогда вообще ничего не произошло: не ссорились, не ругались, все, как обычно. Просто через две недели не смог. И потом. И еще позже. Звонил. Переписывались. Обещал приехать. Взял денег в долг – очень плохо шли дела по бизнесу. Все, что было отложено «на всякий случай» перевела – ему нужнее. Кто ж знал тогда, что это все.

Не помню, до операции я ему все, что было накоплено, отдала или уже после – какая разница. Нет, не космические суммы были там, конечно. Потом я с собой договорилось, что он дважды мне помогал по-крупному – с покупкой первой квартиры после развода и когда я машину меняла – ну вот и в расчете. Вернула долги – никто никому ничего должен.

А как же сын? Прекрасно. Славный сладкий мальчик есть у меня с его глазами, ну и ушами, конечно же. Пожалела я когда-нибудь о его рождении? Конечно, нет. Это ж мой ангел-хранитель. Понятно, что я никогда в жизни не мечтала остаться одна с тремя детьми, и, оказавшись в этом положении, очень долго не верила тому, что это действительно так. Никто не верил. Ведь так не бывает. Вот годами все хорошо, любовь-морковь, ребенка родили, все хорошо было, а потом раз – и все, в один момент.

Тянулась эта история месяцами. Я не сомневалась, что это не конец – абсолютно точно. Мне кажется, и он тоже верил. Правда надеялся, что вот-вот сейчас наладится все по работе, вылезут они из своих сложных материальных обстоятельств – огромный кредит брали в валюте, курс рухнул, платежи по кредиту остались. Покупать бизнес никто не хотел. Зарабатываемых денег хватало в лучшем случае на погашение процентов, но не тела кредита.

Дедуля очень удачно женился, соскочив с финансовых обязательств. И дядюшка наш с женой и маленькой дочкой не при делах. А я ж в целом никто, ну и успела себя проявить как надежный боец, как на передовой, так и в тылу. Подумаешь, дети. Где двое, там и трое – всех поднимем. Смутные времена пройдут, и заживем все долго и счастливо. А пока тут приставы да сложности, выплывай сама – большая девочка, справишься.

Наверное, если бы я тогда все бросила и к ним приехала вместе с детьми, отношения удалось бы сохранить. Меня тогда переезжать никто уже не звал – сложно все стало. Ну а я на себя такую ответственность взять уже не могла: с двумя детьми, когда все прилично было, не решилась, а тут с тремя, когда жить не на что стало – тем более. На родине я как-нибудь вырулю, а в чужой стране от меня помощи не будет, а только обузой буду. Ну и детей как сорвать – двое школьников уже, русская или международная школа опять в деньги упираются. Образование онлайн тогда еще не практиковалось. Ну и какой онлайн для второклашки?

Вспоминаю я тот год, пожалуй, как самый тяжелый в своей жизни. Сначала операция. Потом одна с тремя детьми и выплывай, как хочешь или как можешь. Не люблю я туда оглядываться. Не понимаю, как пережили. Не буду все лавры себе присваивать. Близкие помогли. Родные и друзья. Дети радовали. Уроки, кружки, секции, детские книги и спектакли.

У меня тоже все по работе плохо было – кризис он же на всех распространяется. Только это очень удачно, когда мировые спады совпадают с рождением детей и первыми годами их жизни. С малышами ж трудно, ночь бессонную пережили, очередной понос или золотуху осилили – уже ошеломляющий успех.

Мой бизнес стоял и денег по факту не приносил. Было что сдавать. Были алименты от первого мужа – совершенно не космические деньги, все предыдущие годы я их, в общем-то, и не замечала, настолько суммы были некритичные. А тут, когда хреново стало, и это хлеб. Если честно, я всегда в глубине души знала,