Завершение социалистического преобразования экономики. Победа социализма в СССР (1933—1937 гг.) - Коллектив авторов

Экономические меры при ликвидации эксплуататорских элементов широко практиковались и на Крайнем Севере. Изъятие промысловых угодий, конфискация средств производства и выселение применялись по отношению к пришлым эксплуататорам — торговцам и кулакам. Местные эксплуататоры здесь в большинстве национальных районов ограничивались и вытеснялись с помощью различных экономических мер. Для них были установлены твердые задания по сдаче оленей, пушнины, рыбы и другой продукции; в строгом соответствии с выполнением твердых заданий и по определенным нормам осуществлялось снабжение потребительскими товарами; отпуск всех товаров производился по повышенным ценам (обычно в 2 раза). У этих хозяйств изымались лучшие промыслово-охотничьи и пастбищные угодья, которые передавались колхозам, им же отводились худшие по качеству и более отдаленные угодья. Запрещалось кредитование эксплуататорских хозяйств, они исключались из кооперативных организаций. Велась борьба с шаманством.

К середине второй пятилетки эксплуататорская верхушка у северных народов была значительно ослаблена. В районах с оседлым населением она фактически утратила свое социально-экономическое значение; в ряде кочевых районов в результате перераспределения пастбищных и промысловых угодий, изъятия в порядке твердых заданий и закупок оленей она лишилась прежней экономической роли. Так, в Эвенкийском национальном округе, по данным окрисполкома, в 1931 г. кулакам принадлежало 71,2% всего поголовья оленей, а в 1935 г. — 28,9%. Но в некоторых районах, главным образом в тех, где кочевое оленеводство преобладало над всеми другими отраслями, эксплуататорские элементы (кулаки и шаманы) еще удерживали свои позиции. В Таймырском национальном округе в 1934 г. им принадлежало 73% всего поголовья оленей, 60,6% охотничьих собак и 43,6% орудий лова пушных зверей (пастей и капканов)851.

В последующие годы экономические меры вытеснения эксплуататорских хозяйств еще более усилились. В районах, завершающих коллективизацию, к ним применялись методы раскулачивания. В конце второй — начале третьей пятилетки в большинстве национальных районов Крайнего Севера эксплуататорские элементы были ликвидированы. Так, по Эвенкийскому национальному округу на долю кулачества приходилось в общем поголовье оленей в 1936 г. 25,5%, в 1937 г. — 13,4, в 1938 г. — 0,003%, в добыче пушнины в 1935 г. — 5%, в 1936 г. — 1%, в 1937 г. — 0852. Окончательное вытеснение эксплуататорских элементов во всех районах Крайнего Севера, за исключением Чукотского национального округа, произошло к 1940—1941 гг.

Завершающий этап коллективизации в экономически отсталых национальных районах потребовал особых, переходных форм и методов для обобществления основных средств производства крестьянских хозяйств, установления правильных соотношений размеров личного и общественного имущества, организации труда и распределения доходов в колхозах. Во многих этих районах основной формой коллективизации в течение второй пятилетки являлись простейшие колхозы. В 1937 г. простейшие колхозы составляли в Таджикистане 67%, Киргизии — 33,8, Казахстане — 29,0, Якутии — 17,4, на Крайнем Севере — от 40% (Ханты-Мансийский национальный округ) до 99% (Таймырский национальный округ)853.

Отличаясь некоторыми специфическими чертами в различных районах страны, эти простейшие колхозы были однотипны в своей основе. Здесь объединялись для совместного использования земельные наделы, пастбища и сенокосы, охотничьи и рыболовные угодья, а также труд. Коллективной собственностью являлись в основном крупные средства производства (например, сельскохозяйственные машины), племенной скот. Рабочий и продуктивный скот, мелкие орудия труда оставались в индивидуальной собственности отдельных членов простейших колхозов. Распределение произведенной продукции осуществлялось не только с учетом затраченного труда, но и вложенных средств производства.

В годы второй пятилетки в деятельности простейших колхозов произошли определенные изменения. В 1933—1934 гг. они были переведены на новые уставы, которые предусматривали упорядочение процесса образования общественных фондов, улучшение организации и оплаты труда (создание постоянных бригад, внедрение трудодня для учета трудовых затрат и используемых на коллективных работах необобществленных средств производства отдельных членов товарищества). Новые уставы уделяли больше внимания подъему индивидуального хозяйства колхозников, особенно подъему животноводства. В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 17 сентября 1932 г. в этих уставах были значительно увеличены нормы скота, находящегося в индивидуальном пользовании членов колхозов. Например, в кочевых и полукочевых районах Казахстана члены животноводческих товариществ могли иметь в индивидуальном пользовании до 100 голов овец и коз, 8—10 голов крупного рогатого скота, 3—5 верблюдов, 8—10 голов табунных лошадей854. Эти изменения в деятельности простейших колхозов способствовали вовлечению крестьянства наиболее отсталых национальных районов в колхозное строительство.

В простейших колхозах с помощью государства постепенно расширялось общественное хозяйство: увеличивались неделимые фонды и капиталовложения в основные средства производства, росли посевные площади, создавались животноводческие фермы, повышалась роль коллективного труда в обеспечении материального благосостояния колхозников. По данным годовых отчетов колхозов Казахстана, только в 1935 г. по сравнению с 1934 г. капиталовложения в тозах увеличились в 2,1 раза в расчете на 1 колхоз и в 3,8 раза в расчете на 1 колхозный двор, денежные доходы соответственно в 2,7 и 2,9 раза855. За годы второй пятилетки простейшими колхозами был накоплен известный опыт коллективного хозяйствования, освоены некоторые новые сельскохозяйственные отрасли (например, полеводство, огородничество в районах кочевого и полукочевого животноводства). Усилилась политическая и общественно-производственная активность членов товариществ, выросли передовики и организаторы социалистического производства. Эти процессы означали, что в товариществах формировались элементы, присущие более высокой форме колхозов — сельскохозяйственной артели. Устав товарищества становился препятствием для дальнейшего развития общественного хозяйства окрепших простейших колхозов, которые в 1935—1936 гг. начали перерастать в артели.

Вместе с тем к концу пятилетки все более обнаруживалось, что простейшие формы, сыграв важную роль в приобщении крестьянства отсталых районов к колхозам, не отвечали задачам завершения коллективизации, организационно-хозяйственного укрепления колхозного строя, увеличения сельскохозяйственного производства и повышения материального благосостояния колхозников. Вследствие более низкого уровня обобществления средств производства и труда тозы, тожи и другие товарищества значительно уступали сельскохозяйственным артелям по качественным показателям хозяйственной деятельности. Так, данные годовых отчетов колхозов Казахстана за 1934—1935 гг. показали, что в расчете на 1 колхоз в тозах по сравнению с артелями были намного меньше капиталовложения (в 1934 г. — в 9,5 раза, в 1935 г. — в 5,2 раза), выше (примерно в 1,5 раза) затраты трудодней на 1 га посева, ниже денежный доход (в 1934 г. — в 20 раз, в 1935 г. — в 13,5 раза) и доход, приходящийся по трудодням на 1 колхозный двор (в 1934 г. — в 1,3 раза, в 1935 г. — в 1,7 раза)856. В простейших колхозах сохранялись возможности получения нетрудового дохода их членами в связи с распределением части продукции по вложенным средствам производства; слабо стирались имущественные различия между бывшими батраками, бедняками и середняками.