И. СМИРНОВ - А ЧЕМ РОССИЯ НЕ НИГЕРИЯ?

плутократии, то её капитал не всегда приобретает свойства негативного капи­тала, но в случае возникновения угрозы конфискации имущества плутократы тоже переводят капитал за рубеж. К этому же шагу они прибегают, чтобы уй­ти от налогообложения, или в тех случаях, когда взятки чиновникам, дань бан­дитам и прочие непроизводительные издержки подрывают прибыльность их деятельности.

В силу этих причин очень значительную долю всего капитала в клептокра-тическом государстве составляет негативный капитал. Он нацелен на получе­ние сверхприбыли без инвестиций и потому имеет паразитический характер.

Но из живущего по понятиям государства неизбежно утекает не только ка­питал, но и мозги. Учёные, специалисты высокого класса и любые высокооб­разованные люди либо остаются невостребованными, либо получают зарпла­ту, не соответствующую уровню их квалификации. Поэтому они покидают свою страну. В результате, как отмечает нигерийский исследователь Л. Се-ваньяна, «в коррумпированных обществах не могут проводиться исследова­тельские работы высокого уровня». А это тормозит научно-технический прог­ресс и подрывает и без того невысокую конкурентоспособность такого госуда­рства во всех отраслях, кроме сырьевых. Отсюда и сырьевая ориентация экспорта да и всей экономики.

Отличительная особенность клептократического государства — упадок сельского хозяйства. Это именно та отрасль экономики, которая требует дол­госрочных капвложений, однако при отсутствии гарантий личной безопаснос­ти и прав собственности их почти нет. К тому же крестьяне лишены доступа к кредитам.

Всё перечисленное, взятое вместе, приводит к регрессу экономики и паде­нию жизненного уровня населения. Нигерия в этом отношении — крайне ха­рактерный пример. В 1980 году доход на душу населения здесь достигал 1000 долларов, а в 1998 году упал до 300. Не забудем, что покупательная способ­ность доллара за эти годы тоже снизилась, и заметим, что снижение жизнен­ного уровня большинства нигерийцев происходило на фоне стремительного и бесстыдного обогащения незначительного меньшинства. Л.В. Гевелинг на­зывает это явление имущественным расслоением коррупционного типа.

Правда, 1998-й год оказался для Нигерии низшей точкой падения. С тех пор положение «гиганта Африки» чуть-чуть улучшилось, чему способствовал рост мировых цен на нефть. Может быть, отчасти помогла и произошедшая в 1999 году смена власти, но это спорный вопрос. Во всяком случае, коренных сдвигов в Нигерии не отмечено, и массовая нищета остаётся там таким же обыденным явлением, как и очень высокий уровень преступности.

Вам эта картина ничего не напоминает, читатель?

Если не напоминает, приведу ещё один маленький пример. В «Новой газе­те» от 25-28 марта 2004 года помещена любопытная статья Р. Шлейнова

«С чувством украденного долга». Речь идёт о мошеннических операциях рос­сийских чиновников, которые выдумывают несуществующие долги для совме­стного хищения их вместе с мнимыми «кредиторами». А в Нигерии, как сви­детельствует Л.В. Гевелинг, целых 13% суммы внешнего долга составляют мнимые долги, являющиеся исключительно результатом махинаций тамошних клептократов.

РАЗРУШЕНИЕ КУЛЬТУРЫ И НРАВСТВЕННОСТИ

Вред от коррупции и негативной экономики не исчерпывается падением материального благосостояния народа. Не меньшее значение имеет ущерб культуре и нравственному состоянию общества. Некоторые характерные явле­ния в этой области перечислил ещё в 1980 году Гбадебо — комиссар полиции нигерийского штата Плато. К числу последствий коррупции и негативной эко­номики он отнёс распространение малохудожественных западных фильмов, быстрое увеличение числа ночных клубов, неконтролируемое потребление ал­коголя и распространение наркотиков, рост проституции, утрату молодёжью семейной дисциплины. Сюда же входит и «мода» на материальное богатство. (Не так уж далеко от нашей российской действительности!)

Однако не стоит думать, будто в коррумпированном обществе исключи­тельно господствует подражание чужеземным образцам. Для Нигерии не ме­нее типично возрастание роли многочисленных магов и ведунов, а они ниот­куда не импортированы! В стране, где подавляющее большинство населения исповедует одну из двух мировых религий (либо ислам, либо христианство), процветают самые дикие и несовместимые с этими религиями суеверия. В ос­новном маги и ведуны работают открыто и превратили свои услуги в весьма доходный промысел. Но есть и тайные общества, не чуждающиеся даже обще­ния с дьяволом.

Но самым пагубным следствием засилья клепто-, луто- и плутократии яв­ляется атомизация общества. Возникает то уродливое явление, которое Л.В. Гевелинг назвал «коллективным индивидуализмом». Это несколько не­удачное выражение, поэтому лучше говорить о «стайном эгоизме». Его нель­зя смешивать ни с классическим («буржуазным») индивидуализмом, ни с кол­лективизмом. Речь идёт о людях, преследующих сугубо эгоистические цели. Но в клептократическом государстве для достижения таких целей полезно действовать стаей, шайкой, бандой, а не в одиночку. Отсюда широкое распро­странение поговорки: «Почеши мою спину, и я почешу твою». Если буржуаз­ный индивидуализм способствует развитию личности (хотя нередко односто­роннему) и благоприятен для установления гражданской свободы и правового государства, то о стайном эгоизме этого никак нельзя сказать. Отдельный ин­дивид превращается в примитивное, жаждущее только материальных благ и чувственных наслаждений существо, а стая таких индивидов — в спаянное понятиями сообщество преступного или, в лучшем случае, полукриминально­го характера. В чём такое сообщество нельзя заподозрить — так это в стрем­лении к установлению правового государства.

А что возникает на другом полюсе — не среди тех, кто грабит, а среди тех, кого грабят? Там тоже царит атомизация, но другого рода. Когда большинство населения всецело поглощено борьбой за выживание, его мало интересуют партии, профсоюзы, общественные организации или участие в выборах. Спо­собность к каким-либо солидарным действиям идёт на убыль. В лучшем слу­чае такие действия удаются на местном уровне, а в худшем и более частом все борются за выживание порознь.

Вряд ли нужно доказывать, что атомизация большинства населения выгод­на коррумпированному правящему слою. Доводя народ до нищеты, он тем са­мым автоматически укрепляет собственное господство. Для клептократов и их партнёров из лутократии и плутократии очень полезно и широкое рас­пространение тезиса, что политика — дело грязное. Ведь этот расхожий тезис отрицает всякую политическую деятельность, в том числе такую, которая угрожает коррумпированному правящему слою.