Онлайн-бизнес: юридическая упаковка и сопровождение интернет-проектов - Елена Федорук

РФ состоялось совещание рабочей группы по повышению цифровой грамотности населения. Проходило оно довольно тихо, даже не в основном здании, и главные федеральные каналы этот вопрос не освещали. Но разговоры и обсуждения в онлайн-среде не стихают и по сей день. Собственно говоря, даже спустя 4 месяца после этого совещания ничего особенного не произошло. Разве что в апреле 2020-го (в связи с интересной ситуацией в стране) открылось больше онлайн-школ, чем за весь 2019 год! Официальных данных о том, что разработан законопроект (который, как известно, проходит долгий путь, прежде чем стать законом), нет. Договорились, что сформируют его в январе 2020-го, и до сих пор думают, как улучшить положение в EdTech-сфере. Потому что на совещании были расстроенные (и даже обманутые) потребители услуг в сфере онлайн-обучения, которые высказали свое недовольство от курсов по зарабатыванию баснословных денег и построению гармоничных отношений с достойным мужчиной.

Да, недобросовестных «гуру» онлайн-обучения полно. Для них даже термин придумали – «инфоцыгане». Но ведь и качественный контент есть! И еще нельзя забывать, что существуют недобросовестные потребители, которые требуют возврата после того, как все просмотрели-прослушали-получили. О них почему-то на совещании не упомянули. Хотя бизнес от таких вот «знатоков своих прав» страдает как в онлайне, так и в офлайне.

На том самом совещании были высказаны два полярных мнения:

1) ввести в законодательство понятие «интернет-образование», сделать его лицензируемым видом деятельности и установить размер штрафов за преподавание без лицензии до 100 тыс. руб. и более (предложение адвоката Дмитрия Зацаринского)[1];

2) создать ассоциацию бизнес-тренеров России, которая урегулирует ситуацию с помощью определенных рекомендаций (автор идеи – основатель бизнес-клуба Biztus Чермен Дзотов)[2].

Понятно, что вопрос острый. И что, введя жесткие ограничения, государство может потерять экономически выгодных предпринимателей. У большинства онлайн-школ есть онлайн-кассы, и налоги они платят исправно. Вообще, любой предприниматель – прежде всего источник доходов для государства. Поэтому повсеместно вводятся новые меры поддержки малого и среднего бизнеса, учреждаются специальные фонды, открываются новые организации для консультаций и обучения потенциальных предпринимателей. Уверена, власть и бизнес всегда смогут договориться. А пока этого не случилось (да, собственно, и неизвестно, когда это произойдет), инфоюристу придется умело лавировать между имеющимися правовыми средствами регулирования отношений в сфере онлайн-бизнеса. На все юридические вопросы по защите в онлайн-бизнесе – как предпринимателей, так и потребителей – у инфоюриста должны быть ответы!

Я встречала множество названий специалистов, которые занимаются юридическим сопровождением онлайн-бизнеса: онлайн-юрист, IT-юрист, интернет-юрист, юрист для инфобизнеса, медиаюрист, web-юрист, ib-юрист (интернет-бизнес юрист), юрист для онлайн-предпринимателей, digital lawyer (цифровой юрист), кибер-юрист… Все вроде бы занимаются одним и тем же, и тем не менее есть в их деятельности особенности. Специалисты Московской школы управления «Сколково» и Агентства стратегических инициатив провели исследования развития юриспруденции и выяснили, что «к 2030 году в сфере юриспруденции перспективными окажутся новые профессии, такие как сетевой юрист, виртуальный адвокат, киберследователь и медиаполицейский»[3]. В Атласе новых профессий тоже есть профессия «сетевой юрист», которая, как было заявлено, «появится к 2020 году»[4]. Как сказано в Атласе, «сетевой юрист – это специалист, который разрабатывает законодательство для виртуального мира и сетей. Также он разрабатывает системы правовой защиты человека и собственности в интернете, включая виртуальную собственность. Для сетевого юриста важно уметь работать с запросами потребителя, свободно владеть английским и любым другим языком, понимать специфику работы в различных отраслях стран-партнеров».

То же самое описание – на сайте одного из образовательных порталов[5], где мы читаем: «юрист, разрабатывающий законодательство для виртуального мира и сетей, а также разбирающийся в вопросах защиты виртуальной собственности. Средняя зарплата: 80 000 р. Ключевые навыки: системное мышление; мультиязычность и мультикультурность; клиентоориентированность». В Атласе новых профессий также указано, что сетевой юрист – это «специалист, занимающийся формированием нормативно-правового взаимодействия в Сети (в том числе в виртуальных мирах), разрабатывающий системы правовой защиты человека и собственности в интернете (включая виртуальную собственность)»[6]. При этом, к примеру, юрисконсульт и нотариус в Атласе названы «профессиями-пенсионерами».

Дальше в Атласе: «Виртуальный адвокат управляет инвестициями компании в новые проекты (стартапы), которые, в свою очередь, создаются для развития какой-то продуктовой линии компании. Он не только руководит инвестициями, но и сопровождает развитие этих стартапов от идеи до производства. Виртуальному адвокату необходимо знать нормы законодательства, а также специфику работы своей страны и той, в которой он ведет дело. Соответственно, он должен свободно владеть английским языком или языком той страны, с которой он сотрудничает. Профессионализм виртуального адвоката определяется умением работать с отдельными людьми, группами и коллективами, а также умением работать с запросами потребителя»[7].

Но почему я говорю именно об инфоюристах? Что за личный (профессиональный) бунт и мини-революция в юриспруденции? Все на самом деле очень просто. Если есть инфобизнес (онлайн-бизнес, который занимается продажей инфопродуктов, доступа к информации), то есть и инфоэкономика и инфоправо. При этом профессия инфоюриста, как уже сказано выше, существует не только в сфере информационного права в привычном его понимании. Такой юрист помогает создавать безопасные и юридически защищенные интернет-проекты (прежде всего в сфере EdTech) и урегулировать отношения, связанные с оказанием услуг в данной сфере. Да, нужно многое знать, да, инфоюрист может работать и в других отраслях, но онлайн-бизнес и его стремительно развивающаяся на сегодняшний день сфера EdTech – это основное направление.

Что касается сопоставления современных отраслей права, среди которых выделяют «цифровое право», «интернет-право», «киберправо» (Cyber Law), «право киберпространства» (Cyberspace Law), «веб-право» (Web Law), «компьютерное право» (Computer Law), «право информационных технологий» и др., – рекомендую работы д.ю.н. профессора М.А. Рожковой. Одна из интересных и содержательных статей «Является ли цифровое право отраслью права и нужно ли ожидать появления Цифрового кодекса?» опубликована в журнале «Хозяйство и право» (2020. – № 4. С. 3–13[8]), и в ней Марина Александровна делает вывод, с которым нельзя не согласиться: «Цифровое право сложно признать самостоятельной отраслью права, учитывая очевидную неоднородность регулируемой сферы и разнообразие используемых методов регулирования»[9].

Развитие получило информационное право. Оценивая его в качестве отрасли права, нельзя не заметить довольно невнятный предмет регулирования, неочевидность единства метода правового регулирования, а также весьма далекий от совершенства основополагающий отраслевой акт – 18-статейный Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»[10].

Ни интернет-право, ни киберправо, ни IT-право или какие-либо другие схожие отрасли до сих пор не встроены в систему российского права, поскольку единый предмет и метод правового регулирования у них отсутствуют, – этот вывод делает М.А. Рожкова, ссылаясь на более раннее исследование в данной сфере