Егор Гайдар - Долгое время. Россия в мире. Очерки экономической истории

Ознакомительный фрагмент

Одни исследователи полагают, что процесс глобализации будет развиваться и дальше, другие убеждены в обратном: мир стоит на пороге деглобализации. И те и другие оперируют убедительными доказательствами. Точно определить, какая из сторон в этом споре права, невозможно. Но как бы то ни было, можно уверенно утверждать, что России в следующие 50 лет предстоит столкнуться с проблемами, которые страны – лидеры современного экономического роста решали на протяжении второй половины XX в., на стадии исторического развития, ныне носящей название постиндустриальной.

Сравнив сегодняшние душевые ВВП России и стран – лидеров экономического роста, можно оценить разделяющую нас дистанцию (табл. 1.12).

Таблица 1.12. Время достижения странами – лидерами современного экономического роста уровня ВВП на душу населения России 2001 года

Источник: Maddison A. Monitoring the World Economy 1820–1992. P.: OECD, 1995; Расчеты ИЭПП на основе данных из: World Development Report, World Bank, 2003.

Точность оценки душевого ВВП, рассчитанного с учетом паритетов покупательной способности, ограниченна. Сопоставлять полученные результаты следует с большой осторожностью. Однако данные табл. 1.12 свидетельствуют о том, что Россию от стран-лидеров отделяет сегодня дистанция в 40–60 лет[43]. Географию этих лагов можно увидеть на карте 6. Наибольшая дистанция (60 лет и более) отделяет нашу страну от Великобритании и стран переселенческого капитализма (США, Канада, Австралия). Далее следуют континентальная Западная Европа (Германия, Франция) и некоторые страны – экспортеры нефти (около 50 лет), затем – страны Южной Европы (около 30 лет). И наиболее близкими к российским оказываются показатели ВВП на душу населения стран Восточной Европы, Латинской Америки и быстро развивающихся стран Юго-Восточной Азии.

Сравним длительную эволюцию ВВП России и двух стран континентальной Европы. Франция и Германия наилучшим образом подходят для сравнительной оценки, поскольку они, как и Россия, дважды за прошедшее столетие стали аренами мировых войн, которые оказали негативное влияние на развитие всех трех стран. Приведенные данные (табл. 1.13–1.16) показывают, что отставание России от Германии и Франции по душевому ВВП было достаточно стабильным на протяжении примерно полутора веков.

Таблица 1.13. Оценка отставания России по уровню душевого ВВП[44] от Германии и Франции, годы

Таблица 1.14. Доля городского населения в Германии, Франции и России на сходных уровнях экономического развития, %

Источник: Bairoch P. Cities and Economic Development: From the Dawn of History to the Present. Chicago: The University of Chicago Press, 1988 (1800–1900 годы); UNPD Database, http://esa.un.org/unpp (1950–2000 годы).

Таблица 1.15. Доля занятых в сельском хозяйстве в Германии, Франции и России на сходных уровнях экономического развития, %[45]

Источник: Mitchell B. R. International Historical Statistics. Europe 1750–1993. London: Macmillan Reference LTD, 1998.

Таблица 1.16. Доля занятых в промышленности в Германии, Франции и России, на сходных уровнях экономического развития, %[46]

Источник: Mitchell B. R. International Historical Statistics. Europe 1750–1993. London: Macmillan Reference LTD, 1998.

Структурные изменения занятости в сельском хозяйстве и промышленности обнаруживают схожие тенденции. Более быстрое сокращение доли занятых в аграрном секторе России связано со специфическими чертами социалистической модели индустриализации: масштабное перераспределение ресурсов из села для финансирования капиталовложений в промышленность создало в СССР мощные стимулы к бегству крестьян в город. Рисунок 1.2 наглядно демонстрирует необычно высокие темпы урбанизации при социализме.

Рисунок 1.2. Рост доли городского населения во второй половине XX в. и прогноз ООН до 2030 года, %

Источник: UNPD World Urbanization Prospects: The 2001 Revision.

По некоторым показателям отставание России от стран – лидеров современного экономического роста было больше. Так, по числу учащихся на 1000 человек Россия лишь в 1930 году достигла уровня, характерного для Германии 1840 года, Франции 1860 года[47].

Мы прослеживаем траектории, по которым развивались страны на протяжении полутора веков – в эпоху глубоких социально-экономических изменений. Для России на этот период выпали две революции (1917–1921 годов и начала 90‑х годов)[48], крах двух империй, две мировые и одна гражданская войны, крупнейший в мировой истории социально-экономический эксперимент, который назывался социализмом, и его провал. Как справедливо замечает В. Мельянцев, процесс современного роста не линеен, флуктуации – весьма важный и необходимый элемент саморазвития и функционирования открытых, неравновесных биосоциальных систем[49]. И все же разрыв в уровне развития между Россией и крупнейшими странами континентальной Европы оставался стабильным и, повторим, составлял примерно два поколения (40–50 лет). Начав современный экономический рост в 80‑х годах XIX в. – на два поколения позже Западной Европы, – Россия почти полтора столетия удерживает сложившуюся дистанцию[50]. Из этого мог бы следовать вывод, что пятидесятилетний лаг задан. Однако история знает примеры успешного догоняющего роста, например, как отмечалось чуть выше, Японии. Для оценки долгосрочных перспектив России полезно анализировать социально-экономические процессы последнего полувека в странах – лидерах экономического роста и условия для ускорения ее экономического роста.

У. Истерли продемонстрировал уязвимость существующих моделей, которые объясняют различия в темпах экономического развития национальных экономик[51]. Есть базовые факторы, влияющие, как принято считать, на динамику роста: это доля инвестиций в ВВП, расходы на образование, открытость экономики и т. д. Но всегда найдутся страны, где эти факторы действовали, а роста не было. У. Истерли ввел в научный обиход не очень точное, но любопытное понятие: способность национальных институтов обеспечивать современный экономический рост[52]. Основываясь на реалиях российского развития последних полутора веков, можно утверждать: российские социально-экономические институты демонстрировали способность поддерживать экономический рост на среднемировом уровне.