Дамбиса Мойо - Как погиб Запад. 50 лет экономической недальновидности и суровый выбор впереди

В книге «Почему международное первенство имеет значение» (1993) Сэмюэл Хантингтон говорил об экономическом вызове, который бросила Япония. Покупка Японией в октябре 1989 года нью-йоркской Rockefeller Group за 846 миллионов долларов стала символом японского подъема. Если бы Хантингтон написал свое проницательное предсказание всего лишь десятью годами позже, он почти наверняка увидел бы, что к схватке готовится совсем другой претендент.

Глава 6

Мир вверх дном

Место за взрослым столом

Некий банкир рассказывает, как ему пришлось иметь дело с одним из высокопоставленных чиновников в России. Всего через несколько месяцев после российского дефолта в 1998 году крупный международный банк решил продлить российскому правительству заем в сотни миллионов долларов. После подписания соглашения высшее руководство банка с нетерпением ожидало обеда в честь заключения сделки (принятый обычай, который предоставляет кредитору возможность напомнить заемщику, кто тут главный, а заемщику (в данном случае русским) предоставляет возможность показать кредитору степень своей искренней признательности).

Под давлением в виде многочисленных звонков и вала электронных писем русские наконец-то капитулировали и согласились встретиться с банкирами в Москве. Однако согласие сопровождалось суровым напоминанием: «Мы Российская Федерация… мы никому не дадим себя поучать».

В последние пятьдесят лет политика Запада в основном основывалась на противопоставлении — «мы против них». В подавляющем большинстве случаев в главных международных организациях, которые определяют политические программы мировой безопасности, экономики, торговли и развития, доминируют страны развитого Запада при практически нулевом представительстве развивающегося мира. Большая восьмерка, советы директоров Международного валютного фонда и Всемирного банка и так далее — список можно продолжать.[78]

Хотя положение медленно меняется, каковы бы ни были причины, эти организации в целом не проявляли никакой склонности к переменам, и развивающийся мир был исключен. В 2009 году иметь постоянными членами Большой восьмерки Великобританию, Францию, Канаду и Италию, но не Турцию, Саудовскую Аравию, Мексику, Южную Африку, Бразилию, Индию или Китай не только смехотворно, но и демонстрирует нежелание смотреть в лицо новой реальности современного экономического мира.

Однако в пику промышленному Западу развивающиеся страны уже ответили созданием собственных клубов. «Южно-южная связка» (как ее называют) означает, что «изгнанный» развивающийся мир сегодня ведет совместную торговлю и строит планы, все меньше оглядываясь на старый индустриализованный Запад.

Весной 2008 года передовая группа новых стран, включающая Бразилию, Россию, Индию и Китай (так называемые страны БРИК), объявили о своем закрытом съезде — первом такого рода — в российском Екатеринбурге в 2009 году. Запад не пригласили. Одна из целей саммита — дать лидерам БРИК возможность «использовать свое экономическое влияние, чтобы усилить свои позиции в управлении мировой финансовой системой». По итогам саммита они призвали к установлению «многополярного миропорядка».

Как утверждал Гидеон Рэкмен в публицистической статье в Financial Times за январь 2010 года, существует равная вероятность того, что четыре главных демократии развивающегося мира — Бразилия, Индия, ЮАР и Турция — поддержат Китай (или даже Иран) в важнейших международных вопросах или США. Конференция по климату в Копенгагене в 2009 году ярко продемонстрировала растущее пренебрежение Америкой. Рэкмен считает, что американцам не удалось организовать президенту Обаме встречи один на один с главами Бразилии, Индии, ЮАР и Турции. Самое интересное, когда президент Обама в последнюю минуту приехал на встречу с китайским премьером Вэнем Цзябао, оказалось, что он уже давно ведет переговоры с Бразилией, Индией и ЮАР. Что еще хуже, хотя и весьма символично, главам государств пришлось потесниться, чтобы за столом нашлось место для американского президента.

Возможно, наивно собирать все развивающиеся страны в единый блок, ведь они могут выйти, или могут возобладать политические соображения, и из-за непредвиденных событий (в самих странах или за их пределами) у них изменятся симпатии и убеждения, но пока что все признаки говорят, что они осознают свой удельный вес, а их связи — торговые, финансовые, политические — укрепляются. Год от года они все больше сотрудничают в области производства продовольствия, инфраструктуры и природных ресурсов.

Например, в феврале 2009 года Китай согласился предоставить российским нефтяным компаниям кредит в 25 миллиардов долларов взамен на поставку нефти в течение двадцати лет.[79] Обе страны также рассматривают строительство 4000-километрового трубопровода из российского дальневосточного Приамурья до Дацина на северо-востоке Китая.[80] Между тем в мае 2009 года одновременно с соглашением об увеличении поставок куриного мяса и говядины из Бразилии Китай предоставил кредит примерно в 10 миллиардов долларов бразильской государственной нефтяной компании Petrobras в обмен на поставку 200 тысяч баррелей нефти в день для Sinopec (китайской государственной компании) в течение следующих десяти лет.[81] Подобные сделки — огромные по масштабу — все чаще заключаются между не западными странами.

В июле 2008 года российская государственная компания Газпром объявила о своих планах купить все будущие объемы ливийской нефти и газа, отправляемые на экспорт, то есть навечно.[82] В последние годы Китай стал дурно известен тем, что расшатывал инфраструктуру и вкладывал в природные ресурсы Африки и Ближнего Востока.

Неприкрытое присвоение земли и природных ресурсов, конечно, грозит более серьезными последствиями, чем финансовые транзакции между развивающимися странами. Планы Газпрома — явная попытка прибрать к рукам поставки энергоносителей в Европу, экспансия Китая в континентальной Африке (и других регионах), очевидно, проводится в ожидании будущего истощения мировых продовольственных ресурсов (в конце концов, в самом Китае всего лишь 7% пахотной земли). Китайский рывок дал ему неоспоримое преимущество в контроле над массой земли в Африке, где находится треть невозделанных пахотных земель планеты.

Ну и, конечно, покупка Китаем перуанской горы Торомончо, содержащей 2 миллиарда тонн меди, — очередной стратегический шаг с целью загнать в угол рынок природных ресурсов.[83] В первые четыре месяца 2009 года Китай перегнал США как крупнейший торговый партнер Бразилии, а к лету 2010 года — и Чили. Запад стал свидетелем неприкрытых попыток управлять и контролировать мировую экономику, что, безусловно, является началом геополитического доминирования.