Деннис Уитли - Им помогали силы Тьмы

Тот согласился и не пожалел об этом: Малаку произвел на Легрица глубокое впечатление своей проницательностью, совершенно точно рассказав коменданту о его прошлом. Но хитрый Малаку оговорился, что он может слишком приблизительно говорить о том, что его ожидает в будущем, если он не составит гороскопа оберфюрера, а для этого ему понадобятся звездные таблицы. Только при этом, мол, условии Малаку возьмется предсказать точно и достоверно будущее герра оберфюрера, а иначе он, Малаку, не хочет обманывать его доверие. Как и большинство примитивных натур, Легриц свято верил в разного рода суеверия и связанную с ними дешевую мистику, поэтому он согласился достать для Малаку книги по астрологии, список которых тот немедля составил.

Через неделю комендант снова вызвал Малаку и вручил оккультисту заказанные книги. Тогда хитрюга сказал, что для составления гороскопа необходимо некоторое время, что он сам не в ладах с такой высокой математикой и для произведения сложных расчетов ему понадобится Грегори, который будет проверять его математические выкладки. В результате они получали в свое распоряжение время после обеда и достигли, таким образом, своей первоочередной задачи: облегчить свое пребывание в концлагере. Но Малаку потребовалось совсем не так много времени, чтобы составить гороскоп коменданта, а все остальное время они посвятили претворению в жизнь новой задумки Грегори.

Сама же его идея состояла в том, что, когда они устраивали представление, эффект был бы гораздо больше, если бы Малаку подкреплял свои мысленные послания Грегори не какой-то глупой тарабарщиной, а намеками по-турецки. Малаку согласился, что такое двойное общение на уровне трансцендентальном и на третьей системе общения будет для них значительно продуктивнее, и всю неделю, пока они якобы составляли и расшифровывали гороскоп коменданта, Грегори старательно учил турецкие фразы.

В начале ноября Малаку доложил о том, что гороскоп господина коменданта составлен, и потом несколько часов растолковывал его крутоголовому эсэсовцу. Башковитый генерал не все понял, зато во все поверил.

Наступала зима, и становилось все более ясно, что война затягивается до весны, что и подтверждали астрологические выкладки Малаку. И еще он напророчил Легрицу, что тот скоро оставит свой пост коменданта в Заксенхаузене и получит после войны повышение по службе, утаив, правда, что в августе Легрица повесят за все его преступления в Чехословакии и в концлагере. Вместо этого он сказал, что раз его непосредственным начальником был Гиммлер, то, сменив на посту канцлера Гитлера, рейхсфюрер не забудет своего подчиненного, и спустя три месяца, за которые он переживет определенные сложности переходного периода, ему будет предоставлен почетный и доходный пост инспектора по надзору за возвращением на родину интернированных лиц.

Легриц, боявшийся окончания войны и личных для себя последствий ее исхода, естественно, несказанно обрадовался. Малаку, воспользовавшись благоприятным моментом, предложил составить гороскопы ближайших помощников герра оберфюрера, чтобы тот узнал о степени их лояльности. Легрицу импонировала эта идея, так что послеобеденные занятия турецким языком в бараке продолжились.

К середине ноября сбылось предсказание Малаку о том, что Легриц скоро получит повышение по службе, но не совсем так, как предполагалось. До Гиммлера дошли слухи, что комендант Заксенхаузена утаивает некоторую долю прибыли от кирпичных заводов, а подозрительному рейхсфюреру достаточно было одних только слухов, чтобы перейти к немедленным действиям. Легриц был понижен в чине до штурмбаннфюрера и снят с поста коменданта Заксенхаузена. Так или иначе, но из лагеря он исчез, а два горе-предсказателя остались без своего покровителя.

Фамилия у нового коменданта была Кайндль, и чином он был пониже предшественника — всего только штандартенфюрер. Они его увидели, когда новый владыка обходил дозором владенья свои: совершенно не похож на дубину Легрица — этакий толстячок с хитрыми-прехитрыми глазками и добродушной физиономией. Но Малаку и Грегори насчет его добродушия ничуть не обольщались, потому что знали, для них оно выльется в тяжелый труд на стройке.

Весь последовавший месяц в полной мере подтвердил их опасения. Зима неуклонно надвигалась, днем и ночью небо было свинцовым, дожди, случалось, зарядят на несколько суток кряду, или задует холодный пронизывающий ветер. Но в любую погоду их все равно гнали на работу. Заключенные в таких нечеловеческих условиях мерли как мухи, их место непрерывно занимали все новые и новые люди.

17 декабря случилось событие, о котором так долго говорил Малаку. В половине восьмого вечера, уже после отбоя, их двоих поднял с коек блокфюрер и сказал, что комендант немедленно желает их видеть. Спали они, как всегда теперь, одетыми, поэтому времени на сборы не понадобилось, их тут же препроводили в здание, где размещалось начальство. Поскольку всякие дисциплинарные взыскания вплоть до исполнения смертного приговора входили в круг прерогатив ответственных эсэсовцев на уровне блокфюрера, то сейчас их позвали, несомненно, в связи с оккультной деятельностью Малаку, но предыдущий комендант вызывал одного Малаку — без Грегори, — это было что-то новенькое. Грегори внимательно оглядел себя в предбаннике, где им пришлось подождать. Что ж, он всегда был худым, а сейчас и вовсе кожа да кости, мясо на костях подсохло и превратилось в сталь, на здоровье не жалуется — до конца войны дотянет, как ему и обещал Малаку.

Их ввели в кабинет коменданта. Штандартенфюрер Кайндль внимательно оглядел серыми зоркими глазами эту странную пару, немного помолчал, затем сказал:

— Когда оберфюрер Легниц передавал мне дела, он упомянул мимоходом, что в секции «Е» у него имеется парочка «мистиков», как он выразился.

Упершись взглядом в Малаку, он продолжил:

— Как я понимаю, это вы, номер 875, удивительно точно и подробно описали ему события из его прошлого. И насколько мне известно, вместе с номером 1076 вы устраиваете спиритические сеансы, на которых предсказываете дальнейший ход войны. Сразу оговорюсь, что я лично никогда не верил и не верю в подобную чепуху и считаю, что спиритизм — фокусы не без примеси мошенничества. Но это исключительно для вашего сведения. Итак, в рождественскую ночь я устраиваю торжественную вечеринку, и мне пришла мысль использовать вас для развлечения моих гостей, как это делается в кабаре. В вашем распоряжении десять суток на подготовку номера. Советую вам подготовиться добросовестно и не ударить лицом в грязь, иначе пеняйте на себя.

Первым заговорил Грегори.