Сергей ГОРООДНИКОВ - К СИБИРИ НА ВЫ

Как из Сибири видится Китай, Япония? Как индустриальная Сибирь политически относится к тем или иным мировым событиям? Мы не знаем. Мы же стали народом всеобщей грамотности, а делаем вид, будто во Владивостоке житель оценивает мир так же, как в Москве, готов жить по её указке. Кого мы дурачим? Ради чего загоняем себя в политический тупик? Создавать новое, демократическое общество мы сможем только через диалог с регионами, через взаимное обогащение разным видением остального мира, только через широкий поток идей и произведений современной культуры между регионами.

Ещё А. Луначарский подчеркнул: ё А. Луначарский подчеркнул: "Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов об "индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стиль "вестерна", порождённого самой американской почвой. Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов обё А. Луначарский подчеркнул: ё А. Луначарский подчеркнул: "Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов об "индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стиль "вестерна", порождённого самой американской почвой. Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов об "индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стиль "вестерна", порождённого самой американской почвой. индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стильё А. Луначарский подчеркнул: ё А. Луначарский подчеркнул: "Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов об "индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стиль "вестерна", порождённого самой американской почвой. Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов обё А. Луначарский подчеркнул: ё А. Луначарский подчеркнул: "Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов об "индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стиль "вестерна", порождённого самой американской почвой. Одна из главных задач искусства — дать нашей стране представление о ней самой". А что мы имеем сейчас? Отечественная мультипликация освоила Африку неизмеримо лучше, чем Восток России. Достойных сколько‑нибудь серьёзного внимания героев современного сибирского города практически нет, а те, что есть, паразитируют на давно отживших темах, невзрачны и непривлекательны, не оставляют сколь‑нибудь значительного впечатления и следа в памяти. Чем живут в сибирских городах люди, любят ли они, ссорятся ли или нет, ищут ли они возможности самореализации в эпоху НТР? Практически нельзя себе этого представить по культурной среде страны. У нас нет ни одного яркого сибирского вокально–инструментального ансамбля. Даже образа неформальной столицы Сибири, Новосибирска, нельзя представить по нашей кино и телепродукции, по нашей эстраде. А то, что всё же есть о Сибири, чаще напоминает паразитизм на экзотике, вроде паразитизма европейского кинематографа на постановках фильмов об "индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стиль "вестерна", порождённого самой американской почвой. индейцах", даже хуже, много хуже, потому что так хотя бы видна опора на чрезвычайно своеобразный стиль "вестерна", порождённого самой американской почвой. вестерна", порождённого самой американской почвой.