Просто повезло - Арина Сергеевская

носилась с глажением рубашек и очень хотела, чтобы все было идеально. Надо ли говорить, что все мои встречи с друзьями и развлечения резко прекратились? Это было само собой разумеющимся. Меня никто об этом не просил. Так получилось. Круг общения сузился до нескольких подруг и родных.

Последние недели беременности были тяжелыми – я сильно прибавила, силы и терпение на пределе: по моим подсчетам давным-давно было пора, но ничего не происходило. Ну, как ничего? Каждый вечер начинались ложные схватки, а к ночи прекращались. Я делала зарядку, ходила каждый день по десять километров и пешком поднималась на пятнадцатый этаж. Мыла полы, таскала сумки – лишь бы уже началось, но ничего не происходило. Я прочитала тонны литературы и знала все об акупунктурных точках, вызывающих роды, по науке отмеряла нужно количество пальцев до нужного места на лодыжке и массировала. Результат нулевой. Почему-то у нас была уверенность, что в роддом нужно отправляться в разгар родовой деятельности, а просто ехать потому, что пришло время, не приходило в голову.

На сорок второй неделе, вконец измучавшись, я решила сдаваться. Мы поехали в роддом с мамой, муж был на работе. Для того, чтобы туда попасть, не хватало каких-то документов. Мама поехала заниматься бумагами, а я домой – готовить на время моего отсутствия и гладить рубашки мужу. Дежурный врач проникся моим рассказом про акупунктуру и пообещал, что все получится. Мне не верилось и казалось, что я так и останусь беременной навсегда.

Моя дочь уже взрослая. Но я прекрасно помню тот день: я приехала в роддом за рулем в сопровождении мамы. Конечно, муж пришел после работы помахать рукой под окном. Тогда уже были схватки, но я еще не верила, что эти-то точно настоящие. Как получилось, что ни мне, ни ему не пришло в голову в роддом поехать вместе? Я не попросила. Он не предложил. И срочных родов или активной родовой деятельности не было. Положа руку на сердце, я понимаю, что даже если бы и была, то поехала бы я все равно сама, вероятнее всего, одна на такси, а так хотя бы с мамой. Обиделась ли я тогда? Нет, конечно. Я не злопамятная, но память у меня хорошая.

Рождение ребенка – это великое чудо, которое затмевает собой все: и физическую боль, и какие-то сомнения или обиды, и усталость последних недель беременности. Ни с чем нельзя сравнить это волшебство, когда впервые берешь ребенка на руки. Нежность и трепетность беспомощного комочка в первые месяцы – это такая мощная сила, с которой и бессонные ночи, и перемена образа жизни, и много чего происходит незаметно или почти незаметно. Это большое счастье и огромный труд.

Есть адекватные родители, но себя к таким я не могла причислить: я слышала про детей, которые спали в отдельных кроватях и даже отдельных комнатах, мамы которых не вставали раньше полудня. Для меня же было нормой не только ночью вставать, а потом спать вместе, но и днем часами сидеть с вязанием, чтобы ребенок спал на руках – ну как же, она просыпается в кроватке или коляске, наматывать километры с коляской в любую погоду… Стоит ли говорить, что если центр вселенной смещается и все вертится вокруг новорожденного малыша, то ты не только про мужа забываешь и отношения, которые нужно как-то выстраивать, но и про себя.

Все происходило довольно быстро, и свадьба, и беременность, во время которой я работала, и рождение ребенка. Я собиралась вернуться на работу после родов, но поменяла решение. Все деньги, которые я заработала до появления ребенка, мы вложили в покупку дачи. И вот наступил странный момент, когда впервые после школы я оказалась без денег.

Мы никогда не говорили об этом – у меня были свои, мне не нужно было просить. Наверное, ничего страшного нет в том, чтобы провести разъяснительную беседу по поводу семейного бюджета. Тем более, что жили мы в моей квартире. Но я до сих пор помню, насколько это было сложно. Я рыдала. Мне трудно было попросить. Догадаться сам он не мог. Никогда. Ни отвезти в роддом. Ни образовать семейный фонд. В общем-то, я толком никогда и не знала, сколько он получал. В декрете пришлось об этом говорить. Неумело, через слезы и уговоры самой себя, что это нормально. Что ненормально, когда кормящая мать сидит дома и не знает, как попросить денег.

Сейчас так очевидно уже, что договариваться и говорить обязательно, а тогда казалось, что если он один раз догадался защитить и пожалеть, когда умер дедушка, то так должно быть всегда. Нет, не должно. И нет, так никогда и не было. Озвучить просьбу легко, когда она незначительна для просящего. И очень трудно говорить про важные вещи. Обсуждать, что важно и что дорого. Мы оба не умели.

Тогда на этом мы не споткнулись: я смогла объяснить, и мне не приходилось просить потом, расстраиваться по поводу денег. Однако тогда был очень удачный момент, чтобы изменить жизнь. Мы его упустили.

Я никогда не мечтала построить карьеру и много зарабатывать. К моменту рождения первого ребенка я уже устала. За шесть лет трудовой деятельности мне удалось то, к чему многие идут значительно дольше, причем с нуля и своими силами: квартира, машина и даже дача. Пусть еще только участок и коробка дома. Но дальше можно было не вкалывать. Можно было стать просто женой, женщиной, матерью, уйти с передовой в тыловые позиции, но, как известно, история не терпит сослагательного наклонения.

Тогда была аспирантура в завершающей стадии: я дописывала кандидатскую. Многие восхищались: в декрете написать диссертацию! Но я-то знала, что только благодаря этому самому «отпуску» я и защитилась. Если бы я не сидела дома с маленьким ребенком, не смогла остановиться и продолжала бы пахать.

Я мечтала о преподавательской и научной карьере. Возможно, тогда я не понимала, насколько сильно этого хочу. Ну и, конечно, я понятия не имела, насколько важно, чтобы мужчина был фундаментом семьи. Откуда возникнуть таким мыслям, если мама растила нас одна, всегда работала, и это было нормально.

Когда родилась дочь, мы хорошо жили, но не настолько, как мне хотелось бы. Мама много чего покупала и мне, и моей дочери. Первую поездку на море с годовалым ребенком подарила тоже она. Это было нечестно. Даже в студенчестве мама никогда не оплачивала мой отдых и уж, тем более, шмотки. Возможно, если бы я выросла в полной семье и не понимала бы, чего стоило нас поднять, я могла бы